Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль

Исмаил Махмудбеков лежал в палате реанимации. Он с трудом приходил в себя. Сказывалась большая потеря крови, ночная транспортировка в больницу, тяжелая операция. Одна мысль продолжала сверлить его мозг, и он упрямо старался открыт глаза, пытаясь что-то произнести. Часы показывали уже полови ну шестого дня, когда он открыл глаза.

— Ирада, — негромко сказал он, наконец сумев выговорит это слово, — Ирада. Где моя девочка?

Сидевший рядом с его кроватью сотрудник милиции позвав врача.

— Он кого-то зовет, — показал офицер на раненого.

— Что вы хотите? — наклонился над Исмаилом врач.

— Ирада, — упрямо повторил Махмудбеков, — где моя дочь.

— Он бредит, — уверенно сказал врач, — странно, что он вообще очнулся.

У нас после общего наркоза обычно спят целые сутки, да и вообще два-три дня в себя не могут прийти. А он зовет какую-то девочку. Непонятно.

— Может, ему что-нибудь нужно? — спросил офицер.

— Не обращайте внимания, — махнул рукой врач, — это он бредит. Сознание к нему еще не могло вернуться полностью. Мы уже сообщали вашей утренней смене, что он и вчера ночью перед операцией звал какую-то Ираду. Может, это его любимая женщина или действительно дочь. И ему кажется, что она стоит рядом с ним. Не обращайте внимания, — снова посоветовал врач, выходя из палаты.

Офицер сел на стул, взял журнал «Огонек» и принялся листать его.

Раненый умолк, закрыв глаза, очевидно, заснул. Еще через полчаса он снова проснулся. И снова кого-то позвал. Офицер уже не поднимал головы, читая журнал.

В этот момент в палату вошли еще несколько человек в белых халатах. Узнав в одном из них старшего группы, офицер вскочил.

— Все в порядке, — быстро доложил он, — раненый спит.

— Он ничего не говорил? — спросил один из вошедших, незнакомый офицеру.

— Нет, — чуть помедлив, доложил офицер.

— Он не приходил в себя? — продолжал строго допрашивать незнакомец, уловив некоторые колебания в голосе дежурного.

— Приходил два раза, — кивнул тот, решив, что лучше сказать правду, — но бредил.

— Что он говорил в бреду? — спросил его незнакомец.

— Звал какую-то женщину, называл по имени, — доложил офицер..

— Какое имя он говорил?

— Не запомнил, — виновато развел руками офицер, — кажется, Лина или Лика.

— Ирада? — спросил незнакомец.

— Да, — радостно подтвердил офицер, — именно это имя… Незнакомец наклонился над раненым. Это был подполковник Цапов, приехавший сюда вместе с Сабельниковым.

— Что еще он говорил? — спросил подполковник, взглянув на офицера.

Тот, поняв, что лучше рассказывать все, развел руками. — Ничего. Больше ничего. Он просто спрашивал — где моя девочка? Мы думали, что он имеет в виду свою знакомую. Врач сказал, что это обычный бред.

— Это у вас обычный бред, — отмахнулся Цапов. — Вас посадили сюда не журналы читать и не врачей слушать. Он снова наклонился над раненым.

— Господин Махмудбеков, вы меня слышите? — спросил он.

— Уйдите отсюда немедленно! — раздался гневный голос врача, вошедшего в реанимационную палату. — Выйдите немедленно!

— Подождите, — остановил его Сабельников, — речь идет о дочери больного. Она пропала, и он мучается из-за этого. Подождите, мы хотим ему помочь.

— Вы его мучаете сильнее, — разозлился врач, но не стал настаивать, чтобы они ушли.

— Господин Махмудбеков, — снова повторил Цапов, — мы, друзья. Мы пришли помочь вам. Если вы меня слышите, моргните два раза.

Раненый два раза отчетливо моргнул.

— Мы хотим найти вашу дочь, — продолжал громко говорить Цапов, — может, вы знаете, где ее искать? Где она может быть?

Раненый молчал.

— Вы можете говорить? — спросил Цапов. — Скажите, она жива? Если да, моргните два раза.

Он увидел, как веки дважды вздрогнули. И обернулся к Сабельникову.

— Мы были правы, — сказал он, — она жива.

— Спа… си… те… ее, — прошептал, собрав все свои силы, Исмаил Махмудбеков, — спа… си… те…

— Да, да, конечно, — кивнул Цапов, — мы сделаем все, что в наших силах.

Мы ее найдем.

Они вышли из реанимации. Цапов повернулся к старшему Группы, находящейся в больнице. — Если с ним что-нибудь случится, майор, вы пойдете под трибунал, — твердо пообещал Цапов. — Вы лично отвечаете за его безопасность. Если нужно, вызовите сюда еще людей.

— Хорошо, — кивнул и без того напуганный майор. Навстречу спешила большая группа людей, человек пять. Цапов обернулся к майору:

— А это кто такие?

— Родственники раненого. Они получили разрешение в МУРе находиться рядом с ним, — угрюмо пояснил майор.

Среди прибывших выделялся высокий мужчина в традиционной кавказской папахе. Это был постоянный представитель чеченского правительства в Москве, приехавший сюда, чтобы узнать подробности нападения на дачу. Неожиданно в группе людей, спешивших к раненому, мелькнуло знакомое лицо. Цапов остановился, развернулся и изумленно сказал:

— Слава!

— Костя, — остановился мужчина, и через мгновение они стояли друг перед другом. Но не спешили здороваться. Просто смотрели друг другу в глаза.

Группа прибывших пошла дальше. И Стольников двинулся за ними. Цапов обернулся, глядя, как они подходят к палате, и задумчиво покачал головой.

— Ваш знакомый? — спросил у него подполковник Сабельников.

— Мой бывший напарник, — вздохнул Цапов, мрачно отворачиваясь и не добавив больше ни слова.

Вновь прибывшие подошли к палате, где уже и ждал врач.

— Больного нельзя тревожить, — категорическим тоном сказал врач, — я просто не разрешу его беспокоить.

— Как его здоровье, доктор? — спросил мужчина в папахе.

— Очень тяжелое, — честно сказал врач.

— Но он будет жить?

— Возможно. Если его не будут так часто беспокоить.

— С ним можно увидеться?

— На одну минуту. И только не всем вместе. Одному или двоим. Больного нельзя беспокоить.

Представитель обернулся. Увидел Стольникова. Он знал, что тот был доверенным лицом Махмудбекова. И, поманив его за собой, вошел в палату. Увидев их, офицер вскочил, недоверчиво глядя на вновь прибывших. Стольников подошел поближе и сжал руку раненого. Тот открыл глаза. Несколько мгновений он еще пытался осмыслить, что именно происходит. А потом произнес:

— Спа… си… те… ее.

— Про кого он говорит? — посмотрел на Стольникова чиновник.

— Про свою дочь, — пояснил Стольников, — ее тела не нашли на даче. Он думает, что ее похитили.

— У вас есть какие-нибудь просьбы? — наклонился над раненым мужчина в папахе.

— Ирада, — упрямо повторил Махмудбеков, — спасите ее, — снова выдавил он по слогам.

Мужчина выпрямился, посмотрел на Стольникова и вышел из палаты. В сопровождении своего помощника он пошел к выходу.

— Напрасно вы так нервничаете, — сказал ему по-чеченски помощник, — это бандиты, наркомафия. Они позорят наш народ. Когда мы все воевали, они торговали своим товаром. Из-за него не следует так беспокоиться.