Мария Брикер - Мятный шоколад

На душе было скверно, под стать погоде. Тетка почему-то так и не зашла за ней с утра. Наверное, ее отвлекли дела, и Алевтина сама пришла к кладбищу немного раньше условленного срока.

В домике гробовщика никого не оказалось. Она несколько раз постучала в дверь, растерянно потопталась на крылечке и, решив, что опоздала к церемонии, направилась искать тетушку на кладбище.

Кладбище было пустынно – ни тетки, ни Сан Саныча, вообще ни души… Что происходит? Куда все пропали?

Аля обошла кладбище еще раз и наткнулась на свежевырытую могилу. Ее темная пасть уже ждала своего вечного постояльца.

Странно, кажется, она уже проходила здесь, но ничего не видела.

Со стороны кладбищенских ворот послышались голоса, и Аля резко обернулась. На металлической каталке мужчина в грязной синей спецовке вез ярко-красный гроб, следом тянулась вереница незнакомых людей, с цветами и венками. Тетки среди них не было, и Аля занервничала. Девушка отошла от могилы и встала немного в стороне, с беспокойством выглядывая среди людей тетушку. Траурная процессия приближалась – никто не плакал, все казались равнодушными и безучастными. Гроб подкатили к могиле, открыли крышку…

– Так, товарищи, кто еще не простился, у вас есть последняя возможность, – по-деловому сказал мужик в грязной спецовке, заметил Алю, сощурился и подошел к девушке.

– Ты, что ль, новая плакальщица? – оглядывая ее с ног до головы, сухо спросил он.

– А… ну… да… кажется, – промямлила Аля, испуганно глядя на мужчину.

– И чего? – насупился мужик.

– И чего? – переспросила Алевтина, практически теряя сознание.

– Ты, блин, чего делать должна? – разозлился мужик.

– Пла… пла… пла… – заикаясь, сообщила Аля.

– Так давай уже, блин, работай, – скомандовал мужик и не очень вежливо подтолкнул ее к толпе.

Во рту вдруг стало сухо. Аля робко подошла ближе, ругая про себя тетку, постаралась внутренне настроиться, открыла рот, заглянула в гроб и заорала во все горло: в гробу лежал продюсер Зеленцов, таращил на нее глаза и показывал язык!!!

– Аля, ну как же так можно, в самом деле, – раздался голос тетки за спиной. Аля обернулась, продолжая орать. Зинаида смотрела на нее с упреком и недовольством.

– Те-етя-а! Те-етя-а! – вопила Аля, но звука собственного голоса не слышала, как рыба, молча открывая рот.

– Аля! Так нельзя, – потрясла ее тетка за плечо. – Почему постель не разобрала? В шкафу чистое белье, подушки, одеяла. Лентяйка! Вставай, я покушать тебе принесла. Сколько же можно дрыхнуть, времени-то уже половина первого!

– Половина первого! – Аля открыла глаза, села на диване и ошарашенно огляделась.

Рядом сидела тетушка и смотрела на нее с нежным укором. Комната тонула в горячих лучах полуденного летнего солнца, по стенам скакали беспокойные солнечные зайчики, отраженные от разноцветных стразов теткиного браслета, в воздухе, в плотном солнечном свете, плавали микроскопические частички пыли…

– Душно у тебя как, – нахмурилась Зинаида. – Окно почему не открыла? На улице несусветная жара.

– Побоялась с непривычки, – равнодушно сообщила Аля, криво улыбнулась тетке и нервно тряхнула головой, чтобы отогнать от себя остатки кошмара. В комнате и вправду стояла духота. Насквозь промокшая от пота хлопчатобумажная футболка прилипла к спине, очень хотелось в душ.

– Нет, если ты боишься спать с открытым окном, почему же дверь на ночь не закрыла? – возмутилась тетушка.

– Я закрыла, кажется, – неуверенно сообщила Аля.

Ну да, вчера ей было лень разложить постель, и она улеглась на диване, накрывшись шерстяным пледом. За это и поплатилась. Девушка сняла футболку, набросила старый ситцевый халатик, чмокнула тетушку в горячую щечку и поплелась на кухню ставить чайник.

– Дверь была открыта, когда я пришла, – занудливо заявила тетушка, вырывая из рук племянницы спички и торопливо выключая конфорку, которую Алечка так и не смогла зажечь, только напустила в кухню газа. – Иди душ пока прими, – дала указание тетушка. – А я пока на стол накрою. Аля, Аля, как была ты непутевой, так и осталась…

– Теть, а как же мой первый рабочий день? – робко спросила Аля. – Получается, что я проспала?

– Нет, ты не проспала. Заказчик с утра позвонил и сказал, что в моих услугах он не нуждается. Передумал. Поэтому я и не стала тебя беспокоить. Подумала, что отоспаться и отдохнуть тебе не помешает. Но ты не волнуйся, на завтра тоже есть клиент, я его на двойной тариф раскрутила.

– Я и не волнуюсь, – улыбнулась Аля и ускользнула в ванную. Похоже, за время отсутствия племянницы тетушка приобрела еще одно не свойственное ей ранее качество – предприимчивость. Да, времена меняются, вздохнула Алевтина и включила душ.

Прохладная вода окончательно привела ее в норму. Посвежевшая, довольная Алечка вернулась на кухню, где ее уже ждал горячий завтрак и дымящаяся чашка чая с мятой. Чай с мятой она любила с детства, и Але стало приятно, что тетушка не забыла об этом ее пристрастии.

– Сан Саныч оладушки для тебя испек, – сообщила тетушка. – В холодильнике борщ и котлеты с картошкой на ужин. Я тебе еще колбаски, сырку, яичек купила.

– Теть, ну зачем? – смутилась Аля.

– Как это – зачем? – всплеснула руками тетка. – Ты же тощая, как скелет! Еще удивляется, что ее на плохие роли приглашали. Скажи спасибо, что хоть какие-то предлагали! Хотя… – задумчиво глядя на Алевтину, сказала тетка, – в роли плакальщицы ты будешь смотреться неплохо, гримироваться даже не особенно нужно…

– Спасибо за комплимент, – усмехнулась Аля.

Да, завтра будет день ее нового взлета в карьере актрисы. Пик творческого пути. Молодец, Аля! Отучилась во ВГИКе, чтобы в итоге найти работу на кладбище! Зато – по специальности. Будет где показать весь свой актерский талант. Опять же в некотором роде смена амплуа. Теперь она обречена играть только трагические роли. С какого только боку начать? Во сне у нее не получилось, выйдет ли что-то в реальности – вот в чем вопрос!

– Кушай-кушай, пока оладушки не остыли, – прервала ее философские размышления тетка. – Сметанку бери, мед… А хочешь варенье?

– Варенье не хочу, – с наслаждением уплетая тающую во рту оладушку, отказалась Аля, облизала пальчики и, обхватив чашку обеими ладонями, отхлебнула чайку.

– Ешь-ешь, – подбодрила Алю тетушка, – а я пока уборку начну.

– Да не надо, теть, я сама, – попыталась остановить Зинаиду Аля.

– Сиди уже, – отмахнулась тетка и ушла в комнату наводить порядок.

Из комнаты послышались звук передвигаемой мебели, гул пылесоса и высокий сильный тетушкин голос, который заглушал пылесос. Тетушка пела свой любимый романс: «Не уходи, побудь со мною…», и у Алевтины перед глазами вновь промелькнули картинки из детства. На этот раз воспоминания о занятиях по вокалу не были пугающими, напротив, ей вдруг захотелось вернуться в те времена… Алечка запихнула в себя последнюю, десятую, оладушку, щедро сдобренную медом и жирной сметаной, откинулась на спинку стула и почувствовала, что впервые за долгое время ее душа, удовлетворенная и успокоенная возвращением домой, запросилась на волю…