Георгий Ланской - Синий лед

Лика изначально не была настроена на то, что Сережино малое войско будет столь же дисциплинировано, как хваленые американцами «морские котики», но того, что им в дальнейшем придется ходить буквально по краешку из-за глупости Антона и Володи, не могла предположить. Нет, она, конечно же, понимала, что оба товарища не блещут ни умом, ни сообразительностью, но чтобы настолько…

— Телефоны выключить, «симки» сменить, — зло скомандовал Сергей. — Родным и корешам не звонить. Угораздило же… Вова, ты хоть уверен, что менты к тебе из-за цацок приходили?

— Да откуда мне быть уверенным? — вскинулся Володя. — Они ко мне через день ходят. Я же на условном, еще по той, старой истории, и чуть что на районе, ко мне идут. Может, и не стукнули из ломбарда еще, но я чего, дожидаться буду?

Лика сдавленно охнула.

Володя, действительно, несколько месяцев назад проходил в качестве обвиняемого по делу о разбое, хотя сам ничего не делал, даже на шухере не стоял, просто оказался в компании пьяных гопников, промышлявших нападениями на поздно возвращающихся женщин. Вова тогда уснул на скамеечке, а когда полицейские повязали всю банду, долго недоумевал, при чем тут он. Суд, впрочем, с ним обошелся весьма гуманно, потому раз в неделю Вова ходил к участковому — отмечаться и оправдываться, если поблизости действительно происходило что-то из ряда вон выходящее.

— Толку то от смены «симок», — буркнул Антон. — Если Лику вычислили, значит, ее звонки уже отследили, узнали, кто ты такой, а потом отследили твои звонки, и вычислили нас. И теперь будут ловить.

Володя всхлипнул.

— Пацаны, может, того? Сдадимся?

По тому, как заходили желваки на лице Антона, Лика поняла: Володе сейчас вломят по первое число. Сдаваться никому не хотелось, а уж ей больше всех. Хотя бы потому, что почитывая на досуге детективы, Лика сообразила: она запросто пойдет как организатор налета, даже если попробует доказать обратное. Про сейф знала она, про камень тоже, сигнализацию без нее никто бы так просто не отключил. Как ни крути, а в случае провала отделаться легким испугом вряд ли получится.

Антон дождался, пока машина остановится, увел Володю куда-то за заправку и, пока Сергей рассчитывался за бензин, несколько раз дал Володе по морде. Лика видела лишь их тени, да слышала звонкие шлепки и глухие вскрики. Оба вернулись с перевернутыми лицами: Антон — красный, злой, Володя в слезах, бурча под нос матерное. Глядя на последнего, Лика подумала: вот оно, первое слабое звено, балласт, который утянет всех на дно.

О слабом звене, дальнейшей судьбе и разрушенной жизни она размышляла всю дорогу до заброшенной на зиму турбазы, глядя в окно, как свистят мимо высоченные сосны. Сладостная Европа и еще более сладостная Америка манили со страшной силой. Загранпаспорт лежал в кармане. Она могла бы прямо сейчас сбежать в любую безвизовую страну, вроде Турции или Таиланда, загнать камень — хватало контактов и там — и потеряться в неизвестности. Но бриллиант был надежно спрятан в нижнем белье Сергуни, все сильнее раздражавшего Лику.

Машина шла тяжело. Март преподнес очередной сюрприз. Над тайгой, в которую автомобиль углублялся с каждой минутой, навили тяжелые тучи, из которых поначалу летела мелкая белая перхоть, но с каждой минутой снежинки становились все крупнее и тяжелее, полностью перекрыв видимость. Невзирая на предостережения Сергея, Лика украдкой вынула телефон и посмотрела прогноз.

Погода не радовала. Но еще больше не радовало то, что антенна на телефоне пульсировала на последнем делении. Случись что — сигнал пропадет, и тогда не докричаться.

При этой мысли Лика похолодела, но попыталась малодушно себя утешить, мол, все будет хорошо. Но, то ли убеждала она себя вяло, то ли в глубине души уже сознавала, что никто из них не вывернется из этой истории в целости и сохранности, в голове настойчиво стучал тревожный набат.

«А ведь я даже с мамой не попрощалась, — подумала Лика и тихо шмыгнула носом. — Полиция наверняка уже у нее была, а она не знает, что произошло, и почему меня ищут. Мама, мама, как же так? Что же теперь будет?»

Мысли о маме долбились в ее голове, как перепуганные канарейки до последней на пути заправки, где уже не было сигнала на телефоне, иначе Лика бы непременно позвонила. Антон заметил ее возню с сотовым, и зло окрысился, но, слава богу, вслух ничего не сказал, больше внимания уделяя морально раздавленному Вове. Тот сидел, уставившись под ноги, и ни на что не реагировал. Не желая наблюдать эту картину, Лика ушла в туалет.

Там она попыталась выплакаться, но слез, как назло не было, только в груди жгло, а в животе катался туда-сюда тяжелый ком. Лика подергала кнопку мыльного дозатора, но мыла не было, как и бумажных полотенец. Поплескав в лицо холодной водой, Лика оторвала от рулона из одинокой кабинки немного туалетной бумаги и вытерла мокрое лицо.

Лампочка над входов в туалет не горела, потому Лика вышла незамеченной и сразу остановилась, услышав за углом приглушенные голоса Антона и Сергея. Замерев, она с ужасом сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

— …Я тебе говорю: от Лики все беды. Не будь ее, мы вполне могли бы отделаться легким испугом, — бубнил Антон.

— И что ты предлагаешь? Завалить ее прямо тут? — вкрадчиво ответил Сергей. Лика вжалась в стену, радуясь, что под ногами плитка, а не снег, который бы выдал ее своим хрустом. Антон невесело хохотнул:

— Ну… Хозяин барин, конечно, — сказал он со смешком, а потом рассудительно добавил, — но сам посуди, ее точно ищут, а мы еще можем выкрутиться. Не будет Лики, не будет проблем.

— Лика останется, — веско сказал Сергей, и Лика даже на мгновение почувствовала гордость за своего мужчину. Впрочем, эта гордость развеялась, как дым через мгновение, когда тот продолжил: — Без нее мы цацки не сможем сбыть, разве что на лом. И то есть риск, что продешевим, или того хуже, засветимся. У нее есть база всех коллекционеров, которые охотно купят это барахло.

«Конечно, не сможете, куски дебилов, — зло подумала Лика. — Куда вы без меня?» Антон помолчал, и робко предложил:

— Базу у нее можно и забрать.

— У нее в башке эта база, — с досадой ответил Сергей, а Лика похвалила себя за прозорливость. — Что толку, если я у нее телефон заберу? Она одна знает, кто из антикваров по драгоценностям, кто по иконам, кто по фарфору. Ну, избавимся мы от нее, и что? Понесем золотишко какому-то чудаку на букву «м», а он мало того, что не по этой части, так еще и с незнакомцами иметь дела не захочет. Лика знает, сколько можно за каждую безделушку взять, а ты, к примеру, знаешь?

Невидимый за углом заправуки Антон помолчал, а затем недоверчиво произнес:

— Темнишь ты, Серый.

— С чего ты взял?