Стюарт Стерлинг - Нет святых в аду: Сборник

Я немного помолчал, стараясь как-то переварить услышанное, потом спросил:

— Зачем вы инсценировали несчастный случай, зная, что легко догадаться о фальсификации?

Аллан улыбнулся.

— Полиция должна была установить пропажу анонимных писем и начать поиски преступника, — я понимал, конечно, что вы им расскажете о письмах. Я бы оказался полным идиотом, если бы вообразил, что все происшедшее посчитают случайностью. Кого полиция заподозрила бы в первую очередь, услышав о содержании писем? Конечно Терри Каделла. Я хотел одним выстрелом убить двух зайцев. Каделл был виновен,в смерти Денизы в такой же мере, как Фридман, не правда ли? Он подтолкнул ее к Фридману, а затем к смерти...

— По если бы он хорошо жил с Денизой, у вас оказалось бы еще меньше шансов, — возразил я.

Аллан покачал головой.

— Я не согласен. Мои ожидания не могли кончиться ничем. Случившееся было неизбежно. Если бы не та автомобильная катастрофа, мы были бы теперь вместе. Неужели вы не понимаете? — Он опять улыбнулся. — Нам требовалось только выбрать подходящий момент, больше ничего.-

— А как обстояло дело с Рубином Сноу?

— Именно так, как вы говорили. — ответил Аллан. — Не успел я вынуть из кармана пистолет и выстрелить, как он пырнул меня ножом в руку. Чтобы объяснить свое ранение, я выдумал историю с подростками. Видимо, мне следовало сильнее стукнуть Рубина мешком по голове. Он сказал мне, что очнулся, когда Я тащил Фридмана из. кухни.

— Возможно, — согласился я. — А потом вы собирались расправиться и с его подружкой. Но ведь ваше поведение еще хуже того, в. чем вы обвиняли Фридмана.

Лицо Аллана внезапно потеряло всякое выражение.

— Что вы сделали с пистолетом после того, как убили Сноу? — продолжал я.

— Я бросил его в море. Он принадлежал Фридману. Я стащил его, прежде чем начать писать письма. Фридман не заметил пропажи.— Он вымучил из себя улыбку.— У меня не было своего пистолета, и я считал хорошей идеей убить хозяина его же оружием.

— А что насчет Каделла? — спросил я.

— Когда полиция не выказала желания расследовать смерть Фридмана, — тихо проговорил Аллан, — я понял, что Каделл останется безнаказанным. Если бы они, как я полагал, начали следствие, Каделла обязательно арестовали бы. Но полиция замяла дело, а мне не хотелось больше ждать. Когда вы взяли у меня ключ и поехали к Фридману, я через несколько минут последовал за вами. Добравшись туда, я увидел, как Арлена с парнем вышли из дома. Я немного подождал,— вы не появлялись,— и проник внутрь. Вы лежали на полу, а ваш пистолет находился в кобуре. Внезапно я сообразил, что обязан убить Каделла и забрал ваше оружие,— Он вытер со лба капли пота.— Задняя дверь дома была открыта. Оба лежали в кровати, в спальне.

Я немного помолчал, потом произнес:

— Когда вы в первый раз посетили Каделла, он вас поколотил. Почему?

— Я заявил ему, что подозреваю его в убийстве. Конечно, я знал, что мои слова ему не понравятся, однако не думал, что он меня так изобьет.

— Мне по-прежнему ничего не ясно,— сказал я, когда он умолк.

— Я ожидал, что он на меня набросится, чтобы обвинить его в оскорблении действием. Тогда я бы объяснил полиции, почему считаю его убийцей Фридмана. Полиция обязательно заинтересовалась бы образом жизни мистера Каделла, а мой поступок выглядел бы вполне естественным.

Я встал и покачал головой.

— Вы много натворили бед и многим доставили неприятности, Аллан. В том числе и мне.

— Нет, — запротестовал он. — Я не хотел причинять вам несчастья. В доме Фридмана я понял, что вас ударила Арлена или ее дружок. Вы должны были заявить в полицию, что они украли ваш пистолет. А когда полиция нашла труп Каделла, рядом лежало ваше оружие.

— Значит, вы мечтали пришить дело Арлене?

— Да,— сухо подтвердил Аллан.

Не так легко было его раскусить, но все же я смог понять,-как у него возникла потребность играть роль мстителя.

— Как вы выбрались из дома Каделла, Аллан? — спросил я.

— Через дверь. Когда я смотрел на них, окровавленных, на кровати, мне хотелось только поскорее уйти.

— Вы вчера не заперли свою квартиру? — задал я следующий вопрос^

— Не помню. Возможно, и не запер.

— Где, ваша одежда?

— Понятия не имею. Я заглянул в шкаф, но он оказался пуст.

— У вас с собой был ключ? — продолжал я.

— Был. Но почему вы спрашиваете?

— Нужно забрать из вашей квартиры некоторые вещи, прежде чем полиция ее обыщет,— ответил я.— Впрочем, ключ — это не проблема.

Прентик уставился на меня округлившимися глазами.

— Вы принимаете меня за сумасшедшего? — прошептал он.

Я промолчал.

— Теперь можете позвать лейтенанта, Камерон,— вздохнул он. — О Денизе я ему ничего не скажу. Лучше вы.

— Спасибо, Аллан. Если я что-нибудь смогу для вас...— Я не закончил фразу, ведь я ничего не мог сделать.

— Да, Камерон, — произнес он, когда я взялся за ручку двери.— У меня немного друзей, да и те теперь не пожелают обо мне вспомнить. Не очень сердитесь на меня.

— Хорошо,— пообещал я и вышел, не задав ему других интересовавших меня вопросов.

Прошло полтора часа, прежде чем я смог покинуть больницу. Талбот вызвал своего шефа и стенографиста. Я снова сидел на кушетке в маленькой комнате ожидания, пока в палате снимали с Прентика показания. Наконец вернулся Талбот. Он сообщил мне, что Кирк Мартин уехал в управление полиции, чтобы провести там пресс-конференцию.

Мы спустились на лифте. Когда мы вышли на улицу, Талбот спросил:

— Как вам удалось убедить его сознаться?

— Это было нетрудно. Потребовалось только сказать, что ваши парни до тех пор будут обрабатывать его, пока он не заговорит. Он даже глаз закрыть не сумеет.

— Наверное, Мартин ужасно доволен,— усмехнулся Талбот.— Возможно, он даже упомянет ваше имя в беседе с репортерами.

— Это было бы неплохо.

Мы молча подошли к «форду» Талбота. Усевшись за руль, он с серьезным видом произнес:

— Не знаю, Камерон. Все, конечно, позади, но я задумываюсь кое над чем. Мне не верится, что он натворил столько бед только для того, чтобы избежать небольшого наказания за подделку документов.

Покачав головой, он включил мотор.

— Перестаньте ломать себе голову,— посоветовал я.— Дело закончено, и радуйтесь.

Он припарковался на стоянке мотеля и вынул из отделения для перчаток уже знакомый мне коричневый пакет.

— Вот, возьмите. Он больше не понадобится. Могу я быть уверенным, что вы это сожжете?

Я поблагодарил его и взял сверток с фильмом.

— Что теперь станется с Голдингом?— поинтересовался я.

— Ничего. Его отпустили. А его горилле придется отвечать за нападение на полицейского.

— Сочувствую этому полицейскому.

— Я тоже, — усмехнулся Талбот. — Но Хардин давно такое заслужил.