Мэри Стюарт - Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник)

– Мы сняли несколько замечательных кадров сегодня утром наверху, в полях. Я думаю, тот, что с вашей сестрой, – лучший. Она вам говорила, что выступала в роли кинозвезды?

Мне трудно было удержаться и не посмотреть на двери кабинета. София снова заговорила там на пронзительной ноте, с причитанием. Веки Стратоса дрогнули, и он повысил голос:

– Да, София рассказывала мне об этом. Она, кажется, провела вас по мельнице. – Голоса за дверью внезапно стихли до шепота, потом я услышала тихую быструю речь Тони. – Надеюсь, вам было интересно? – учтиво спросил Стратос.

– Ой, очень. Мне только хотелось бы увидеть, как она работает, но я думаю, это происходит, когда кому-нибудь нужно смолоть пшеницу?

– Может быть, такое случится, когда вы еще будете здесь. – Голос его тоже ничего не выражал, но глаза вдруг ожили: они глядели пристально.

Тут я поняла. У него не было времени, чтобы оценить происшедшее. Тони, должно быть, только что сказал ему, что Колина уже нет на мельнице, а София, сбитая с толку и, несомненно, перепуганная тем, что нашла у меня в кармане нож Джозефа, вступила в переговоры, услышала в ответ гневные обвинения и была испугана изменением ситуации. То, что я слышала сейчас из-за дверей кабинета, вероятно, было завершением довольно длинной сцены. И очевидно, сам Стратос сильно потрясен, смущен, встревожен и в любой момент мог стать опасным, но осторожность пока сдерживала его. Он еще не был готов выступить в открытую. Ему требовалось время на обдумывание. И все, что ему было пока нужно от меня, – это подтверждение по двум пунктам, а именно: что не произошло ничего такого, что вызвало бы у меня подозрение и, следовательно, сделало опасной, и что я готова и впредь безмятежно пребывать под его наблюдением в Айос-Георгиосе до окончания моего отпуска. Одно предполагало другое. Мне оставалось только надеяться, что такое подтверждение будет для него достаточным…

– И если случится, надеюсь, вы дадите мне знать? – вполне спокойно сказала я.

Я еще раз улыбнулась ему и повернулась идти прочь, но он сделал какое-то едва заметное движение, как бы останавливая меня:

– Скажите, мисс Феррис…

Его прервали. Открылась дверь кабинета, и появился Тони. Он не подошел, а, тихо притворив за собой дверь, остался стоять, прислонившись к косяку, – спокойный, как всегда грациозный. Он курил, сигарета торчала из уголка его рта. Он не улыбнулся мне, он просто встал там, а когда заговорил, даже не удосужился вынуть сигарету:

– Вы спрашивали, мисс Феррис, про рыбалку?

– Рыбалку? – Грек резко повернул голову, и глаза мужчин встретились, потом он кивнул. – Я как раз собирался. – Он повернулся ко мне. – Вы меня как-то спрашивали о рыбной ловле?

– Рыбной ловле? – Теперь мой голос в свою очередь прозвучал озадаченно.

– Вы ведь говорили, что хотели бы половить рыбу, верно?

– Да. Конечно, говорила.

– Не хотите ли отправиться сегодня вечером?

– Сегодня вечером? – На мгновение я потеряла дар речи и способность соображать, мозг мой стал легким и пустым, как воздушный шар.

Потом я поняла: что бы они ни заподозрили, что бы ни пытались выведать, ничего плохого не будет, если тут же, немедленно подтвердить ему те два пункта.

– Что ж, с удовольствием! – сказала я. – Я вам очень благодарна! Ловить на свет?

– Да.

– Но лодки уже вышли в море.

– О, вы их видели? Я с рыбаками не хожу. Я говорил вам, что ловлю рыбу для развлечения, а не на пропитание. Я держусь поближе к берегу. Так что, отправляемся?

– С удовольствием, – сказала я. – А Фрэнсис?

– Я с ней говорил, она не хочет.

– Ясно. Тогда…

– Я отправлюсь с вами. – Тони наконец убрал сигарету и улыбнулся мне. Глаза светлые и холодные.

Я улыбнулась ему в ответ. Теперь я была уверена, что они не станут упоминать о ноже, на душе у меня полегчало, я даже повеселела.

– Правда? Вот будет здорово! Как-то даже не думала, что вы увлекаетесь морскими прогулками.

– Не слишком, но эту прогулку, дорогая, я ни за что на свете не пропущу. Я составлю Стратосу компанию.

– В этом нет необходимости, – резко возразил грек, его большие руки начали перебирать какие-то бумаги на столе, и я увидела, как у него на виске, рядом с линией волос, пульсирует жилка.

Я не знала, что и думать: то ли Тони намеревался отправиться с нами, чтобы не спускать глаз со своего компаньона, то ли для того, чтобы помочь ему в осуществлении каких-нибудь планов в отношении меня…

– А завтра вечером вы тоже пойдете? – спросила я.

– Завтра вечером?

– Дело в том… – я облизала губы, переводя взгляд с одного на другого, что, по-моему, было достаточным для извинения, – если вам все равно… честно говоря, мне кажется… я слишком устала сегодня. Такой был длинный день, а тут еще от сытного ужина в сон клонить стало. Не смогли бы вы завтра вечером?..

Небольшая пауза.

– Смог бы.

– Тогда можно вас попросить… да, думаю, лучше это оставить до завтра, раз вам все равно?

– Конечно. – Из всех эмоций облегчение скрыть всего труднее, и я почувствовала, что оно было в этом его «конечно»; теперь он был во мне уверен и улыбнулся. – В любой момент. Лодка к вашим услугам.

Я не спешила уходить, замешкалась. Не вредно было бы успокоить его еще больше.

– Господин Алексиакис, помните, вы говорили, что можно будет совершить морскую прогулку на «Эросе»? Интересно, нельзя ли и это тоже осуществить как-нибудь на днях? Может быть, вдоль берега, вон туда… – я махнула рукой куда-то на восток, – где древняя гавань? Дело в том, что я обнаружила растение там, на руинах, и моя кузина теперь сама не своя. Она говорит, это критский ясенец белый. Вам известен такой?

Он покачал головой.

– И вот она хочет увидеть, как он растет, и произвести съемку. Но я боюсь, что это для нее слишком далеко и все пешком. Вот я и подумала, что, пожалуй, лучше совершить туда морскую прогулку. И если мы высадимся у старой гавани, тогда мы просто пройдем немного вглубь острова к церкви. Это недалеко, море было видно прямо под ней. Тогда она увидела бы, как растет ясенец белый, и сделала бы фотографии. Да мне, собственно, и самой хотелось бы иметь несколько фотографий церкви и гавани. Это терпит, – добавила я. – В любой день, когда вам не нужен будет каик. Это можно устроить?

– Конечно, – с чувством сказал он, – конечно. Очень хорошая мысль. Я сам займусь этим. Только вы скажите мне за день до того, как захотите поехать. А насчет ловли рыбы на свет… это решено? Завтра вечером?

– Да, спасибо. Буду ждать с нетерпением.

– И я, – улыбаясь, сказал Стратос, – и я тоже.

На этот раз он не сделал попытки удержать меня, когда я направилась к тамарискам, где сидела Фрэнсис за кофе.

Ветви деревьев в рассеянном электрическом свете казались бесплотными, как облака. Позади них было черное рокочущее море и черное-черное небо. Ночь без луны. Я подумала о Стратосе, палликаратес, об этой жилке, бьющейся на виске, и об убийстве, которое было у него на уме. И о Тони. И о себе, в море, на маленькой лодке, вместе с ними где-то в темноте…