Владимир Колычев - Я не бандит

Да, пожалуй, она права. Он бездушная сволочь. В самом деле, почему он не стал искать с ней встречи? Поставил на ней крест? Вроде нет… Три месяца прошло с той встречи, когда Элона отдалась ему. С тех пор он больше ее не видел. Не переживал, не страдал… Может быть, потому, что у него есть Кира? Да, наверное, это так. У него есть женщина, которая принадлежит только ему. И он не хотел бы изменять ей с Элоной…

Не хотел бы… А если она позовет? Сможет ли Родион устоять перед соблазном?… Трудный вопрос…

Элона перестала плакать, платком вытерла глаза. Из сумочки достала косметичку, начала подкрашивать ресницы.

– Ты не думай, я сильная. – Голос ее дрожал. – Ты мне нужен. Но я смогу обойтись без тебя. А вот сможешь ли ты?… Вспомни, как нам было хорошо…

Родион вспомнил. И ощутил мощный прилив крови в паховую область. Это невероятной силы ощущение, когда Элона под тобой, а ты входишь в ее тесную горячую плоть. Как можно забыть эти головокружительные мгновения, когда она целиком принадлежит тебе…

– Ты неблагодарная сволочь. – Это скорее был комплимент, чем оскорбление. – Но я тебя прощаю. И даю тебе последний шанс. Сегодня в пятнадцать ноль-ноль я буду ждать тебя на тайной квартире, которую я сняла для наших встреч… Запомни адрес!

Адрес Родион запомнил. Намертво вбил его в память.

Потому что в этот момент он до жути хотел эту женщину. Да и как можно устоять перед соблазном, если Элона сама домогается его? И еще один момент. Боксер. Наставить ему рога – все равно что получить колоссальный заряд бодрости на многие дни вперед. И это еще не все. Он будет иметь Элону и тем самым побеждать, побеждать Боксера… Ах, как ему хочется побеждать!

Родион не думал, что Элона способна на такое. А вдруг это ловушка? Что, если на тайной квартире его ждет киллер?… Он мог бы отказаться от этой встречи… А если Элона ждет его без всякого подлого умысла?… Он не хотел показаться трусом. Но кое-какие меры предосторожности предпринял. Леньчик тщательно обследовал подъезд. Ничего подозрительного. Элона не обманула. В уютной однокомнатной квартирке она была одна. И ждала его во всеоружии собственного великолепия.

– Мне почему-то кажется, что ты не доверяешь мне, – с едва уловимым упреком сказала она.

– Доверяй, но проверяй, – развел он руками. – А потом, ты, наверное, знаешь, что твой муж бросил мне вызов.

– Если ты насчет кинотеатра на Ленинском, то я бы могла помочь уладить эту проблему…

Родиону стало немного не по себе. Он представил, как эта ослепительная красавица будет уговаривать своего мужа. Она сядет перед ним в кресло, полы короткого халатика поднимутся высоко вверх, обнажатся ее изумительные ножки, оголится аппетитная попка. Потом она поднимется, скинет халатик, подойдет к мужу и будет тешить его, ласкать… Родион разозлился. Но вместе с тем его охватило жгучее возбуждение. Он уже не в силах был сдерживать себя.

С утробным рычанием он набросился на Элону, подхватил на руки, грубо, но не больно опустил на диван.

– Родион! – задыхаясь от восторга, засмеялась она.

Он закрыл ей рот затяжным поцелуем. У него не хватило терпения, чтобы раздеться. Да и необязательно это. Достаточно снять брюки. Элона помогла ему. Полы ее сексуального халатика распахнулись сами по себе. Под ними ничего. Только нежная податливая плоть…

Сказать, что они занимались сексом, – значит не сказать ничего. Это была самая настоящая оргия. Ни он, ни она не могли насытиться. Он брал ее на диване, валялся с ней на полу, клал на стол, ставил в кресло. Она ушла от него. Но он достал ее в ванной, они вместе встали под душ. Их тела сотрясались под шум воды и взрывные страстные стоны… Остановиться они смогли, когда за окнами уже было темно. Не в силах пошевелиться, они лежали на диване.

– Ты не человек, ты зверь, – сказала она.

Откуда-то у нее появились силы. Она перевернулась, легла на живот. Красивые эластичные грудки удобно разместились на его груди.

– Зверь, – кивнул он. – Не очень ласковый. Не очень нежный. Но твой…

– Уже поздно. Мне пора.

– Что ты скажешь Вениамину?

– Что-нибудь придумаю.

– Когда мы снова встретимся?

– Ты этого хочешь?

– Спрашиваешь.

– Давай послезавтра.

– А почему не завтра?

– Потому что завтра у тебя встреча с Вениамином.

– Одно другому не мешает.

– Как знать, как знать… Я для Вениамина не только жена, но и друг. Я его доверенное лицо. Так что после разговора с тобой он будет говорить со мной.

– А до разговора?

– Мы уже говорили.

– И как настроен Вениамин?

– Решительно… Ты, Родион, молодец. Широко развернул дело, Вениамина опережаешь. Если тебя не остановить, все под себя возьмешь…

– Значит, вы хотите меня остановить.

– Не мы, а Вениамин… Я-то как раз тебя останавливать не хочу. И ему мешаю. Ты должен быть сильней Вениамина… Хотя бы для того, чтобы он не убил меня, если вдруг узнает о нашей близости.

– Ты думаешь ослабить мужа, чтобы встречаться со мной. А не лучше ли тебе бросить меня? И дожимать на пару с Вениамином. Чтобы пустое место от меня осталось…

– Родион! – испуганно захлопала глазами Элона. – Ты хоть соображай, что говоришь! Ты думаешь, дела, которыми занимается мой муж, для меня много значат? Да если хочешь знать, я ненавижу все это. Да, ненавижу!… Я женщина. Просто женщина. И хочу нормального человеческого счастья. Мужа холить, детей рожать, за домом следить… Тебя дожимать. Сдурел ты, что ли?

– Ладно, не будем об этом. Ненормальный какой-то разговор…

– Ненормальный, – кивнула Элона. – Лежим с тобой голые в постели. И о каком-то бизнесе говорим. Будто больше нечем заняться…

Ее язык коснулся его груди, закружил на одном месте, сначала медленно, затем все быстрей стал опускаться все ниже, ниже… Родион закрыл глаза и тихонько застонал от удовольствия…

Боксер выглядел подавленным. Смотрел куда-то мимо Родиона и думал о чем-то своем. А вдруг он догадывается о похождениях супруги? Шутка ли, они вчера с Элоной расстались в одиннадцатом часу вечера. Это слишком поздно даже для такой деловой женщины, как она.

– Ты зачем волну насчет кинотеатра поднимаешь? – жестко спросил Родион: – Это моя территория, мой бизнес. Чем ты недоволен?

– Не нравится мне все это. Слишком ты шустрый…

– Далеко пойду, да? Далеко, если ты меня не остановишь, так?… Слушай, я не пойму, ты что, на войну нарываешься? Будет тебе война! За мной не заржавеет.

– Не нравишься ты мне.

В голосе Боксера полно недовольства. Но не просматривается в нем крепкого внутреннего стержня. Неуверенно звучат его слова. Будто сгнила его бойцовская натура. Как же он в таком состоянии воевать будет?… Не Боксер он, а самый настоящий Веник…