Наталья Андреева - Гроzа [litres]

– А грудь у нее ничего.

– Соски слишком бледные, – авторитетно прокомментировал его приятель, прыщавый юнец с бутылкой пива в руке.

– Зато у левого родинка. Причем черная.

– Мамка сказала, что это знак ведьмы.

Катерина инстинктивно схватилась за левую грудь. Как они узнали?! Это была ее тайна, и поначалу Катерина мучилась: что про родинку скажет Борис, когда они будут купаться при свете дня, а потом заниматься любовью? Черная родинка на белом, как снег, теле. Но Борис не сказал, что она, Катерина, ведьма. С жаром принялся целовать эту большую черную родинку, словно бы открыл в Катерине что-то новое.

«Откуда они узнали?! Что с моим платьем?!»

Она не помнила, как дошла до дома. Запоздало подумала: «Надо было вызвать такси». Но потом поняла, что таксист тоже может знать. Про родинку. Не понимала только: откуда?

Когда она вошла, то увидела Глашу. Горничная смотрела на Катерину так, будто видела перед собой не молодую красивую женщину, а огромного паука. С брезгливостью и опаской.

– Глаша, что случилось? – упавшим голосом спросила Катерина. – Что это с вами со всеми? Кто-нибудь может мне сказать, что я такого сделала ужасного?

Глаша всплеснула руками:

– Вот уж: совести ни в одном глазу! Хоть бы мать родную пожалела! Ей ведь теперь позор до конца жизни! Я уж не говорю о Марье Игнатьевне! Ей-то каково? С утра таблетки пьет. Я уж «скорую» хотела вызывать.

– Зачем? – тупо спросила Катерина.

– Плохо ей. Что ж она, каменная? Видать, только ты одна бесстыжая.

– Да что, наконец, случилось?!

Со второго этажа, шатаясь, спустилась свекровь. Тихо сказала Катерине:

– Зайди.

Если бы она заорала, было бы легче. Но свекровь и в самом деле выглядела плохо. Вслед за ней Катерина вошла в кабинет. На столе лежал открытый ноутбук. Марии Игнатьевне удобно было на нем работать. Но сейчас она, похоже, не работала. Просто сидела и тупо смотрела в экран. Словно не веря тому, что там видит.

– Вот уж не знала, что ты так меня ненавидишь, – горько сказала Кабанова. – Что сына моего не любишь, догадывалась. Но ославить нас на весь город… Зачем? Можно ведь было как-то по-другому.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – дрожащим голосом сказала Катерина. – Почему на меня все так смотрят? Почему обсуждают мою… – она запнулась. – Мою грудь.

– Ты не понимаешь? – удивилась Мария Игнатьевна. – А что ты думала: выложишь эти фотографии в Инстаграме и никто в Калинове не узнает? Ты совсем дурочка или прикидываешь? Как только ты на работу ушла – мне ссылку скинули.

– Какие фотографии?

Кабанова молча, развернула к ней ноут. Катерина жадно посмотрела на экран, и у нее потемнело в глазах.

«И это увидели ВСЕ?»

Молодая женщина на фотографиях была нереально красива. Белоснежная кожа вся в жемчужных капельках воды, глаза огромные, зеленые. Но женщина была в купальнике. Мало того, на одной из фотографий она была без верхней его части, топлес. И та самая родинка смотрела прямо в объектив. Катерина сразу же узнала эту родинку. Хотя себя она узнавать отказывалась.

«Это не я. Она просто на меня похожа. Это не…»

Она вздрогнула. Она узнала эти фотографии!

Борис!

Зачем он это сделал?!!!

– Это выложила не я, – сказала она хрипло.

– Не ты зарегистрировалась в Инстаграме и выложила там эти фото? Кaty_cab – это не ты? Тогда кто? Кто и где мог сфотографировать тебя в таком виде без твоего согласия?

Катерина подавленно молчала.

– Ты хотя бы понимаешь, что это значит? Сегодня же об этом узнает весь Калинов! Если ссылку скинули мне, значит, ее скинули и всем, кто есть в моей записной книжке.

Она почувствовала в груди могильный холод. Слов не было.

– Почему ты это позволила! Ты же пьяная на этих фотографиях! Я никогда не видела у тебя такое выражение лица!

– Я… – она с усилием проглотила комок, застрявший в горле, – шампанское…

– Какой позор! Выставить напоказ свою голую грудь! Замужняя женщина! На – почитай комментарии! – Мария Игнатьевна придвинула к ней ноут.

– Не хочу! – вздрогнула Катерина.

– А ты думала, что все промолчат? А может, ты в проститутки решила податься? Как это я сразу не подумала. Продать себя решила подороже. Что же ты хорошей девочкой прикидывалась до сих пор?

– Но это не я! Мария Игнатьевна, я клянусь! – взмолилась Катерина.

И впервые свекровь ее не одернула: называй меня мамой.

– Но если не ты это сделала, то кто? Твой любовник?

– Не знаю я!

У Катерины еще была надежда: эти фотографии выложил не Борис. У него могли украсть мобильник, Стасов мог его потерять. Это роковая случайность. Но все еще можно исправить.

– Не ты, говоришь? – в голосе свекрови было сомнение. – А разница есть? Конечно, все это можно выяснить. Кто зарегистрировал аккаунт, где он взял эти фото. Это не так уж и сложно. Даже уголовное дело можно завести. Можно через суд заставить это удалить. Или даже договориться, чтобы тот, кто это сделал, убрал фотографии без всякого суда. За деньги, или пригрозить. Но ты ведь понимаешь: то, что появилось в инете, уже по нему расползлось. Отлайкали, перепостили. Ты хоть понимаешь, что это навсегда?

– Да, – у нее внезапно пропал голос.

Это навсегда. Каждый, кто зайдет в инет, мужчина или женщина, пожилой человек или сопливый юнец, да даже ребенок, ученик ее школы, вышедший из-под родительского контроля. За всеми ведь не уследишь. Каждый, кто захочет, увидит Катерину Кабанову с голой грудью. И прокомментирует это, если захочет. Свекровь словно услышала ее мысли:

– Ты перед всем Калиновом появилась голая, как какая-нибудь…

Мария Игнатьевна не договорила. И так все было понятно.

– Что же мне делать? – жалобно спросила она.

– Ты не за мной замужем, – сухо сказала свекровь. – Не то ты бы уже отсюда вылетела. Приедет Тихон – и ты с ним объяснишься. Извинишься перед ним и передо мной. А пока я тебе советую не выходить из дома. Сиди, любуйся, – она кивнула на открытый ноутбук. – Комментарии читай. Ты, похоже, имеешь успех, – ехидно улыбнулась Мария Игнатьевна.

Катерина, ссутулившись, вышла из кабинета. Перед глазами все еще стоял этот ужас: куча лайков, четыреста с лишним комментариев, большинство – сальные. Услышав ее шаги, из своей комнаты выглянула Варя:

– Не кисни: фотки классные.

– И ты знаешь? – горько спросила она.

– Ты в топе. Глядишь, и звездой станешь. На телевидение позовут.

Катерина как представила себе всю эту грязь… Рейтинговые ток-шоу, где обсуждали скандальные истории, Катерина не смотрела никогда. Для нее появиться там было бы позором. Может, желающие в этом участвовать есть, и их немало, но для этого надо потерять всякий стыд, и как потом с такой репутацией жить? Щеки у Катерины запылали.

Теперь и там, где было сердце, невыносимо жгло. Катерина готова была немедленно уйти из этого дома. Но понимала, что свекровь права: надо дождаться мужа. Честно все ему рассказать и попросить прощения. Она тоже не хотела, чтобы все это было так .