Робин Стивенс - Совсем не женское убийство

Забыв, что Дейзи призывала меня «собраться», я в задумчивости повернула голову и врезалась в Бини. Бини взвизгнула и схватилась за мое платье, я налетела на нее, и в итоге мы обе повалились на пол.

Падение было болезненным, но мисс Хопкинс отреагировала на него совершенно неожиданно. Вместо того чтобы накричать на нас, она подошла к нам (в этот момент я инстинктивно вздрогнула) и сказала: «Боже, девочки, как это неосторожно с вашей стороны. А теперь давайте, вставайте». «Свершилось чудо», – подумала я. Или – постойте, может, это и есть подозрительное поведение? Может, как раз на такие вещи должны обращать внимание детективы из книжек Дейзи? Я уставилась на мисс Хопкинс и решила, что с ней определенно что-то не так. Она смотрела на меня и улыбалась.

Все еще задаваясь вопросом о том, что же все это значит, я попыталась подняться на ноги, но тут же вскрикнула от боли и снова села. Моя лодыжка разрывалась от боли.

– Боже мой! – сказала мисс Хопкинс, все еще сохраняя обескураживающе радостное выражение лица. – Ты подвернула ногу. Это скоро пройдет, но остаток урока тебе придется пропустить. А ты, Бини, поторопись, ты-то не пострадала. Вставай. В чем дело, Дейзи?

Дейзи, конечно, подбежала ко мне, как только увидела, что я упала.

– Мисс Хопкинс, могу ли я отвести Хэзел в лазарет? – спросила она.

– О да, почему нет, – сказала мисс Хопкинс. Конечно, я знаю, что мисс Хопкинс обожает Дейзи почти так же, как и Дейзи – ее, но такая просьба все равно вызвала бы у нее подозрения. Однако этого не произошло. Что вообще случилось с мисс Хопкинс? – Спасибо, Дейзи. Итак, остальные – снова за работу!

Вот так и вышло, что урок танцев продолжился без нас. Это было едва ли не самое невероятное, что случилось со мной на той неделе – разумеется, кроме момента, когда я нашла мертвое тело мисс Белл.

Дейзи помогла мне подняться, ухватив за руку, и мы, хромая на трех ногах, выбрались из спортзала.

– Дейзи! – вскрикнула я, отчасти от удивления, отчасти от боли в лодыжке, которая была ужасно сильной. – С мисс Хопкинс что-то не так! Она ведет себя ужасно странно! Ты ее сейчас видела? Я думаю, это можно считать подозрительным поведением.

Дейзи хмуро посмотрела на меня.

– Хэзел, – сказала она, – ты должна перестать обвинять учительниц, которые точно не под подозрением.

– Я не обвиняю ее. Я только…

– Мисс Хопкинс была в павильоне в понедельник вечером. Она точно не могла сделать это. Однако благодаря тебе мы получили прелестную возможность бродить по школе и сделать кое-какую детективную работу.

– А, отлично. – сказала я, немного рассердившись из-за того, что она проигнорировала мои слова. – Но по крайней мере я могу сначала пойти к Минни, чтобы она посмотрела мою лодыжку?

Говоря «Минни», я имела в виду медсестру Минн в школьном лазарете, нашем маленьком госпитале; девочки обращались туда с любыми проблемами, от расцарапанного колена до пневмонии. Можно заглянуть туда, чтобы перевязать порез, а если ты действительно заболела, там можно остаться на несколько дней. Слово «лазарет» звучит так, будто это внушающий ужас врачебный кабинет, но на самом деле он намного симпатичнее. Медсестра Минн очень любезна, она пухлая и притом такая уютная и мягкая, что в нее хочется уткнуться лицом. Она всегда угостит чашкой чая и чем-нибудь вкусным, даже если твоя повышенная температура – всего лишь выдумка.

Я думала, что посещение Минни ничего не даст нашему расследованию, но неожиданно оно принесло нам еще одну важную улику.

Когда мы пришли в лазарет, в приемной медсестры Минн кто-то уже был. Мы, ожидая своей очереди, теснились в маленьком коридоре, и тут я поняла, что к Минни обратилась за помощью Король Генрих. Мы невольно подслушали, о чем она говорила с Минни, – хотя Дейзи подталкивала меня ближе и ближе к полуоткрытой двери, чтобы ничего не пропустить.

Первый голос, который мы услышали, определенно принадлежал Королю Генриху.

– О, не беспокойтесь обо мне, все совершенно – ой! – в порядке.

Минни заохала

– О, моя дорогая, твоя бедная ножка, – сказала она. – Ужасно, что Джонс не успел вовремя навести порядок.

– О, он был так ужасно занят в последнее время, – сказала Король Генрих. – Но сейчас он работает над этим. Мне просто кусок стекла случайно попался под ноги.

– Хм, – сказала Минни. – А расскажи-ка еще раз, что именно случилось, по его словам?

– Он думает, что это были грабители, – сказала Король Генрих. – Должно быть, это случилось прошлой ночью. Но они ничего не украли.

– Боже, не надо так беспокоиться! – воскликнула Минни. – Я уверена, это были никакие не грабители. Но даже если это они, мисс Гриффин решит проблему в мгновение ока. В коридоре Нового крыла, да? Да, конечно, никакого ущерба не нанесено. Никому из нас на самом деле не нравились эти окна, не так ли?

Дейзи ткнула меня кулаком под ребра. Когда я обернулась, она смотрела на меня глазами, широко открытыми от восхищения.

– Хэзел! – прошептала она, – Это же улика!

Я не понимала, как разбитое во вторник окно может быть связано с убитой вечером в понедельник мисс Белл, но я уже давно научилась хранить молчание, когда у Дейзи такое выражение лица.

– Это может быть важно, – сказала Дейзи, – и я должна все выяснить. Поздоровайся с Минни за меня!

И, прежде чем я смогла что-то сказать, она устремилась вниз по ступеням в жуткой спешке. К моменту, когда Король Генрих вышла в коридор, хромая на своей свежезабинтованной ноге, я осталась совершенно одна.

Пока медсестра Минн перевязывала мою лодыжку (что было не слишком приятно), я ела печенье (намного приятнее), а Дейзи бегала по всему Дипдину в поисках Джонса.

Джонс, как я уже говорила раньше, – это дипдинский подсобный рабочий. Он бродит повсюду в рабочем комбинезоне, бросая сердитые взгляды на всех, кто попадается на пути, и отпуская угрозы в адрес мелюзги (кажется, он считает их разновидностью мышей, только покрупнее, и беспокойства от них больше). Он работает здесь так же долго, как старая мисс Лэппет, и стал частью Дипдина, как мисс Гриффин, хотя эта часть, исчезает с глаз долой во время дней открытых дверей или визитов наших благотворителей.

Возможно, это и к лучшему, что меня не было с Дейзи, потому что мое присутствие заставляет Джонса нервничать. Со мной он всегда говорит очень громким голосом, как будто я тупая, и смотрит на мое левое ухо. Это выглядит особенно странно, поскольку у него один глаз все время косит вправо. А вот Дейзи – одна из его любимиц. Думаю, что он, как и я когда-то, видит в Дейзи идеальную «английскую мисс», так что Джонс угощает ее немного помявшимися в кармане сладостями и одаривает робкими улыбками каждый раз, когда она проходит мимо него по коридору.