Яна Егорова - Скрам

– Я распоряжусь, чтобы еще принесли, – Гелашвили хотел было подняться со своего дивана, но я опять посмотрела на него строго, и олигарх пристыженно опустил пятую точку обратно. Однако, это не помешало ему выполнить то, что собирался. Выудив из кармана телефон, он принялся строчить сообщения.

– Нет. Не все, – тем временем чудеса общения продолжались. Адриан, все так же не поднимая ни на кого головы, настоял на своем, – кого нет?

– Нет… Нет… Да, Анищенко и нет! Наташа же ездила к нему на встречу! Потеряла по дороге?

– Не потеряла. Я его не видела. И… там, где он назначил ее, в меня кто-то стрелял.

– В тебя кто-то что?!

– Кто стрелял? Где стрелял?! Какой Анищенко?! – переполошился Заза Джамалович.

Заметив краем глаза, как ускорились движения Шагалова, я шикнула на обоих и те, на мою удачу сбавили обороты.

– Я не знаю, кто стрелял, но если бы вовремя не появился рядом Адриан Ааронович и не выстрелил в ответ из своего пистолета, меня бы, наверное… Но, я не знаю…

– Кто стрелял?!! Адриан?!!! – это уже оба и грузин, и Боярский завопили в голос. Я как-то не подумала, что могла не одна поразиться этому событию.

– Анищенко нет? – перебил всех тот, на кого все уставились, как на приведение.

– К-кажется нет, – Артем кивнул, но мыслями парень явно был не здесь.

– Надо проверить, – отрезал Адриан, как ни в чем ни бывало продолжая закрытой ручкой рисовать символы на поверхности стола.

– Я сейчас проверю, – тоже дернулась было, и опять была остановлена уже третьим нет.

– Нет, Заза проверит.

– А? Я? А, да, да, конечно, Адриан. Сейчас все будет сделано, сейчас сам все проверю, ты только не беспокойся. Сейчас всех проверю и на уши поставлю! Сейчас я им всем рога на… А кого надо проверить? – встав с дивана и проходя мимо Артема, склонился к нему владелец ХолодТранса и полушепотом, прикрыв ладонью рот, спросил.

– Анищенко. Руслана, – с раздражением ответил Боярский краем рта, не отводя пораженного взгляда от своего шефа.

– Ага, Анищенко, сейчас, сейчас все проверю! Сейчас, Адрианушка!

Он, наконец, ушел, а мы остались в кабинете сидеть в полной тишине. Я сделала несколько шагов в сторону и присела на краешек дивана. Артем оставался на своем месте. И каждый из нас троих думал о своем. Боярский, я так подозреваю, переваривал новость о Шагалове и пистолете. Сам Шагалов, даже представить не могу, о чем он может думать. У меня же самой появилось несколько минут, чтобы переосмыслить, ну хоть немножечко, все то, что случилось. Теперь я думаю, что Адриан оказался на том заброшенном заводе благодаря Артему. Единственный, кто знал, куда я отправилась – был только он. И это очень странно. Поступок Шагалова. Он же мог вызвать полицию. Пусть не сам, но тем же сообщением, мог бы велеть Артему. Переписывается он очень хорошо. Я пробовала думать конструктивно, нащупать ход мыслей своего шефа, но мне мешало кое-что. Мешали чувства. Мешало то, как горели мои ладони. Теперь я знаю, какова наощупь ткань его пиджака. Теперь я знаю, что под этим костюмом прячется крепкое тело и достаточно сильный человек. У него не дрогнула рука в тот момент, когда он стрелял. Он смотрел прямо в цель. Рука слегка дрожала после… И это тоже ни о чем не говорит. Мне как-то дали пострелять из пистолета. Парни из моего родного города пристреливали на пустыре пистолет и меня взяли с собой, дали сделать выстрел. Я отлично помню, как дрожала потом моя собственная рука. Правда, стреляла я тогда, держав пистолет в одной руке, не поддерживая ее второй. Помню, как парни ржали надо мной, что могла и по лбу получить. Адриан держал пистолет двумя руками. Уверенно держал. Стоял в правильной, как по инструкции, стойке. Тогда в чем же…

Дверь в кабинет чуть было не слетела с петель – в помещение ворвался человек с белой тростью! А следом за ним, как послушный хомяк-переросток в неопрятном костюме, спешил Заза Джамалович.

– Адриан! Что происходит?!

Остановившись у входа (из-за чего в его спину с размаху влетел следовавший по пятам олигарх) Шагалов старший потребовал ответа у младшего брата. Белая трость стукнула по полу. На мгновение, появилось мимолетное ощущение, что Давид Шагалов мнит себя Гендальфом, каждый раз делая выпад своим особенно вычурным аксессуаром, ожидает какой-то особой реакции от людей или же… действительно ждет, что сейчас, почти вот-вот посыплются волшебные искры.

Как выглядит мертвый человек?

Страшно. Это очень страшно. Вроде бы как, он спит. Лежит в воде, в своей собственной ванной и не шевелится. Ни крови, ни кишок наружу, ни каких-либо других ужасов. Он лежит и смотрит на тебя стеклянными глазами. И все. Только ты, мертвый программист и стены ванной комнаты, слегка пошатывающиеся у тебя перед глазами. Зачем я сюда пришла? Могла бы ведь застрять у входа, там, вместе с полицейскими, а не пробиваться вместе со своим шефом в квартиру покойного. Его и без того бы все пропустили, не было нужды кому-то что-то доказывать. Местная полиция получила звонок от мэра города, с которым наш «добрый» Заза Джамалович, как быстро выяснилось, очень хорошо знаком, и без особых возражений дала доступ скрамовцам к делу.

И вот. Я стою здесь, в крохотной ванной комнате, которая уже давно не видела приличной уборки. Об этом наглядно свидетельствовали желтые следы рядом с унитазом, грязная, но не старая занавеска над ванной, раковина, покрывавшаяся приличным слоем мыльного налета, довольно грязной была и сама ванна. Из всего уведенного я почему-то решила сконцентрироваться именно на грязи. Даже ванна и вода в ней были грязноватыми. И в этой воде вместе с трупом плавал утюг. Его уже выключили из розетки (нас предупредили об этом) и электрический аппарат, принесший смерть Руслану Анищенко, безжизненно лежал в воде вместе со своей жертвой. Но грязь… говорили, что его жена собирается от него уходить, получается, мужчина уже жил один?

Мне не удалось додумать свою мысль. Мой молчаливый шеф, только что стоявший и рассматривавший эту же картину, вдруг сорвался с места и ушел в глубь крохотной квартиры. Через мгновение и я сама поспешила за ним.

Здесь, в комнате, большую часть которой занимала приличных размеров двуспальная кровать, старший Шагалов и полицейский капитан рассматривали найденные улики. Само по себе видеть этих людей рядом было более, чем странно. Давид Шагалов, человек козыряющий своим богатством и превосходством над простыми смертными, в идеальном деловом костюме цвета глубокого индиго, с белой тростью в руке, дорогими часами на ней же (их стоимость, могу предположить, равна как минимум стоимости автомобиля премиум класса) и полицейский в тонкой рубашке с коротким рукавом, потрепанной папкой для бумаг подмышкой и взмокшим от жары затылком. У него были темно-русые волосы и лысый островок на самой макушке, выдававший возраст служителя закона. В эту секунду мужчины рассматривали лист белой бумаги, на котором было что-то написано ручкой. Что именно мне разглядеть не удалось, стояли мужчины у окна, туда же направился Адриан, мне же места в небольшом проходе между кроватью и стеной не оставалось.