Дарья Кожевникова - Побег в пустоту

— Анж! Да как хоть ты можешь такое мне говорить?

— Без обид, я сразу тебя предупреждала, что не стану выбирать между тобой и ребенком.

— Да дался он тебе! Ты хоть подумала, что из него может вырасти, если он уже сейчас на людей бросается?

— Он защищался после того, как ты на него руку поднял. И что бы из него ни выросло, а повторяю, я его никому не отдам. Получу то, что заслужила. А что именно — время покажет.

Он ничего ей не ответил сразу, и в комнате повисла тишина, оживляемая лишь тиканьем старинных ходиков на стене. Лика ждала, что сейчас он встанет и пойдет к себе, собираться. Но вместо этого он спросил:

— А ты уверена, что насчет меня завтра не передумаешь?

— Уверена. После того, что сегодня произошло, на ваши тормоза уже нет никакой надежды. Так что оставлять вас двоих под одной крышей просто нельзя. Чревато последствиями. И я не хочу рисковать.

Он молча покивал, отвечая скорее на свои мысли, чем на ее слова.

— Я дам тебе денег на первое время, — сказала Лика, решив, что он обдумывает сейчас свои финансовые проблемы. Оказалось, что ошиблась. Точнее, обдумывать-то он их обдумывал, но совершенно иначе, чем она полагала. Впрочем, ей не следовало бы заблуждаться на этот счет. Ведь она давно ждала, что рано или поздно он покажет ей свою сущность. И вот этот час настал. Когда Влад поднял свою понуренную голову, взглянул на нее и заявил:

— Конечно, дашь. И не только на первое время. А еще… Еще, я думаю, ты отпишешь мне этот дом. Я как-то слишком к нему привык, чтобы его покидать.

— Ты головой случайно не тронулся? — поинтересовалась Лика. Хотя уже прекрасно поняла, что у него есть веские основания для подобного требования.

— Возможно, это было бы дороговато, если бы речь не шла о твоем паспорте, Анж. О том самом загранпаспорте, с отпечатком пальца, из-за которого ты так переживала. Насколько я знаю Клика, он уничтожил твои пальчики в базе. С его талантами и связями в самых высоких кругах это было не слишком трудной задачей, а ты еще и какие-то струны в нем умудрилась затронуть, так что ради тебя он наверняка старался вдвойне. Но несмотря на все его усилия, остался сам документ, связывающий все три составные вопроса: твое имя, твои отпечатки и твои маршруты за границей. Хотелось бы все-таки знать, что ж ты там такого натворила-то, а? Что даже не рискуешь больше из родной страны выезжать? А может, об этом стоит спросить в Интерполе? Пока этот документ у меня на руках, я вполне могу использовать такую возможность. А после этого, Анж, не упрячут ли тебя за решетку, все-таки отобрав твоего драгоценного пацана?

Он впился глазами Лике в лицо, пытаясь, наверное, прочитать там ответы на свои вопросы. Очень далекие от истины, о которой не то что догадаться, а даже поверить в которую было бы трудно. Окружающим, но не сотрудникам правоохранительных органов. Тем, если дать им повод для расследования, достаточно будет просто поднять архивы. Узнать, что Анжелка была удочерена, а дальше уже просто дело техники, раз даже Агафья в подростковом возрасте справилась и сумела узнать всю подноготную их родной семейки. И тогда правоохранителям сразу станет ясно, кто, если не сама Анжелка, живет сейчас под ее именем. И, следовательно, кто похоронен в приморском городке вместо Агафьи Молчановой. Осуществить же такую подмену мог только один человек — это она. Вот тогда и объяснятся все синяки на утопленном теле! Уже и доказывать ничего не придется!

— Знаешь… — протянула Лика, не торопясь давать Владу информацию к размышлению, — все то время, пока мы с тобой тут жили, я все ждала, когда же она проявится, твоя гнилая натура альфонса. И вот, дождалась!

— Да, я альфонс, — кивнул он с нехорошей усмешкой. — Что поделать? Нельзя объять необъятное. А вам ведь, женщинам, все и сразу подай! И деньги чтоб зарабатывал, и в постели чтоб подвиги совершал, потому что на меньшее вы не согласны! Я помню, как мой отец приходил после работы домой. Едва живой, упахавшийся до изнеможения. А мать бесилась от того, что у него больше ни на что сил не оставалось. Потом любовника себе нашла, который ее ублажал. А она на него за это отцовские деньги тратила. Каково? Вот я и решил, что стану лучше как тот мамашкин мужик, чем как отец буду себя гробить непонятно за что.

— Твоему отцу просто в жизни не повезло.

— Да. Особенно когда он в конце концов веревку намылил, от всех обид повесившись по пьяни на нашей кухне. Так что, Анж, не надо упрекать меня тем, кто я есть. Конечно, в старости такие, как я, теряя внешность и силу, становятся никому не нужны. Но по большому счету эта участь не минует только тех, кому с детьми ну очень уж повезет. Их не так уж и много, таких счастливчиков, а остальные корячатся всю жизнь лишь для того, чтобы под конец стать позабытыми и позаброшенными. Так стоит ли ради такого себя губить? Как ты вот, например, сейчас это делаешь со своим пацаном? Никогда не думала, что ты от него получишь взамен? Подозреваю, что точно не благополучную и спокойную старость! Нет, я пойду по более легкому пути. И позабочусь о себе, как сумею, сам и заранее. Так что, Анж, как ты мне сама недавно говорила, давай без обид. Мне нужна крыша над головой, и раз уж предоставился случай… Короче, в обмен на паспорт я требую дом!

— Да ты спятил! Этот паспорт того не стоит!

На самом деле стоил, конечно! Жизнь и свобода всегда стоят дорого! Да только где они с сыном тогда будут жить? Ведь мальчик был для Лики главнее всего! И дом этот она давно уже не рассматривала как свой. Нет, не Владу его предстояло унаследовать, а Федьке! Это его достояние, от деда с бабушкой, обеспечивших начальный капитал на его покупку, и от родной матери, наконец.

— Так что не слишком разевай свой рот, дом ты не получишь. Могу, как я уже говорила, дать тебе денег. Сумму готова с тобой обсудить.

— Нет, Анж! Мой ответ — нет! Или ты вызываешь нотариуса и переписываешь на меня этот дом, сегодня и сейчас, или я несу твой паспорт в следственный комитет. А там уж пусть решают, чего он стоит на самом деле и что у тебя такого с ним связано.

— Подумай до утра!

— Не о чем мне думать. Это тот кусок, который я не собираюсь выпускать из рук. Денежная компенсация меня не устраивает, ты же мне все равно не заплатишь равноценную сумму. А меньшими деньгами я и у новой любовницы, если что, разживусь. Так что или решайся, или я сейчас ухожу. Сегодня еще успею со следаками побеседовать, время не такое уж позднее.

— Ты ее еще найди, эту новую любовницу, которая будет готова тебя содержать! А у тебя самого за душой ни гроша! Тебе даже такси сейчас вызвать не на что будет, чтобы доехать до полиции! Или что, остались еще карманные деньги?

— А я машину твою возьму. В последний раз, — ответил этот наглец, поднимаясь.