Георгий Ланской - Право последней ночи

— Оль, прекрати!

— Да погоди, я найду… Надо туда сходить, вон, видишь, я там падала… Может, он там…

Вид у Ольги был совершенно безумный. Алексей подошел ближе и, схватив ее за замерзшие щеки, вынудил посмотреть себе в глаза.

— Оль, ты раз сорок падала. Прекрати. Мы его не найдем.

— Найдем! Попробуй позвонить! Попробуй! Может, он рядом где-то лежит…

Она все порывалась куда-то бежать, оборачивалась на тропинку из заметаемых следов. Прижав Ольгу к себе одной рукой, Алексей набрал на телефоне ее номер и, убедившись, что связь есть, нажал на вызов.

«Аппарат абонента недоступен или выключен», — любезно проинформировал его оператор. Услышав этот безукоризненно вежливый голос, Ольга перестала вырываться и только затряслась то ли от холода, то ли от сдерживаемого плача.

— Я ментам еще раз позвоню, — сказал Алексей и снова набрал полицию, но соединение не прошло. В ухо опять ударили назойливые переливы. Ольга отвернулась и с тревогой посмотрела на садившееся солнце.

— Блин! — зло бросил Алексей. — Не соединяет.

— СМС отправь, — посоветовала она.

— Ментам?

— Почему ментам? Друзьям. Пусть позвонят в полицию, организуют поиски.

— Голова! — похвалил Алексей и стал торопливо тыкать в сенсорную панель, на которой снова появилась надпись: «Батарея разряжена!» Набрав сообщение, Алексей стал проматывать список абонентов замерзшим пальцем, выбирая, кого осчастливить информацией, что он вместе с экс-супругой застрял в глухой деревне.

— Рассылку сделай, — сказала Ольга.

— Что?

— Рассылку. Отправь всем. Быстрее найдут, если им несколько человек сообщит.

— Ах да, — усмехнулся Алексей, — я забыл, что реклама — твой профиль.

Включив в список получателей всех абонентов, Алексей мельком подумал, как отреагируют его конкуренты, злопыхатели, администратор сауны, доставщик пиццы, Лика и еще одна любовница, к которой он ездил время от времени, а потом нажал на отправку.

«Не удалось отправить сообщение».

Алексей нажал снова.

«Не удалось отправить сообщение».

Еще.

«Не удалось отправить сообщение».

«Батарея разряжена».

Еще раз.

«Не удалось отправить сообщение».

«Батарея разряжена».

Задрав голову к тучам, Алексей надавил на панель и поднял руку вверх.

«Не удалось отправить сообщение».

— Подбросить надо, — сказал он. Ольга кивнула, с тревогой глядя на гаснущее солнце. Нажав на отправку еще раз, Алексей подбросил телефон.

Перевернувшись несколько раз, мобильный взмыл вверх, а потом, достигнув предельной точки, начал падать. Алексей выставил руки вверх, но телефон, чудом проскочив между его пальцами, упал в снег. Матерно выругавшись, Алексей поднял его, но не успел прочитать высветившуюся на экране надпись. Исчерпав ресурс батареи, телефон выключился.

— Сука! — прошипел Алексей, нажал на кнопку, пытаясь реанимировать мобильный.

— Отправилось? — робко спросила Ольга.

— Хрен его знает, батарея села.

Телефон на мгновение включился, продемонстрировал ядовитое предупреждение о разряженной батарее и снова умер. Затолкав его в чехол, Алексей сунул мобильный под дубленку.

— Ладно, — сказал он. — Будем считать, что отправилось и что менты меня услышали. Может, потом он согреется, и я смогу включить его хотя бы на минуту.

— А сейчас что? Стоять и ждать?

— Пойдем, — решительно сказал Алексей. — Попробуем найти хотя бы один неразобранный дом, и лучше всего с кем-то живым, потому что еще одной ночи на холоде мы не вынесем.

Ольга в панике посмотрела на одинокую улицу, заметенную снегом, а потом, коротко кивнув, стала собирать рассыпанные вещи обратно в сумку.

Старший лейтенант Антон Зайцев покосился на несчастного раздрыгу, застывшего на стуле с убитым видом, а потом украдкой включил на компьютере любимую игрушку, прикрутив звук до минимума.

Не хватало еще, чтобы грохот из динамиков показал раздрыге, что Антону на его проблемы наплевать!

Раздрыгу звали Игорем Чебыкиным. В отделение его доставил патруль, к машине которого тот подбежал прямо на дороге, ошалело размахивая руками. Из путаных рассказов Чебыкина выходило, что на него напал какой-то тип в военной форме, вооруженный самым настоящим «калашниковым».

Разыскивать якобы вооруженного типа патруль не стал, да и где его было искать? Машина оказалась пустой, а разыгравшаяся метель замела следы. Потому Чебыкину велели погрузиться в свой рыдван и ехать следом за патрульными в ближайшее отделение, где старший лейтенант Зайцев ожесточенно расстреливал злыми птичками армию зеленых поросят.

Разноцветные птички с нахмуренными бровями разбивали хрупкие баррикады зеленых свиней. Свиньи катились, набивали синяки и растворялись в облачках дыма.

Веселуха!

Погода была, как говорится, «нелетная», оттого и происшествий ноль. С утра уже удалось кемарнуть на сдвинутых стульях, малодушно не подходя к телефону, потом в кабинет пришла свидетельница по давнему делу, которую удалось выпроводить довольно быстро, а затем, после сладкого до приторности чая с бутербродом в компании с дежурным Славкой Гончаровым, Антон уселся за компьютер, отпечатал пару документов и с радостью загрузил любимую игрушку.

По закону подлости именно в этот момент, когда он уже окончательно расслабился, патруль приволок ограбленного гражданина.

Глядя на Чебыкина, худого, нескладного, с острыми локтями и коленями, в нелепых очочках и торчащим вихром волос, Антон сразу подумал: за такими несчастья следуют хороводами. Неудивительно, что на дороге неизвестный напал именно на него. Сразу видно — лох ливерный, раздрыга, неудачник. У таких всегда пропадают деньги, рвутся пакеты с покупками, на них нападают хулиганы, а в поездах им достается проклятое место плацкарта — номер тридцать семь, боковушка возле туалета.

— Вы хоть уверены, что у него был настоящий автомат? — недоверчиво спросил Антон, с явной неохотой нацеливая ручку в протокол.

— Я что, по-вашему, совсем идиот? — обиделся раздрыга. — Или автомата никогда в руках не держал?

— Где это вы его держали? — хмыкнул Антон.

— В армии, — пояснил Чебыкин, а потом смущенно добавил: — Три раза. На присяге и дважды на стрельбище… Правда, это давно было.

Глядя на недоверчивое лицо Зайцева, раздрыга торопливо добавил:

— Нет, я правда в армии служил, хотя по здоровью не подходил совсем, но меня не комиссовали. На медкомиссии в части врач за голову схватился. Сказал, как тебя с твоими сколиозом, плоскостопием и экземой вообще призвали?..

— А вы что? — поинтересовался Антон.

— Я сказал: меня никто не спрашивал. Забрали, и все, кто ж оттуда просто так выпустит? Так что вы не подумайте, товарищ… — он бросил торопливый взгляд на погоны собеседника, — старший лейтенант, я в оружии кое-что понимаю.