Наталья Александрова - Алмаз лорда Гамильтона [litres]

В какой-то момент Жене показалось, что рисунки на игровом поле меняются, колеблются, как мираж в пустыне, – но она моргнула, и этот странный эффект пропал.

В той же коробке лежали несколько игровых фишек, несколько маленьких человечков, вырезанных то ли из твердого дерева, то ли из слоновой кости.

– Мой, чур, будет вот этот, зеленый! – воскликнул Ваня, предвкушая игру.

– Хорошо, тогда мой – синий! – и Женя поставила синего человечка рядом с зеленым.

– А где же кубик? – спросил ее Ваня, пошарив в коробке.

– Что?

– Ну, здесь должен быть кубик, чтобы бросать его и знать, сколько шагов делать.

– Ах, да, правда… – Женя тоже поискала в коробке, но кубика там не было.

Тут она вспомнила тот необычный кубик, который передал ей человек в ресторане «Сундук мертвеца». Передал перед смертью. Он еще как-то странно его назвал – кажется, кубонето… какое-то странное слово, раньше Женя такого не слышала…

Женя вспомнила свой ужас, когда она увидела мертвое тело, и то, как она выбиралась из этого «Сундука мертвеца», черт бы его побрал! Внезапно ей стало холодно и страшно. В какую опасную историю она попала? И ведь сама, своими ногами пошла в этот «Сундук». Зачем ей это было надо? Нужно было выбросить сумку. Хотя… что-то подсказывает Жене, что странные события на этом не кончились бы. И это ограбление ее квартиры тоже странно. Хорошо хоть Ирка полицию вызывать не стала, а то еще с ними разбираться…

– Жень, ты чего? – теребил ее Ванька. – Давай играть, а то мама скоро придет, спать загонит.

Женя очнулась от грустных мыслей. В конце концов, почему бы и нет? Кубик – он и есть кубик… если нет другого…

Женя сходила к себе и принесла кубик.

– Ну вот, такой годится?

– Еще как годится! – Ванькины глаза заблестели. – Какой интересный кубик!

Он потряс кубик в кулаке и бросил на поле.

Кубик покатился, мерцая и вспыхивая разными цветами. Жене показалось, что рисунки на игровом поле снова ожили, зашевелились. Наконец кубик остановился.

– Четыре! – уверенно заявил Ваня.

Действительно, на верхней грани были нарисованы четыре одинаковые маленькие фигурки. Приглядевшись к ним, Женя увидела, что это – маленькие забавные человечки, чем-то похожие на Ваньку – с такими же любопытными глазами.

Мальчик взял свою фишку, своего зеленого человечка, и переставил его на четыре хода.

Человечек оказался в темной пещере, стены которой отливали тусклым металлическим блеском.

И вдруг по этим нарисованным стенам зазмеились извилистые трещины, и с потолка упал огромный камень, за ним – еще несколько. Зеленый человечек отскочил на два хода назад и остановился перед горбатым мостиком.

Что это было? Женя изумленно смотрела на игровое поле, которое снова стало неподвижным, Ванька же принял все как должное, только немного расстроился, что потерял два хода.

– Теперь твоя очередь! – поторопил он Женю.

Она взяла кубик, потрясла его в кулаке, при этом почувствовала исходящее от него живое тепло и какую-то пульсацию. Бросила кубик, испытывая странное, неоправданное волнение. Казалось бы, какие могут быть причины для волнения – всего лишь детская настольная игра, даже без символических ставок…

Игровое поле снова ожило, задрожало.

Кубик покатился по полю, остановился.

На верхней грани было пять фигурок, пять маленьких лошадок с развевающимися гривами.

Женя осторожно взяла синего человечка и переставила его на пять шагов.

– О, ты прошла через пещеру! – завистливо протянул Ваня.

Действительно, Женин человечек благополучно преодолел коварную пещеру и теперь оказался в золоченой карете, которая ехала через густой темный лес.

И тут ветви деревьев раздвинулись, и на дорогу перед каретой выскочили несколько разбойников. Разодранные камзолы, сверкающие сабли, косматые шапки… особенно свирепым казался один из них – с выбивающимися из-под шапки рыжими волосами, с лицом, словно тронутым ржавчиной…

Женя подумала, что этот нарисованный разбойник напоминает того вполне реального вора, который устроил сегодня разгром в ее квартире. По крайней мере, Ирина таким его описывала. Рыжий, морда красная, противный, в общем.

Разбойники махали оружием, они окружили карету…

И вдруг позади них на дороге появился всадник на белом коне. На поясе у него висела сабля, в руках были два старинных пистолета, и он выпалил из них.

Звука не было, но из стволов нарисованных пистолетов выполз нарисованный дым.

И тут же разбойники сломя голову бросились прочь и скрылись среди деревьев…

– Круто! – проговорил Ваня, не отрывавший восторженного взгляда от игры.

– И правда круто! – согласилась с ним Женя. Игра не переставала преподносить сюрпризы.

– Теперь снова мой ход!

Ваня зажал кубик в кулаке, потряс и бросил.

Кубик долго катился, сверкая и переливаясь, наконец остановился на самом краю картонного поля.

– Три! – объявил Ваня.

Он переставил зеленого человечка на три шага вперед, преодолев опасную пещеру, но каким-то непостижимым образом оказался не на том месте, где дожидался его Женин синий человечек, а двумя шагами дальше, рядом с маленьким домиком под красной черепичной крышей. На пороге этого домика стояла сгорбленная старушка с фаянсовым кувшином в руке. Другой рукой она протягивала зеленому человечку полный стакан рубиновой жидкости.

Женя так увлеклась игрой, что хотела предупредить Ваниного человечка – не пей! – но правила игры не допускали отклонений, человечек уже взял стакан, и одним глотком выпил его содержимое, и тут же лег на зеленую шелковистую траву возле ведьминого домика, и заснул безмятежным сном…

Женя покосилась на Ваню и увидела, что он спит, подложив кулак под щеку. Спит, как и его фишка…

А в дверях уже скрипел ключ – это Ирина с дочкой вернулась из поликлиники.

– Надо же, как тебе хорошо его удалось уложить! – проговорила она вполголоса, любуясь спящим сыном. – Но помыться он, наверное, не согласился?

– Обижаешь! Вымылся сам и даже голову вымыть позволил! Он у тебя вообще молодец!

– Женька! – ахнула Ирина. – У тебя несомненные педагогические способности!

Пока Ирка укладывала дочку, Женя собрала игру, а кубик забрала с собой. Она думала, что не заснет этой ночью, но заснула быстро, и снились ей, разумеется, подземные галереи, освещенные неверным светом факелов, пиратское судно, лавирующее между рифами, пещера, заполненная сокровищами, и попугай в камзоле и шляпе, который кричал: «Пиастры! Пиастры!»

На следующий день Женя, как водится, проспала. И выскочила из дома, не позавтракав и не накрасившись. Опоздала, конечно, и Ольга Фараонова осуждающе покачала головой. Но ничего не сказала, а то нарвалась бы. Женя была злая, в самом деле, эта Фараонова ей, что ли, мать родная, чтобы все время воспитывать…