Алексей Наст - Боец

Хлопнула дверь. Они вошли в квартиру. Павел затаился на площадке, переводя дыхание. Достав нож, пошевелил вспотевшими пальцами. За дверью бубнил мужской голос и хихикала женщина.

Павел резко выдохнул — пора. Хотел сказать: «С богом!», но осекся. Он поднес руку к двери и резко, отрывисто постучал костяшкой пальца. Звук пронзительно громко скакнул вверх, к потолку, и провалился в самый низ.

За дверью затихли, и секунду висела напряженная тишина. Павел слышал, как громко стучит сердце в груди.

— Кто там? — испуганно спросила женщина.

— Таксист. Вы неправильно рассчитались, — нервно придыхая, сказал Павел.

— Пошел на …!

Павел выругался. Что, если стерва не откроет? Дурацкое положение. Да нет, откроет. Он такой шум поднимет, а шлюхи шума не любят, чтобы не злобить соседей.

Он зло застучал кулаком в дверь изо всех сил. Бухающие звуки наполнили подъезд.

За дверью смачно выругались, и мужской голос отозвался:

— Сейчас открою, не долби!

Щелкнул замок, дверь отворилась. Из прихожей падал свет. Павел увидел Свипольского и размалеванную недовольную шлюху. Свипольский удивился, поняв, что перед ним стоит не таксист, но Павел не дал ему опомниться — он выстрелил сжатым кулаком в правый глаз, вмиг ослепив мужчину. Свипольский охнул, пошатнулся. Павел вторым ударом опрокинул его на пол и вошел в квартиру.

Шлюха громко взвизгнула, кинулась из прихожей внутрь квартиры, заорав благим матом.

«Вот сука!» — выругался про себя Павел, потея от нервного напряжения, зло пнул Свипольского в шею, лишив его воздуха, захлопнул за собой входную дверь и помчался ловить девку. Но та, продолжая орать, уже имея опыт разборок с бандитами, юркнула в ванную комнату и закрылась на защелку.

Взбешенный Павел в бессильной злобе несколько раз ударил в дверь кулаком, потом пнул — эта дрянь для него оказалась недосягаема, и она видела его лицо!

— Заткнись! — закричал он.

Шлюха затаилась. Павел вытер градом кативший пот, оглянулся на дергающего ногами Свипольского, ловящего ртом воздухом, потом уперся лбом в дверь ванной и хрипло произнес:

— Будешь сидеть тихо, я скоро уйду. Ты мне не нужна. Начнешь орать или попытаешься позвонить по сотовому, пристрелю через дверь.

Он прислушался. Шлюха хлюпала носом, но молчала. Так-то лучше! Даже если она попытается вызвать подмогу, отправив эсэмэску, Павел успеет совершить задуманное.

Павел подошел к Свипольскому, снова с размаха пнул его в лицо, разбив нос. Свипольский взвыл, но Павел подхватил его под мышки и выволок из прихожей в зал. Здесь была скромная обстановка — на деревянном полу лежал рыжий старенький палас, у окна стояли три мягких стула, у стены с розеткой располагался журнальный столик, на котором громоздились пустые бутылки из-под водки, вина и шампанского, нечистые стаканы, валялись окурки и использованные шприцы. Оказывается, это притон не только проституток, но и наркоманов. Грязная дыра. Любовные игры, видимо, проходили на старом пружинном диване.

Павел схватил Свипольского за шею, приподнял, заглядывая в выпученные от нехватки воздуха глаза, спросил, хрипя:

— Как мне найти Савельева в Москве? Кто он? Кто такой Бронтозавр? Говори — убью!

Свипольский, шипя, отрицательно мотнул головой.

— Мразь! — Павел бросил его на пол и снова пнул в живот. В этот момент он испытал почти сексуальное возбуждение. Острый экстаз поразил его и испугал.

«Неужели я маньяк?» — мелькнуло в мозгу, и эта мысль враз отрезвила.

Свипольский, громко дыша, стоял на четвереньках, пытаясь собраться с силами. Павел вдруг осознал, что сутенеры отпускают шлюх на строго определенное время, и вскоре сюда могут нагрянуть с «проверкой». Времени было в обрез. Он подошел к Свипольскому, схватил его за волосы:

— Отвечай!

— Нет…

И тут Павел понял, кто такой Бронтозавр. Он как-то видел в выпуске теленовостей этого типа, а за его спиной стоял тощий субъект с седоватыми прямыми волосами, которого Бронтозавр представил как депутата в Госдуме от его фракции и имя назвал: Савельев Егор Леонтьевич. Теперь-то Павел без труда найдет Савельева в Москве!

Павел взглянул на свой нож, еще чистый, отливающий сталью в свете электрической лампы, и вдруг резко и быстро полоснул им Свипольского по горлу. Свипольский издал булькающий звук, оплывая густой кровью, и тяжело рухнул на пол, дергаясь в конвульсиях. Готов.

Павел огляделся. Пора убираться отсюда.

Он перевернул Свипольского на спину. Хотел кабан поразвлечься — и получил кровавый аттракцион! Запустив руку во внутренний карман пиджака убитого, Павел нащупал бумажник, вытащил. Деньги никогда не бывают лишними. Он проверил наличность — помимо непочатой пачки пятитысячных было с десяток тысячных купюр и несколько сотенных. Несколько кредитных карт. Основные баблосы на них. Но они ему не нужны, он не грабитель, не охотник за чужими капиталами. Даже того, что нашел, хватало с лихвой на продолжение «операции». Отлично! Также в бумажнике имелись визитные карточки. На одной из карточек значилась фамилия Савельев и московский адрес, скорее всего, офиса. Другая карточка содержала координаты партийного офиса Бронтозавра.

«Вот как! — подумал Павел. — Действительно, высшая сила указывает мне дорогу!»

Забрав бумажник, Павел, одержимый мистическим настроением — он действительно тот, кем стал себя считать, — покинул притон, спустился вниз и, крадучись, выбрался на оживленный, хорошо освещенный проспект. Взглянул на часы. Шлюха, скорее всего, просто уберется из квартиры и не будет заявлять в полицию. Если что, сутенеры тихонько избавятся от трупа, и все… Сообщники хватятся Свипольского только утром, а искать начнут вечером. Времени у него предостаточно. Надо расслабиться, принять беспечный вид и, купив билет на скоростной «Сапсан», через несколько часов выйти на московском перроне. Когда в Петербурге вся полиция поднимется по тревоге, отрабатывая пропажу чиновной шишки, Павел будет в Москве следить за Савельевым…

В Москве Павел снял комнату через телефонную службу аренды недвижимости. Хозяйкой оказалась спелая крутобедрая уйгурка с полной грудью и чувственным ртом. Поймав плотоядный взгляд хозяйки, Павел сразу понял, что она сдавала одну из двух комнат, скорее всего, только ради шашней с постояльцами. Ее звали Айгуль, выглядела она на тридцать пять с хвостиком, но Павел ощутил исходящее от нее сексуальное обаяние. Он даже на время выпустил из головы переживания прошлого вечера, связанные с убийством. Ему захотелось сразу же завалить уйгурку в мягкую постель и после бурного секса безмятежно уснуть, чтобы набраться сил для главного наступления — здесь все куда круче, другой уровень врагов делает задачу почти невыполнимой.