Инна Бачинская - Отражение бабочки

— Спасибо, Раиса Михайловна. А вы не помните…

Женщина вдруг насторожилась, взглянула остро:

— Вы сказали, знакомый, и выспрашиваете, а я, дура старая, разболталась. Зачем вам Ларочка? Кто вы такой? Паспорт есть?

Федор решился.

— Раиса Михайловна, дело в том, что Огородникова исчезла. По нашим сведениям, она два года назад выехала в Германию…

— Ларочка выехала в Германию? — ахнула женщина. — А доктор? С ней? Вы из полиции?

— Она уехала одна. Вы уж извините, что не сказал сразу, но, как вы понимаете, пока ведется следствие… — Федор развел руками, надеясь от души, что она смотрит сериалы и остальное домыслит сама.

На вопрос о полиции он не ответил, но этого и не требовалось. Любой, у кого есть хоть пара телеканалов, знает все про работу следственных органов, разыскные действия, отпечатки пальцев и анализ ДНК. Поэтому достаточно произнести ключевые слова «тайна следствия» и «криминалистическая экспертиза», как в сознании потребителя телепродукта включается логическая цепочка, и дальше он все знает сам.

— Я понимаю… извините, что я так на вас. Уехала одна? Как это? — растерялась Раиса Михайловна. — А свадьба?

— Свадьбы не было. Они с доктором расстались.

— Я так и знала! — всплеснула руками Раиса Михайловна. — Я боялась, что она с ним не уживется!

— Почему?

— Он порядочный, понимаете? Воспитанный, красиво говорит, а около Ларочки вечно ошивались какие-то… Прости господи! Соседи жаловались, шум, скандалы, а я ее всегда защищала…

— Скажите, Раиса Михайловна, вы сказали, шум, скандалы… Не припомните, с кем?

Она задумалась. Федор скрестил на удачу пальцы.

— Да кто ж их упомнит… Один дверь из тюбика краской облил, полицию вызывали. Ну, Ларочка с ними умела управляться. Как пришел, так и ушел. Один, помню, приставучий был, Ларочка называла его плюгаш и всякими другими словами, неловко даже сказать, с подругой обсуждали, хохотали. Была такая Лена, — Раиса Михайловна неодобрительно поджала губы. — Завидущая, злая! А он небольшой из себя, суетился все, бежит за ней, и каждый раз на новой машине. А Ларочка дверью ему в морду и открытым текстом: пошел вон! Ну, правда, иногда допускала, продукты принести или мебель передвинуть, а так ничего.

— На новой машине? В смысле, богатый?

— Нет вроде, одетый так себе и ниже ее ростом. И подлость какая-то в лице, понимаете? — Раису Михайловну передернуло. — На все способный. Я людей сразу вижу.

— Как зовут, не помните?

Она покачала головой — нет.

— Возможно, особые приметы какие-то?

— Ну, какие приметы… Небольшой, не ходит, а бегает, и все бочком, бочком, и зубы скалит… А она его плюгаш и плюгаш, а еще шавкой.

Раиса Михайловна замолчала, качая головой, и вдруг вскрикнула:

— Вспомнила! Как же это я сразу-то…

— Доктора арестовали? — выпалил Савелий Зотов при виде подходящего к столику капитана Астахова. — Это он? Митрич говорит, нашли убийцу!

— Ему мама сказала? Или Философ? И на чьей стороне мяч? Вы же вместе с ним вели розыск, знатоки!

Савелий смутился.

— А где Федор?

— Позвонил, что задерживается.

— Убийцу ловит, — скептически сказал капитан. — Дело об убийстве Огородниковой практически закончено, можно передавать в суд. Убийца арестован. Вот так. А вы, ребята, с вашими версиями… Один угнал, другой убил, свидетель из башни… Заигрались. Оперативная работа — не твои книжки, Савелий, с гениальными сыщиками и озарениями, это нудная кишкомотательная работа, когда пашешь и света белого не видишь, а некоторые со своей мутной философией р-р-аз — и в дамки. Мыслители! На самом деле никаких вывертов, все просто как прямая линия. Находишь, кому выгодно, и идешь по следу. И плевать, какого цвета угнанная тачка! А то развели, понимаешь, баланду — любит красные, с детства мечтал, угоняет только красные. А убийца якобы угнал красную, потому что плохо лежала. А то, что идиот, который угнал тачку, приперся на ней в гости к жертве, никому в голову-то и не пришло.

— Неужели доктор угнал машину? — не поверил Савелий.

— Доктор? — удивился капитан. — При чем тут доктор?

— Ты же с самого начала его подозревал, и алиби у него нет, и вообще мужья главные подозреваемые…

— Они не были женаты, — заметил капитан.

— Какая разница? Почти женаты! Это он?

— Это не он, хотя у твоего доктора тоже рыльце в пушку.

— Он убил свидетельницу из башни?

— Савелий, сколько раз тебе повторять, что Звягина стала случайной жертвой ограбления?

— А кого он тогда убил, кроме Огородниковой? Федя пришел! — вдруг воскликнул Савелий, вскакивая.

— Привет честной компании! — Федор Алексеев сел, положил на стул рядом папку. — Я что-то пропустил? Как протекает разбор полетов? Савелий, не поддавайся, мы еще утрем ему нос. Лирики против физиков.

— Интересно, а с чего это ты так радуешься? — подозрительно спросил капитан.

— Как я понимаю, вы взяли убийцу Огородниковой?

— Правильно понимаешь. А вы при чем?

— Нам с Савелием тоже удалось вычислить убийцу.

— Нам?

— Нам. Без команды криминалистов, методом проб и ошибок. Исключительно благодаря вот этому! — Он постучал себя пальцем по лбу. — Серым клеточкам.

— Да уж, накрутили, — сказал капитан. — Что значит вычислили? Савелий понятия ни о чем не имеет.

— Я не знаю, Федя, — смутился Савелий. — Ты сказал, мы его вычислили… Кто он? Мы его знали?

— Хороший вопрос, Савелий. Я все время чувствовал, что он рядом, и не понимал, почему его никто не видел. Не понимаю, почему я его не раскусил с самого начала.

— Он маскировался!

— Он не маскировался, Савелий, он просто не бросался в глаза. Он был невидимкой, взгляды окружающих на нем не задерживались.

— Человек в ливрее! — догадался Савелий.

— Именно! Пресловутый человек в ливрее, которого никогда не замечают.

Капитан фыркнул иронически.

— Это мой промах, я же прекрасно его знал, даже пил с ним пиво.

— С убийцей? — не поверил Савелий.

— С убийцей. Я неправильно расставил фигуры и принял его за свидетеля. Почему? Ввиду его ничтожества, скажем так. Заданность восприятия сыграла со мной дурную шутку. Я предполагал, что убийца, возможно, брошенный любовник, мститель… Даже соучастник в каком-то сомнительном бизнесе. Одним словом, некая значимая фигура, способная на убийство. Даже случайное. Но! Меня насторожило то, что убийца разъезжал на угнанном автомобиле, это было, мягко говоря, неразумно и не вязалось с образом убийцы, как я его видел. Он поджидал возвращения Огородниковой, ему необходимо было поговорить с ней… Почему не завтра? Он знал, что она уезжает. Он все время крутился где-то рядом, но ни Рома Пригудов, ни амбал-охранник Гена Смолик ничего о нем не знали. Я с самого начала хотел поговорить с ее квартирной хозяйкой, меня настораживало, что она не сообщила на работе свой новый адрес, и я подумал, что она оставила квартиру за собой.