Максим Бондарчук - Закат на Авеню Монтень [СИ]

— Как?

— В него всадили три пули — одну в спину, две в область сердца.

— Проклятие!

Робер сел рядом со мной.

— Ты, что, не доволен?

— А чему тут радоваться?

— Убийца мертв, доказательная база почти готова, что тебе еще нужно?

— Мы не знаем кто за этим стоит.

Робер тяжело вздохнул и, вытащив сигарету из кармана, закурил.

— Дидье, ты все усложняешь. Тебе было поручено узнать кто стоит за этими убийствами — ты узнал, тебе нужны улики — пожалуйста, их полно. А то, что он сдох уже не твоя забота. Все что тебе сейчас нужно, это пойти домой, отоспаться, а завтра отрапортовать о своем успехе.

Он был прав. Я сам ставлю палки себе в колеса. Все, что было мне поручено — выполнено, а остальное, работа для других. Это старая привычка доводить дело до финального конца, даже если меня об этом не просили.

— Расскажи мне еще раз как вы его нашли.

— Нам позвонила его соседка. Утром она как всегда выгуливала свою собаку. По ее словам, когда они проходили мимо его гаража, пес резко потянул ее к двери. Стал громко лаять, да и вообще вел себя очень необычно. Огромная гаражная дверь была слегка приоткрыта и собака смогла нырнуть туда, вырвав при этом у хозяйки поводок. Ей ничего не оставалось, как постучаться к нему в дом, но там никто не отвечал, и она вызвала полицию, которая и обнаружила тело Марамбера.

Я опять поднес к себе свидетельство и уже который раз вновь прочитал его. Слово за словом, я пытался найти подвох или ошибку, которая могла бы дать хоть малейшую надежду, что это был совершенно другой человек, но чем дальше мои глаза опускались по написанному, тем сильнее становилось убеждение, что все так и есть. Он мертв и мне нужно было с этим смириться.

— Что ты собираешься делать дальше, — я посмотрел на Робера.

— Поеду домой, работы сегодня было невпроворот, устал сильно. А ты?

— Даже не знаю…

Я вновь полез в карман за сигаретой.

— Тебе нужно отдохнуть, Дидье. Такой ритм работы может довести до плохих результатов. У тебя семья, дети, пожалей себя.

— Я развожусь…

— Но это не повод. Черт возьми, Лефевр! Люди женятся и разводятся во всем мире, это не причина измываться над собой. Преступники, они как сорняки, невозможно вычистить всех до единого, а здоровье, наоборот, оно не вечно.

Робер резко встал со своего кресла и, как тигр в клетке, стал ходить из угла в угол.

— Знаешь, раньше я завидовал тебе, твоему послужному списку, твоему личному делу от которого захватывало дух, но теперь я бы ни за что не пожелал бы такого и своему врагу. Слишком большая цена, а я не хочу платить так дорого. И тебе советую, пожалей себя. Ты и так сделать очень много для страны: у тебя много наград, коллеги уважают тебя, а начальство ставит в пример другим. Куда уже выше?

Робер вопросительно посмотрел в мою сторону.

— Да, наверное, ты прав, я поеду домой.

— Вот и прекрасно, завтра ты мне еще спасибо скажешь, что я уговорил тебя.

Он улыбнулся. Но от этой улыбки веяло чем-то холодным, искусственным, она не была искренней, скорее так, для вида. Потом он ушел. Я даже не проводил его взглядом. Все мое состояние было полностью подавлено сегодняшней новостью, которая, как осиновый кол, вонзилась мне в сердце.

Вдруг зазвонил телефон. Не торопясь, я достал его из кармана и привычно поднес к уху.

— Лефевр слушает.

— Здравствуй, Дидье, это Виктор. Рад меня слышать?

— Что тебе нужно?

— Нужно, что бы ты приехал ко мне. Наш старый друг хочет поговорить с тобой. Надеюсь, ты понимаешь, о ком идет речь?

— Да… конечно.

— Тогда не опаздывай. Он этого не любит.

Разговор был окончен. Накинув куртку и схватив ключи от автомобиля, я тут же выскочил из своего кабинета. Почему именно сейчас? Что ему нужно от меня? Эти вопросы витали у меня в мозгу, словно назойливые мухи. И этому были причины: раньше он никогда не вызывал меня лично. Все чем мне приходилось довольствоваться так это телефонные звонки или посредники. Значит дело действительно очень важное и медлить было нельзя.

Входная дверь распахнулась. В туже секунду ледяной вечерний ветер врезался мне в лицо и заставил отступить на несколько шагов назад. Это было неприятно и больно. Втянув голову в плечи, сопротивляясь все усиливающемуся ветру, я медленно зашагал к машине. Улица оказалась пустой, лишь редкие автомобили проносились мимо меня, давая понять, что улица еще не вымерла окончательно. Подойдя к двери и открыв ее, я быстро сел на водительское сидение.

В салоне было тепло, и тело тут же отреагировало на это приятной судорогой. Я посмотрел на часы и понимал, что надо было спешить. Будто голодный зверь, машина взревела и была готова сорваться с места. Я еще раз посмотрел назад и на ближайшую дорогу. У меня было дурное предчувствие. Мне казалось, что за мной следят, но все попытки найти хоть что-нибудь, что указывало бы на это, не увенчалось успехом — улица была пуста. Ни одной припаркованной машины, из которой можно было бы вести наблюдение, ни одного горящего окна квартиры, ничего. Но чувство только усиливалось…

Даже когда я отъехал от этого места более четырехсот метров, мои глаза все также поглядывали в зеркало заднего вида. Каждая машина, каждый человек, попадавший в него, вызывали у меня подозрение и заставляли меня очень сильно напрягаться и накручивать нервы до предела. Так продолжалось до тех пор, пока вдалеке не засверкала вывеска «Аврора». Это слегка успокоило меня. В это время там было полно людей: молодые и не очень, все они толпились возле парадной двери в надежде на то, что суровый охранник даст им разрешение на вход.

Я оставил машину в двадцати метрах от ресторана и дальше пошел пешком. Минуя скопившиеся группы людей, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы дойти до высокого охранника. Поначалу он даже не заметил меня, но вскоре его взгляд все-таки упал на меня.

— Я к Виктору.

— Кто такой?

— Скажи, что Дидье пришел.

Охранник достал телефон и начал что-то бормотать в него. Потом молча выслушав ответ, открыл дверь и пропустил меня внутрь. То, что происходило по другую сторону, не могло не удивлять. Помещение буквально кричало роскошью: важные персоны, в дорогих костюмах восседали на своих местах, как короли на праздничном приеме, хрустальная посуда, дорогие вина и закуски, и вокруг всего этого, словно валькирии над полем боя, кружили молодые женщины.

Мне было трудно оторваться от всего этого. Этот мир, он был совершенно не похож на тот, в котором жил я. Полный роскоши и важности, дорогих ароматов и женщин, такой я мог увидеть только здесь.

— Простите, вы к кому?

Тихий, почти неслышный голос заставил спуститься с небес на землю. Передо мной стоял уже немолодой человек в элегантном белом костюме. Сложив руки на поясе, он упрямо смотрел на меня и ждал ответа.