Джеймс Чейз - Сувенир из Клуба мушкетеров

- Дайте мне револьвер, - потребовал Ренкин.

- У меня его нет.

- Где он?

- В бунгало.

- Поехали обратно, - приказал водителю лейтенант.

Машина развернулась. Преследуемый Кенди по пятам, я вошел в дом. Я старался загородить тумбочку от сержанта, но тот, оттолкнув меня, выдвинул ящик и извлек револьвер. Это был принадлежащий мне револьвер тридцать восьмого калибра.

- Он? - спросил сержант.

- Да.

Я удивленно посмотрел в ящик: револьвер Бриджетт бесследно исчез.

Кенди заглянул в ствол и обнюхал его. Потом положил в карман.

- Кто оставил здесь "кадиллак"?

- Спроси об этом у лейтенанта, - буркнул я в ответ. - Зачем я вам понадобился?

- Не представляйся дурачком. Мы видели, как ты вышел от Трисби.

- Почему же меня не арестовали сразу?

- Не было ордера на арест.

- Кто подписал ордер?

- Капитан.

- Холдинг знает об этом?

Кенди пошевелил языком, перемещая во рту жевательную резинку.

- Забудь о Холдинге, ситуация в городе изменилась.

Когда мы подошли к машине, Ренкин спросил:

- Нашли?

- Да, - ответил Кенди, протягивая револьвер.

- Вы обвиняете меня в убийстве Трисби и его слуги?

- Я никого ни в чем не обвиняю, - ответил Ренкин устало. - Мне приказано доставить вас, и я выполняю распоряжение.

- Но ведь Холдинг...

- О нем вы узнаете в свое время, а сейчас заткнитесь.

Больше за дорогу не было произнесено ни слова.

Пользуясь тем, что никто не мешал думать, я еще раз сделал обзор всех происшествий, невольным участником которых мне довелось стать в Сан-Рафеле. Когда человек внимательно анализирует минувшие дела и события, ему зачастую удается обнаружить связующее звено между, казалось бы, разрозненными фактами. Так случилось и со мной. Неожиданно я почувствовал, что держу в руках ключ ко всем хитросплетениям.

Я не успел по-настоящему восхититься своей сообразительностью, так как вскоре мы подъехали к "Белой даче".

Ренкин и я вышли из автомобиля.

- Поезжай обратно в бунгало, - сказал лейтенант своему помощнику. Обыщи дом, все, что найдешь, привези сюда. Отправляйся.

Кенди коснулся плеча водителя, и через минуту машина скрылась из вида.

- Думаете, она успела уехать? - спросил у меня Ренкин.

- Конечно. Что случилось с Холдингом?

- Сук, на котором вы сидели, Брэндон, с треском обломился. Кенди договорился с судьей Гаррисоном, и Холдинг снова поддерживает администрацию. В городе больше нет оппозиции.

Слова полицейского были для меня полной неожиданностью.

- Поторопитесь, - сказал Ренкин, - капитан не любит, когда его заставляют ждать. Вас предупреждали, чтобы вы не совались в это дело, теперь пеняйте на себя.

- Но Холдинг дал мне добро на продолжение расследования.

- Вы разве не видели, что это за тип?

Когда мы поднялись на веранду, по ней взад и вперед расхаживали трое полицейских. В ярко освещенной гостиной с сосредоточенным видом сновал фотограф и работали специалисты по отпечаткам пальцев.

- Капитан здесь? - спросил Ренкин у одного из них.

- Наверху.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в спальне, где поперек кровати по-прежнему лежало тело Трисби. У окна виднелась массивная фигура Кетчена. Два человека в штатском рылись в многочисленных ящиках.

Капитан стоял к нам спиной, глядя в окно. Он курил сигару, и дым полз по комнате серыми облачками, распространяя неприятный сильный запах.

Минуты две тянулось томительное молчание.

- Где его револьвер? - не оборачиваясь, сказал Кетчен.

Все было рассчитано на то, чтобы вывести меня из душевного равновесия, расслабить волю. Это был старый полицейский прием, много раз испытанный на простофилях.

Ренкин отошел от двери, и его место сразу занял другой инспектор - на случай, если я попытаюсь удрать.

- Наручники на нем?

- Нет, капитан. - Лицо Ренкина напряглось.

- Почему нет? - прорычал Кетчен. Его хриплый, полный ненависти голос мог вызвать содрогание у кого угодно.

- Я не думал, что в этом есть необходимость.

- Тебе платят не за то, чтобы думать. Немедленно надеть!

Ренкин извлек из кармана наручники и подошел ко мне. Я протянул руки, и стальные кольца с лязгом сомкнулись.

- Приказание выполнено, капитан, - сказал он, отходя прочь.

Кетчен медленно повернулся. Его жестокое лицо было багрово-темным от застоявшейся крови. Глаза - маленькие и беспокойные, как у бродячего слона, - смотрели с яростью.

- Ты думал, что тебе все так и сойдет? Что тебя защитит Холдинг? Не вышло! Сейчас ты будешь горько раскаиваться в своей ошибке!

Он приближался ко мне. В его глазах прыгали безумные красные искорки.

- Я знал, что повстречаюсь с тобой еще раз, - продолжал он. - Но будь проклят, если я рассчитывал когда-нибудь изловить тебя на двойном убийстве.

- Вам не удастся свалить на меня вину, - сказал я, не отрывая от него взгляда. - Их убили шесть часов назад, и вы об этом отлично знаете.

Для человека его габаритов удар был удивительно быстрым. Я едва успел увернуться от его левой. К сожалению, у меня не было времени уклониться от удара другой рукой, и кулак Кетчена опустился с такой силой, будто это бил копытом мул. Я рухнул на пол, надо мной тотчас раздался разъяренный голос Кетчена:

- Поднимите!

Один из инспекторов обхватил меня и поставил на ноги. Покачнувшись, я согнулся чуть ли не пополам. Никто не произнес ни слова, наблюдая за моими отчаянными попытками принять вертикальное положение.

- Мы отвезем тебя в управление, - сказал Кетчен с усмешкой, - и запрем в камеру. Чтобы ты не скучал, я пришлю трех-четырех ребят, которые будут тебя развлекать. Побывав в компании с ними, ты признаешься во всех четырех убийствах, скотина.

Я знал - стоило мне сказать хотя бы слово, как он вновь примется избивать меня, и поэтому молча глядел на него.

- Если тебя не признают виновным, - продолжал Кетчен, - мы упрячем тебя в тюрьму за незаконное проникновение на чужую территорию. Ты получишь три месяца, но каждый день мои ребята будут выколачивать из тебя мозги. Он повернулся к Ренкину: - Отвези его в управление и посади по обвинению в убийстве Трисби и филиппинца. Пусть дождется, пока мы соберем против него достаточно улик. Я думаю, мы сумеем пришить ему дело.

Ренкин с безразличным видом подошел ко мне:

- Пойдем!

- Я сделаю так, чтобы тебе захотелось поскорее стать трупом, - сказал на прощание Кетчен и, размахнувшись, ударил меня по лицу. Потеряв равновесие, я едва не упал на Ренкина. - Уберите его и бросьте в камеру!

Ренкин схватил меня за руку и поволок из комнаты. Мы шли по веранде, когда к дому подъехал Кенди.

- Нашел что-нибудь? - спросил Ренкин.

- Еще один, тридцать восьмого калибра. В магазине не хватает четырех патронов, - ответил сержант, вытаскивая из кармана револьвер Бриджетт и передавая Ренкину. - Из него недавно стреляли.