Владимир Ключников - Преступление с того света

— Скажите мне честно! От чего умерла Аня?

— Да не паникуйте раньше времени! Меня сегодня просто попросили в реанимации подежурить, подменить… А так я вообще в морге работаю.

— О, господи! Час от часу не легче.

— Да не переживайте так, в реанимации трупов нет, точнее пока нет, — голос в трубке рассмеялся, но не найдя отклика у собеседника, оправдываясь добавил, — врачебный юмор, не обращайте внимания.

— Аня в реанимации, что с ней?!

— Во-первых не кричите на меня, а во-вторых, вы кто ей будете? Муж?

Возникла пауза.

— Алло! Меня слышно?! Вы кто ей будете? — Повторил вопрос врач.

— Муж. — Соврал Вольдемар. — Где она? Я сейчас подъеду.

— Ну подъезжайте в центральную районную поликлинику, муж. Адрес знаете?

— Знаю.

— Ну вот и приезжайте к нам на огонёк!..

Шагая по мрачному коридору приёмного покоя, громко шаркая целлофановыми бахилами, Вольдемар подошёл к небольшому деревянному столику за которым сидела медсестра.

— Скажите, пожалуйста. Анна Шевелькова в какой палате находится? Мне сказали в регистратуре, она где-то здесь на этом этаже.

Полудремавшая медсестра равнодушно посмотрела на Вольдемара и лениво переспросила:

— Кто? Кто? Щавелева?

— Нет, Ше-вель-ко-ва. — Произнёс по слогам Вольдемар.

— А зовут как? — Медсестра раскрыла потрёпанный журнал учёта больных и тщательно прищурившись полезла искать нужного пациента.

Прошло около десяти минут.

— Ну что, нашли?

— Обождите, молодой человек. Не мешайте. Знаете, сколько у нас здесь больных? Все так любят болеть, хлебом не корми, дай поболеть… Отлежаться на бюллетене.

— Просто как-то уж очень долго ищите.

— Долго, долго… А мы здесь не справочная служба по оказанию экспресс услуг! Не нравится, обращайтесь в регистратуру, та что на первом этаже. У них там компьютер есть, может они быстрее найдут. А мы здесь по старинке работаем.

— Да я без всяких претензий… Просто…

— А вот кстати врач идёт. У него и спросите, где ваша Щавелева лежит, он должен знать.

— Аркадий Аполлонович, — крикнула медсестра. — Тут вот молодой человек интересуется, в какой палате лежит Щавелькова какая-то что ли?

— Сейчас подойду, через пять минут, — сказал холодный мужской голос. — Ожидайте.

Вольдемар стоял у окна в конце коридора, зимнее утро потрескивало скрипучим морозцем, сыпал мелкий снежок. «Если не рухну прямо здесь от усталости — считайте меня коммунистом!», — подумал Вольдемар. А вот интересно, падаю я в обморок, прямо сейчас, прямо в эту секунду, прямо здесь в больнице! Обнаружат меня довольна-таки быстро, примерно через часа два. Конечно повезут сначала в реанимацию, там поймут: что пациент скорее жив, чем мёртв. И поеду я вперёд ногами в соседнее здание, где находится морг. Пока додумаются кто я такой есть и сообщат моей маме, пройдёт ещё дней пять. Оркестр, похоронный марш, приятные слова в честь покойника, слёзы, грустная песенка: «А на кладбище — ветер свищет… Здесь меня — никто не ищет». Эх… Гости дорогие, у нас в одиннадцать вынос, а в два компот!

— Шевельковой муж вы?!

— Ах, да-да… А муж, да. — Встрепенулся Вольдемар.

Перед ним стоял в белом халате доктор. Лицо измученное усталостью, покрывалась сеткой скупых мужественных морщин. Невыспавшийся взгляд, дополняли тёмно-синие мешки под глазами. Вольдемар протянул доктору руку, но доктор руки не подал.

— А вы доктор или врач? — Робея спросил Бархоткин.

— А вы с какой целью интересуетесь?

— Просто…

— Ох, просто муж… Объелся груш, — вздыхая начал разъяснять ситуацию врач. — Что ж вы так жену свою бьёте? Что мы потом её всем отделением в реанимации откачиваем.

— Да я это… Я…

— Да уж… Натворили вы дел. — Врач окинул взглядом физиономию Вольдемара, увидев разбитую переносицу, улыбнулся. — Да, вижу это у вас семейное… Морды друг дружке бить.

— Доктор! И что же теперь будет?

— А ничего…

— Как ничего?

— Радуйтесь! Любит она, наверное, вас, отказалась писать заявление в полицию по факту избиения. Говорит, сама случайно с лестницы упала. Ну и бабы у нас пошли… Мужик лупит, а ей хоть бы хны! Броня!

— И-зби… Избиения?!

— А то как же… Как грушу боксёрскую отлупцевал! А у неё выкидыш случился. Беременна она была.

— Беременна?! От кого?! От Максима?!

— У-у-у… Как всё запущено. Любовный треугольник, да? Ну дела. Она налево ходила? Теперь мы не узнаем от кого… От Максима, а может от Вадима там… Сочувствую, но всё равно, это не дело, так мудохать жену, что она чуть на том свете не очутилась.

— Я могу её видеть?

— Можете, но сейчас она спит, это раз. И часы приёма больных у нас сегодня вечером, это два.

— Ааа…

— Расписание посмотрите внизу. У гардероба висит.

— Спасибо, — Вольдемар почувствовал такое угрызение в душе, будто это он сам избил Анну. Хотя причём здесь он? Это всё Максим — мерзкий тип, изменяющий супруге. Бога ты не боишься, злодей подлый! Всё закружилось вокруг, ноги подкосились, но Бархоткин устоял, дошёл вдоль по стеночке до регистратуры и вызвал такси, к себе до дому.

Очнувшись от того, что в квартиру кто-то настырно ломился, Вольдемар поднял голову с подушки и почесал вспотевший лоб. В дверь позвонили ещё раз, а затем ударили кулаком. Нехотя встав с дивана и дошмыгав до дверного глазка, прислонившись одним раскрытым глазом к круглой точке, он увидел, что за дверью стоит Роберт Элдфорт. Улыбнувшись, Вольдемар открыл дверь.

— Здорова! Ну ты чего? Куда пропал? — Начал с порога Роберт.

— Сплю. — Честно признался Вольдемар.

— Вечер уже, а ты дрыхнешь! Договорились же вчера, что сегодня созвонимся и пересечёмся.

— А да…

— Вот тебе и да. Договорились же… А ты телефон отключил и дрыхнешь. Не дозвониться до тебя, не достучаться.

— Вчера случился тяжёлый день, точнее вечер, точнее ночь.

— Пойдём на кухню, ставь чайник! Надеюсь у тебя кофе есть?

— Вроде должен быть… Сейчас посмотрим. — Чиркнув спичкой, Вольдемар зажёг на плите синий цветок.

Разливая чай по чашкам, кофе слава Богу не оказалось, Вольдемар рассказал Роберту имеющиеся у него сведения. Внимательно выслушав, Роберт поковырял пальцем в ухе и раздражённо сказал:

— Ты хоть понимаешь, о чём ты просишь? Чтобы я достал тебе пропуск! Чтобы ты смог попасть в колонию строго режима… И ещё, чтобы я организовал тебе свиданку с заключённым.

— Да, хочу. — Спокойно ответил Вольдемар.

— Ты не понимаешь! Он же маньяк, псих! Чокнутый! Экспертиза признала его невменяемым. Насколько я знаю по слухам, кое-кому пришлось подделать заключение медицинской экспертизы, чтобы сослать его на зону. Нечего таким ублюдкам в психушке париться…

— Чего?

— Лечить его и потом отпустить по амнистии. В этом по-твоему высшая сила правосудия?