Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль

Подполковник кивнул Керимову, чтобы тот передал ему мобильный телефон.

Взяв телефон, он устало спросил:

— Где ваша дача? И автобус какого маршрута идет от вашей дачи к Москве?

— Что-то серьезное? — понял врач. — Напрасно я оставил ее одну. Но мне казалось, что так будет лучше. Дело в том, что и моя дочь уходила из дома. В такой ситуации лучше не давить на девушку, дать ей возможность самой решить — возвращаться ей домой или нет.

— Правильно, — вздохнул Матюшевский, — если только у нее есть дом. Вы не сказали, где находится ваша дача. Нам можно туда проехать?

— Конечно, — кивнул врач, — я уже закончил работу, если хотите, я поеду вместе с вами. Дача в Немчиновке, вернее, за ней. Восемь километров в сторону Успенского.

— Это будет очень любезно с вашей стороны, — ответил подполковник, уже набравший номер Цапова.

— У нас появились первые результаты, — сказал он. — Девушка вышла на трассу примерно в пять часов утра. Ее подобрала машина, которая отвезла ее в дачный поселок.

— Какой поселок?

— Немчиновка. Восемь километров в сторону Успенского.

— Ясно. Мы немедленно выезжаем туда.

— Нужно задействовать всех ваших сотрудников, — предложил Матюшевский, — может, кто-то видел, на какой автобус она села.

— Самое важное, чтобы она осталась жива, — пробормотал Цапов. — Пока она находилась за городом, все было не так страшно. Куда она поехала? К кому?

Она ведь в городе никого не знает. И на руках у нее часы стоимостью в сто миллионов рублей.

— Мы выезжаем немедленно, — решил Матюшевский.

— Я вас там встречу, — сообщил Цапов, — может, нам действительно повезет и мы сумеем хотя бы узнать, куда она поехала.

— У вас проблемы? — понял Матюшевский.

— И очень большие, — признался Цапов. — Министр держит под личным контролем ее розыск. Приказано продолжать поиски всю ночь. Наше управление получило дополнительных сотрудников. Генерал сам сидит на телефонах. Чеченские представители уже заявили, что это очередная провокация российских спецслужб.

— Ситуация сложная, — согласился подполковник, — в общем, мы выезжаем.

Он посмотрел на врача.

— Вы поедете на своей машине? Или с нами?

— Нет, поеду на своей.

— В таком случае я поеду вместе с вами, — объявил Матюшевский, — а наши сотрудники за нами. — Договорились.

Когда они выходили из больницы, Рустам тихо спросил подполковника:

— Почему она ушла с дачи? Он ничего нам не сказал. Может, он что-то недоговаривает?

— Не знаю, — так же тихо признался подполковник. — Разберемся на месте.

Альберту Петровичу было неприятно их обманывать. Он ведь действительно оставил девушку у себя на даче и действительно приехал туда к семи часам вечера. Но картина, которую он застал на даче, была далеко не той, о которой он рассказал сотрудникам СБК. На самом деле, вернувшись к семи часам вечера, он обнаружил, что на даче мило устроились его пасынок со своей девушкой, успевшие к тому времени выгнать его гостью из дома. Пасынок явно не ожидал его приезда. И он, и его подруга пребывали в почти обнаженном виде.

Альберту Петровичу было стыдно. И за себя, и даже за пасынка, который стоял перед ним, накинув простыню, и что-то пытался объяснить сдавленным от страха голосом. Альберт Петрович не стал слушать объяснений, а просто повернулся и вышел. И сразу уехал в Москву. Но мысль о девушке тревожила его весь день, и, когда к нему приехали эти люди, он даже обрадовался, решив, что сумеет хоть как-то искупить свою вину. Но он не сумел.

Ему было стыдно признаваться в том, что его пасынок выгнал несчастную девушку, мешавшую ему предаваться любовным утехам. И с этим чувством стыда он и ехал теперь на свою дачу.

Матюшевский, очевидно, чувствовал состояние Альберта Петровича, так как за все время дороги не проронил ни слова. И лишь когда они подъезжали к поселку, он мягко спросил:

— Может, вы все-таки знаете, по каким причинам ваша гостья ушла из дома?

Сидевший за рулем Альберт Петрович плавно затормозил. Остановилась и машина, следующая за ними.

— Знаю, — признался Альберт Петрович, — конечно, знаю. Просто мне стыдно было говорить об этом в присутствии ваших людей. Тем более там была дама.

Подполковник молчал, внимательно слушая своего собеседника.

— Она была на даче, когда туда приехал мой пасынок, сын моей второй жены, — начал рассказывать Альберт Петрович, — приехал не один, а со своей знакомой. Вы же понимаете, почему они приехали туда, не сказав ни слова ни мне, ни его матери. В общем, она им, видимо, мешала, и они ее просто прогнали. Вы меня понимаете?

Из задней машины никто не выходил. Очевидно, Рустам и Надя догадались, что лучше не беспокоить собеседников в столь напряженный момент.

— Понимаю, — кивнул Матюшевский, — спасибо, что вы рассказали об этом.

Поехали дальше. И не нужно так переживать, Альберт Петрович. В жизни всякое случается.

— Это я виноват, — пробормотал врач. — Не нужно было оставлять ее одну на даче. Но у меня сложные отношения с супругой. Мне было бы трудно объяснить ей, где я нашел в шесть часов утра эту девушку. Конечно, все это кажется глупым, но я не хотел лишнего скандала. У меня и так хватает семейных проблем.

Подполковник молчал. Если бы Альберт Петрович оказался чуть порешительнее, девушка была бы уже найдена. А сейчас нужно снова искать ее исчезнувший след. Они подъехали к дачному поселку. Там уже стояло три автомобиля сотрудников управления по борьбе с организованной преступностью.

Здесь же был и Константин Цапов. Поздоровавшись с сотрудниками СБК, он отвел их в сторону. Матюшевский коротко рассказал о своей беседе с врачом. Цапов помрачнел.

— Вам уже сообщили о том, что девушку ищем не только мы? — спросил он.

— Да. Но откуда они узнали?

— Не знаю. Мне звонил Стольников. Тот самый. Он сильно встревожен.

Говорит, что люди Жеребякина знают обо всем, в том числе и о золотых часах на руках девушки. Родные девочки объявили, что заплатят за нее сто тысяч долларов.

А за такие деньги за ней будут охотиться все бандиты Москвы.

— Нужно было объяснить родственникам, что так действовать нельзя, — с досадой заметил Матюшевский, — ее же захватят и потребуют еще большего выкупа.

— Вот-вот. Они, сами того не подозревая, подложили нам всем такую свинью. Нужно найти ее раньше, чем она попадет в руки какой-нибудь банды. Хотя я боюсь, что уже весь уголовный мир города знает о ней. А ее отец все еще в реанимации. Врачи надеются, что ему скоро станет лучше, но пока он в тяжелом состоянии.

— Она, видимо, уехала отсюда на автобусе, — сказал Рустам. — Мы проверим все автобусы, которые в тот день работали на линии. Но мне кажется, что лучше начать сразу проверку там, где конечные остановки автобусов.