Алексей Наст - Наказать беспредельщиков

— Мало ли брелоков.

— Нет, моя дорогая, такой один. Его Мишка сам выточил из куска железного прута. Этот человечек, с большой головой и длинным членом из гибкой пружинки, эксклюзивная работа.

— Ты хочешь сказать, что здесь был Миша?

— Ничего не хочу сказать. Может, этот брелок выпросил у него один из погибших хмырей.

— Не виляй, Коростылев, ты думаешь на Мишу.

— Да, я думаю на Соболева! Этот брелок очень и очень испортит ему настроение.

Ася забрала пакетик с брелоком, потрясла. Да, это брелок Миши — все управление знало знаменитого человечка. Что же здесь делал Миша?

— Где нашли? — спросила она у экспертов.

— На ковре, рядом с трупами.

— Может, уроды положили своих, а рядом бросили брелок, чтобы навести нас на Мишу?

— Зачем им наводить? Миша — один из них. Я сам видел его с этими… — Коростылев повел плечами, словно озябнув. — Здесь есть чай?

— На кухне. Только заварили.

Надо связаться с Мишей. Вдруг «молниеносные» заподозрили его в «подрывной деятельности»? Нет, если бы они раскрыли Мишу, они бы не стали подбрасывать брелок, чтобы скомпрометировать его в глазах коллег, а быстро грохнули бы и спрятали труп в темном-темном лесу, где никто никогда не бывает и никто ничего не найдет. Значит, при таком раскладе возможны два варианта: или точно у «молниеносных» идет резня и дележ власти и у Миши есть враги, которые ни сном ни духом о его тайном задании не знают и таким образом пытаются «сдать» его полиции, чтобы ослабить противника, или Миша сам здесь присутствовал и потерял брелок.

Вернулся с чашкой горячего кофе Коростылев, удивленно кивнул Асе:

— Чё?

— Надо переговорить с Мишей, — сказала Ася, чем довела Коростылева до точки кипения.

Он возмутился:

— Ты будешь с ним говорить? С оборотнем?

— Если нужно — поговорю. Что он здесь делал, если он здесь был?

— Убивал, — отрезал Коростылев и нахмурился. Он тут же передумал пить кофе и поставил чашку на стол.

— Прекрати, Коля. Тут чистая ссора подельников, явная пьяная драка со смертельным исходом.

— Ты следователь, тебе видней.

Оставив Коростылева на квартире, где были обнаружены трупы, Ася поехала домой — требовалось как следует выспаться, чтобы завтра с утра, ознакомившись с заключениями экспертов (медицинское освидетельствование, отпечатки пальцев, нож, пистолет и т. д. и т. п.), попытаться реконструировать ход событий того рокового вечера, а потом главное — налет на драмтеатр, где собирались гудеть оргунковские отморозки, справляя именины Еврея.

Просидев в бездействии несколько часов, глупо пялясь в экран телевизора, Миша переоделся в спортивный костюм, набросил на шею золотую цепь и отправился на улицу. Темнело.

«Тойота» ждала у дверей подъезда. Он подбросил и поймал брелок с ключами.

Ну и куда он поедет? Город есть город, а Стеклова, которую позарез надо было найти, одна на все это скопище народа.

Миша сел в машину, завел двигатель, оглядываясь, дал задний ход, вывернул и, резко дав по газам и пролетев проулок, влился в общий поток дорожного движения. Включил радио. Плавная мелодия выветрила раздражение. Итак, он едет по уже ночному городу, у него есть желание найти одну даму, которая скрывается от бандитов и полиции. Как это сделать? Надо узнать место, где она отсиживается. У кого узнать? У того, кто знает. Как найти того, кто знает? Надо думать. Стеклова вернулась в город не просто так, она вернулась для чего-то, ей необходимо или что-то сделать здесь, или с кем-то переговорить. Могла она свое дело уже завершить и убраться восвояси? Могла.

Утопив педаль тормоза, Миша свернул с дороги к сверкавшему зазывными огнями ночному кафе. Требовалось взбодриться рюмкой-другой коньяка — для куражу. А как же потом за руль? А мало ли ментов пьяными ездят — одним больше, одним меньше…

«Ты же правильный мент!» — возмутился внутренний голос.

Миша послал его подальше.

Закрыв машину, он вошел в накуренное, прорезаемое импортной ревущей музыкой помещение. Ухмыляющийся, знающий о жизни все бармен виртуозно взбивал очередной алкогольный коктейль. Четверо хмырей сидели на высоких табуретах у стойки, курили, пили. Из десяти столиков три столика были свободны.

Миша купил двойной коньяк, прошел к пустому столику, огляделся. В основном здесь была молодежь. Ладно, он только взбодрится, чисто символически, и опять порулит в ночь, подумал Миша. Усевшись, он плеснул себе в рот полрюмки крепкого напитка, с удовольствием погонял его во рту и проглотил. Ага, уже легче.

— Привет. — Голос был приятным.

Только шлюх ему недоставало!

Миша поднял глаза и онемел — перед ним стояла, улыбаясь, Галя Ордынцева. Он смутился, почувствовал, что щеки вспыхнули румянцем стыда. Как он ей там… в бане! Миша опустил взгляд. Потом ее изнасиловал Пятачина… Ужасно, господи!

— Миша, что с тобой?

Миша поднял глаза, улыбнулся скупо:

— Здравствуй. Извини, торможу. Это от коньяка. Присаживайся. Выпьешь?

— Можно.

— Что тебе заказать?

— Водку.

Миша махнул бармену:

— Эй, еще двойного коньяка, пятьдесят кедровой водки и два стакана колы.

Он улыбнулся Галине:

— Как ты?

— Живая. А ты?

— Тоже живой. Как твой муж?

Галина напряглась.

— Почему спрашиваешь?

— Завтра в драмтеатре мероприятие…

— Знаю… Он отдаст деньги. Больше такого не будет, ну… того…

— Как ты это терпишь?

Галина отвернулась. Миша допил остатки коньяка. Принесли водку, колу и новый коньяк.

— Вот и водка. — Галина повеселела.

— Ты что, здесь расслабляешься? — решил сменить тему Миша. Обсуждать то, что было на памятной встрече на вилле у Голубой Молнии, не хотелось ни ему, ни Галине — она показывала это всем своим видом. Но она сама подошла к нему!

Галина всхохотнула наигранно:

— Угадал. Ну… будем!

— Будем.

Они чокнулись, выпили немного. Галина снова рассмеялась:

— Да, свела судьба.

— Да.

Мишу не отпускала неловкость. Он не знал, о чем можно с ней говорить. И уйти просто так было нельзя. А надо искать Стеклову. И сколько ни пыжься, Стеклова сама собой на дороге не возникнет. Это Шерлок Холмс мог курить трубку, анализировать и выдавать готовый ответ: «Стеклова в доме номер шесть, улица Якутова, звонить в третью квартиру три раза».

— О чем задумался?

— Тут задумаешься! — Миша ухмыльнулся.

— Неприятности?

— Не то чтобы… Ты одна здесь?

— А что?

— Ничего, просто мне пора. Если надо, могу подвезти куда скажешь.

— Идет. Только допьем.

— Допьем.

Они допили каждый свое и, не притронувшись к коле, покинули кафе, сели в машину и понеслись в быстром потоке дорогих машин.

— Как только стемнеет, улицы переходят во власть дорогих авто, — сказал Миша, чтобы не молчать.