Песах Амнуэль - Искатель, 2019 № 03

— А в трех — нет, — буркнул Долгов. — Это я уже слышал. — Он наконец сел и положил ладони на стол: пальцы довольно заметно вздрагивали, и Долгов прикрыл одной ладонью другую. — Но… Это баллистическая экспертиза, и эксперт уже выступил. И патологоанатом. Что может добавить Айзек? Больше ничего не может быть, верно? Вы же знаете. Я всю ту ночь… ну, почти всю… провел в пабе. Алиби! Что еще им нужно?

Долгов повторял этот вопрос в тридцатый или пятидесятый раз, и Ковельски промолчал — он не знал, что приберегла полиция в лице эксперта Варди, и что хранилось в памяти Айзека. У полиции было право не делиться сведениями до судебного заседания, и она этим правом пользовалась всегда, исключений Ковельски не помнил.

— Эксперт, — повторил адвокат, — не занимается алиби, это работа полиции. Возможно… скорее всего… надеюсь… Варди, то есть Айзек вместо него, не скажет ничего, что… В общем, Владимир, прошу вас, возьмите себя в руки. Нам надо готовиться к завтрашнему перекрестному допросу свидетелей, и я очень надеюсь, что мне не придется вас вызывать.

«А вот прокурор…» — хотел добавить Ковельски, но промолчал. В списке заявленных свидетелей со стороны обвинения Долгов не значился, но Парвелл мог вызвать обвиняемого, если кто-то из свидетелей защиты скажет нечто такое, что обвиняемый обязан будет подтвердить под присягой.

Ковельски встал и закрыл крышку лэптопа.

— Пообедайте и успокойтесь, — сказал он. — Хуже, чем уже есть, вряд ли будет. Я сделаю все, что в моих силах, но… Хорошо бы, если бы вы все-таки объяснили мне, как ваш пистолет…

— Никак! — воскликнул Долгов. — Я вам говорил! Я не понимаю, как мой… как из него… Да я его больше месяца в руках не держал! Он как лежал в ящике под замком, так и лежал, там его и нашли копы.

— Нуда, нуда, — пробормотал адвокат. Возможно, Долгов действительно не знал. Возможно — скорее всего — не говорил того, что знал.

— А этот ваш личный… Айзек… — поднял голову Долгов. — Он вам что советует?

— Ничего, — вздохнул Ковельски. Сколько раз можно объяснять одно и то же? — У моего искусственного интеллекта имени нет. Программа она и есть программа. Голос, который сообщает в нужный момент нужную информацию. Очень удобно. Вывод делаю я. Решение принимаю я.

Ковельски вызвал сопровождающего.

— Увидимся в зале, — сказал он и взглянул на часы, — через час и тринадцать минут. От обеда не отказывайтесь.

— Что такое тест Тьюринга? — спросил судья и тут же смешался, подумав, каким старорежимным монстром он выглядит в глазах молодого программиста, прибывшего в суд для технической поддержки предстоявшего слушания.

— Я не хочу сказать, что ничего об этом не знаю, — поправился Бейкер, прежде чем программист успел ответить. Как же его зовут, пытался вспомнить судья, он так быстро произнес свое имя, что запомнить было сложно. — Конечно, я читал о Тьюринге, его волшебной машине, о том, что пресловутый тест — проверка на разумность…

Эндрю Витгенштейн едва заметно поморщился, но эта эмоция не ускользнула от внимания судьи. Люди были для Бейкера открытой книгой, в отличие от технических приспособлений любого уровня сложности: от розетки, чинить которую он приглашал электрика, до автомобиля, в устройстве которого не разбирался, хотя был хорошим водителем.

— Тест Тьюринга не выявляет разумности… э-э… носителя. Он всего лишь демонстрирует, что кибернетическая система способна на протяжении достаточно длительного промежутка времени — в разных вариантах по-разному — вести с человеком разговор так, что человек не сможете уверенностью сказать: говорит ли он с живым собеседником или с нейросетью. Не обязательно обладать разумом, чтобы разговаривать со среднестатистическим представителем хомо сапиенс.

— Ну-ну, — пробормотал Бейкер. — А если я его спрошу, что он думает о позавчерашнем телешоу Мирмореса? О том, где ведущий заставил женщину раздеться прямо в студии? Отвратительное зрелище… я имею в виду… вы понимаете…

— Это вопрос информированности, — улыбнулся Энди. — Естественно, Айзек ответит, что не видел этой передачи и секунду спустя добавит, что вообще не смотрит передач такого низкого пошиба.

— Вот как! Он способен делать такие заключения?

— Это очень простой алгоритм на самом деле. Система воспринимает вопрос, обращается к своей базе данных, выясняет, что в базе нужной информации нет, выходит в интернет, в поисковой системе по ключевым словам обнаруживает нужную передачу, прочитывает отзывы… достаточно первых десяти, я полагаю… фиксирует повторяющиеся словесные блоки, определяет к какой категории шоу передача относится, и говорит вам… то, что говорит. На весь поиск у Айзека уйдет максимум десятая доля секунды, так что вы даже не заметите заминки в ответе.

Судья покачал головой.

— А если я попрошу его высказать собственное мнение по поводу выставки Барбьера в салоне Хелки или спрошу, что он думает о глобальном потеплении?

— Никаких проблем! — заявил Энди, внутренне улыбаясь невежеству и недоверчивости судьи. Старая школа, да. Не очень-то интересуется новинками. Наверняка сейчас думает: «Хорошо, что судей не заставляют работать с системами искусственного интеллекта». Прочитать мысли на самом деле не так уж сложно, если понимаешь суть разговора.

— Никаких проблем! — повторил Энди. — Выставку комментировали в новостях, и Айзеку надо лишь найти в интернете какую-нибудь рецензию и процитировать, выдав за собственное мнение.

— Он умеет читать? — не удержался от вопроса судья и мысленно выругался. Действительно, не мог задать более глупого вопроса.

— Конечно, — поднял брови Энди. — Айзек работает с документами — не только в виде файлов, но и с текстами на бумаге. Распознает даже довольно сложный почерк. А уж воспроизвести прочитанный текст — вообще элементарно. Что касается глобального потепления…

— Это я и сам понял, — поспешно снял вопрос судья. — В интернете о глобальном потеплении столько всякого… Кстати, по какому критерию Айзек выбирает из горы информации — чрезвычайно противоречивой, насколько я знаю, — то, что он назовет «собственным мнением»?

— В таких случаях Айзек не стремится к оригинальности. Это не его специальность, видите ли. Поэтому он отбирает наиболее часто повторяющиеся результаты, вычисляя их, например, по мемам, которые сам же и обнаруживает. Он скажет, что глобальное потепление может привести к мировому кризису и меры против загрязнения атмосферы парниковыми газами необходимо усилить. Этот тренд сейчас самый популярный. Правда, на мой взгляд, к истине ближе противоположное мнение, хотя его придерживается меньшинство.

— Да-да, — перебил судья, не желая начинать ненужную дискуссию, — большинство не всегда право, даже если это большинство профессионалов.