Стюарт Стерлинг - Нет святых в аду: Сборник

Он взял в руку ее запястье. Пульс прощупывался, но очень слабо.

— Конец,— пробурчал пожарный, державший голову.— Никогда не проснется.

— Она, наверное, пьяная,— предположил тот, что держал ноги»

Резко прозвучала сирена. Подоспели санитары в белом. Они переложили на носилки тело женщины, наклонялись и подняли их за ручки. Люди в синем расчищали им путь в плотной толпе.

К группе на тротуаре присоединился еще один пожарный с электрическим фонарем и топором в руках. Его глаза были налиты кровью.

— Гас говорит, что нужно разрушить номер 41.— Он кашлял.— А то на третьем этаже скопилось слишком много воды. Пол начинает прогибаться.

Мак-Элрой побежал к людям, работающим с насосом, что-то выкрикивая на ходу. Пожарный с фонариком и топором опустился на тротуара снял каску и нагнул голову. Его начало рвать.

Педли надел маску и устремился на закопченную сажей лестничную клетку. Вода текла сверху по лестнице, брызгала с ее обгоревшего скелета, капала с потолка, лилась через оконные проемы.,

Резкий запах горящей одежды и тлеющего дерева сжигал гордо и легкие. Здесь» внутри здания, звуки ритмично работающих насосов и шум водяных струй из шлангов казались глуше. Тут раздавалось только шипение пара, поднимающегося от догорающих предметов, и плеск воды в лужах на полу.

В глубине коридора валялся электрический фонарь. В его свете Педли видел искореженные железные прутья лестницы, обуглившиеся остатки перил, потемневшие кирпичи. Больше внутри ничего не осталось. На задней стене лестничной клетки сгорела вся штукатурка. Под лестницей, в полу, была выжжена большая трехфутовая дыра.

Педли опустился возле нес на колени. Он надеялся, что Мак-Элрой или его начальник, командир отряда Фуллер,, блокируют насосы, забрасывающие сюда снаружи тонну воды в минуту. В противном случае даже газовая маска не поможет Педли.

Но ждать ему нельзя.; Если он хочет узнать, как начался пожар, следует собрать все улики, прежде чем здание рухнет.

Вдруг позади него кто-то произнес глубоким басом:

— Ну как, ястреб, летишь по горячему следу?

За ним стоял человек без маски. Воздух очистился, поток воды прекратился. Педли тоже снял свою.

— Привет, Фуллер, вот, решил все осмотреть.

— Вряд ли тебе удастся что-нибудь выяснить.

Командир отряда был широкоплечим мужчиной, слишком тяжеловесным для гражданской службы.

— Послушай, Фуллер, давай поговорим в другой раз, когда я не буду занят. Сейчас нет времени на остроты.

Командир многозначительно протянул:

— У-у-у, все понятно. Тебе нужно сперва придумать оправдание своей плохой работы. Ведь твой отдел так и не разобрался с этими поджогами.

Педли встал.

— Пытаешься меня уязвить?..

— Наоборот, помочь. Похоже, ты в этом очень нуждаешься.

Инспектор подошел к Фуллеру вплотную.

— Я нуждаюсь в любой помощи при расследовании пожара, случившегося в твоем районе, если уж так ставить вопрос.

— Ставь его, как хочешь. Но чего ты добьешься?

— Пока ничего. Но поскольку именно ты отвечаешь за действия департамента полиции в этой части города, я собираюсь с тобой основательно разобраться. В один прекрасный день я еще надену на тебя наручники. Ты не возражаешь?

Грузный Стэн Фуллер был фунтов на двадцать пять тяжелее упрямого инспектора, но он отступил.

— Смотри, как бы я не прищемил тебе пальцы в следующий раз... Ну ладно, некогда мне драть с тобой глотку, мистер Пинкертон. Нужно работать. Ребята уже заканчивают. Не забудь здесь свою лупу.

Шрам на щеке у Педли побелел. Он стоял не двигаясь до тех пор, пока Фуллер не скрылся за дверью.

Струйки воды стекали сверху на поля его шляпы. С обгоревшей перегородки упал на пол кусок промокшей штукатурки. Но инспектор не двигался с места. Лицо его казалось безжизненным.

Он и Стэн Фуллер вместе пришли в полицию, играли в одной бейсбольной команде, назначали свидания одним и тем же девушкам, попадали в одинаковые переделки. Вот почему было очень неприятно узнавать,, что командир отряда мошенничает. Педли не сомневался в этом, но доказать пока не мог. Обычно бюро пожарной инспекции не занималось должностными преступлениями офицеров департамента полиции. Но имелось множество примеров неопределенного толкования пожарных правил в здешнем районе. Кроме того, ходило немало слухов о давлении на некоторых владельцев домов со стороны пожарных. Пед-ли собирался как-нибудь разобраться в ситуации. Он, правда, надеялся, что махинации полицейских не угрожают ничьей жизни.

Педли направился на подвальный этаж. По какой-то причуде огня дверь, ведущая туда, осталась нетронутой, хотя ступеньки лестницы все еще тлели. От них поднимались тонкие струйки дыма.

Педли осторожно спустился вниз. В углу, под сквозной дырой в потолке, он нашел кучку углей, дерева, комочки мокрой штукатурки, куски спаленного линолеума. Включив карманный фонарик, он сел на корточки рядом с этим мусором и, вырезав часть сгоревшего пола, осмотрел его. На дереве ясно отпечатались следы рисунка крокодиловой кожи.

Затем Педли начал выбирать из щебня подозрительные предметы. Три комочка, похожие на сгоревшие грецкие орехи. Несколько мелких вещичек, напоминающих полураздробленные лакричные таблетки. Очень тонкий кусочек сгоревшей кожи, с которого осыпался черный пушистый пепел. Свои находки он положил в пустую картонную коробку, где обычно хранились мятные лепешки, и сунул ее в карман.

Наверху застучали тяжелые сапоги и снова завыли сирены. Педли понял, что часть машин готовится уехать с места происшествия.

Чья-то голова перевесилась через перила лестницы.

— Есть тут кто-нибудь?

Бен отозвался:

— А как вы думаете, если здесь горит фонарик? Из какой квартиры вынесли потерпевшую? '

— О! Это вы, инспектор! Из верхней части здания.

Педли, ругаясь вполголоса, поднялся на четвертый этаж. Осмотрев замок квартиры, он прошел в спальню, потом минут десять побродил по кухне. За плитой он обнаружил несколько сигаретных окурков. Они были свежими, табак еще сохранил запах...

В спальне стояла одинокая узенькая кровать. Значит, в этой квартире без горячей воды жил всего один человек— старая женщина? Курившая сигареты? Что-то здесь не сходилось!.

Педли снова изучил окурки: концы смяты, но следов помады нет.

На кухонном столе стояли закопченные тарелки, чайник, чашка с блюдцем, сахарница.

Он задумчиво их осмотрел. Затем положил окурки в один целлофановый пакетик, а немного сахару в другой и взял их с собой.

Основная часть машин уже уехала. В холодном свете уличных фонарей возбужденные лица людей выглядели более усталыми. Улица напоминала свалку. На ней чернели остатки сгоревшего дерева. Под ногами агентов из страхового патруля, бродивших по пожарищу, хрустели разбитые стекла. Но здесь нечего было спасать от огня. Никто даже не развернул брезент, лежавший в грузовике.