Наталья Александрова - Восемь обезьян

— Ладно, мы и так знали, что Мишка этот ни при чем, давай адрес того агентства, пойду туда, поищу эту Паню.

Надежда подошла к нужному дому.

Дом был старый, внушительный, довоенной еще постройки, и давно нуждался в ремонте. Хотя бы косметическом. Слева от двери висела табличка, на которой бронзовыми буквами было написано: «Офисный центр „Северная звезда“».

Такое пышное название плохо вязалось с запущенным фасадом здания. Надежда толкнула дверь и оказалась в небольшом холле, откуда одна лестница вела вверх, а другая вниз, в полуподвал. Справа от входа за невысоким барьером сидела крепкая тетка лет шестидесяти с вязаньем в руках. Что-то в этой тетке, точнее, в ее взгляде показалось Надежде неуловимо знакомым.

— Куда — почему — зачем? — проговорила тетка, отложив вязанье, и тут Надежда ее узнала.

— Зоя? — спросила она удивленно.

— Кому Зоя, а кому Зоя Константиновна! — строго отозвалась вахтерша, приглядываясь к Надежде. — Что-то мне, женщина, ваше лицо тоже знакомо…

— Еще бы! Я ведь много лет проработала в… — и Надежда назвала то НИИ, в котором прошла большая часть ее трудовой деятельности. Там-то она и видела Зою — практически каждый день, в восемь пятнадцать и в пять. Зоя сидела на вахте, в стеклянной будочке, и проверяла пропуска у сотрудников.

Она служила в ВОХРе — вневедомственной охране, и не дай бог, кто-то опаздывал хоть на минуту! Зоя не смотрела на чины и звания и один раз устроила жуткую выволочку пожилому маститому доктору наук, который опоздал на две минуты.

— Хорошие времена были! — вздохнула Зоя.

Ну да, подумала Надежда, тогда она была преисполнена чувства собственной значимости, и на боку у нее висел револьвер в кобуре. Тогда бы ей и в голову не пришло вязать на работе…

Надежда пригляделась к вязанью и поняла, что Зоя вывязывает крошечный носочек из голубой шерсти.

— Внук? — спросила Надежда со знанием дела.

— Второй! — ответила Зоя, и ее вечно суровое лицо озарилось трепетной улыбкой.

Она пригляделась к Надежде и добавила:

— А я ведь вас, женщина, припоминаю. Вы как-то на семь минут опоздали…

— Дочку в садик отводила, а она не хотела оставаться, плакала… еле уговорила.

— Сейчас-то, поди, взрослая совсем! Внуки-то есть?

— Одна внучка… — вздохнула Надежда.

— Хорошее дело… а сейчас-то ты куда? — спохватилась Зоя.

— В агентство «Добрые руки». Сиделку хочу для тетки подобрать. Это ведь здесь?

— Ну, это тебе вниз, — Зоя показала на вторую лестницу, — раньше там архив был.

— Что, здесь тоже раньше был институт?

— Ну да, я сюда после вашего перешла, а потом он закрылся, но меня по старой памяти оставили на вахте. Другого-то ничего я делать не умею… — Зоя вздохнула.

Надежда поблагодарила Зою и пошла вниз.

Надо же, когда-то весь институт ее боялся… а тоже ведь человек, носочки для внука вяжет…

На двери бывшего архива висела скромная табличка с многословной надписью: «Кадровое агентство „Добрые руки“. Персонал для ухода за больными и пожилыми людьми. Все виды домашней работы. Оборудование для инвалидов».

За дверью оказалось длинное помещение с низким потолком. Для придания этому помещению видимости уюта всюду были расставлены комнатные растения, но Надежда опытным взглядом отметила, что ухаживают за этими растениями из рук вон плохо. Листья были бледные, цветов мало.

За несколькими письменными столами трудились клерки. Первый из них, заметив Надежду, спросил:

— Вы не Елена Михайловна?

— Нет, — честно ответила Надежда. — Я Надежда Николаевна!

Клерк тут же утратил к ней интерес и уставился в свой компьютер. Пройдя мимо него, Надежда увидела, что он раскладывает на экране сложный пасьянс.

— А вы по какому вопросу? — перехватила инициативу молодая женщина с короткой стрижкой.

— Мне сиделка нужна, — выдала Надежда домашнюю заготовку. — То есть не мне, конечно, а моей тете…

— А вы откуда узнали о нашем агентстве? Из Интернета или из наружной рекламы?

— Нет, от своих знакомых. Они несколько лет назад наняли через вас сиделку и остались очень довольны.

— Присаживайтесь. — Молодая женщина показала на неудобный стул перед своим столом.

Надежда села, положив сумку на колени.

— Сколько лет? — осведомилась женщина.

— Кому? — вздрогнула Надежда. Отчего-то ей пришло в голову, что собеседница интересуется ее собственным возрастом, и Надежда решила, что не выдаст эту тайну даже под страхом смертной казни. Но в следующую секунду она поняла, что та имеет в виду, и женщина тут же подтвердила ее догадку:

— Вашей тете. Ну, той, для кого вы ищете сиделку.

— Ах, тете! — Надежда облегченно вздохнула. — Тете восемьдесят пять. Она вообще-то еще ничего, вполне вменяемая, но ей трудно самой работать по дому.

Надеждиной тетке было лет на десять меньше, и она убила бы Надежду на месте даже не за то, что ей прибавили возраст, а за то, что Надежде пришла в голову мысль о сиделке. Тетка всю жизнь была абсолютно самостоятельной и помощь Надежды, даже когда болела, принимала неохотно.

Женщина задавала еще какие-то вопросы и делала пометки в разграфленном листе анкеты.

— Значит, как я понимаю, вам нужна приходящая сиделка на неполный рабочий день…

— Да, часа на три в день. Только вы знаете… — Надежда изобразила смущение. — У тети есть очень специфическое пожелание. Вы только не удивляйтесь…

— Я здесь уже пять лет работаю и ничему не удивляюсь.

— Моя тетя — она сама с севера, родилась в Архангельске, так вот, она просила… если возможно… чтобы сиделка была из ее родных мест. Ну, не обязательно из Архангельска, но желательно с севера. Я понимаю, это звучит странно, но пожилые люди — у них есть свои сложности… я извиняюсь — свои тараканы. Так вот, тетя сказала, что ей будет легче найти общий язык с земляком… то есть землячкой.

Женщина за столом задумалась.

— Что, это невозможно? — проговорила Надежда. — Я понимаю, в основном ваш контингент из южных краев — из Молдавии, из Средней Азии, но я почему пришла именно в ваше агентство — те мои знакомые, от которых я о вас узнала, они говорили, что вы им прислали женщину как раз с севера. Ее звали, кажется, Паня, наверное, это Прасковья, хотя я не уверена…

Надежда внимательно следила за своей собеседницей — и ей показалось, что при имени Прасковья та вздрогнула. Но потом взяла себя в руки и переспросила:

— Прасковья? Нет, сейчас у нас нет сотрудницы с таким именем.

— Но как же, мои знакомые говорили…

— Это, наверное, она про Прасковью Мартьянову спрашивает! — подал голос клерк с пасьянсом.

— Николай, я сама разберусь со своим клиентом! — строго оборвала его Надеждина собеседница.

— Точно! — оживилась Надежда. — Теперь я вспомнила — фамилия Пани была точно Мартьянова… только отчество не помню…