Екатерина Островская - Кто поймал букет невесты

– Но ведь она изменила ему с Мирославом.

– Я не о любовной связи, а о деловых связях. При чем тут любовь? Хотя и не без этого в некотором смысле… А то, что она изменила и мужу, и любовнику… Ну, всякое бывает – увлеклась. Мирослав был достаточно симпатичным, популярным. Вот она и решилась. Может, страсть, а может, посчитала, что все, на что упал ее взгляд, должно принадлежать ей. А он оказался шантажистом и вымогателем. А разве Зинаида Петровна могла стерпеть, чтобы ей кто-то угрожал? Возможно, она думала не столько о мести, сколько о наказании наглеца. А тут случай подвернулся. Выпила к тому же…

Тарутин обернулся на тлеющую ночным светом дверь кабачка:

– Вера сказала, что ее сотрудник, которого ты тоже знаешь, покопался в их мобильной переписке. Мирослав в открытую требовал денег. «Мне нужна десятка». Или «Давай встретимся, только захвати семь с половиной…» Понятно, что речь шла не о рублях. Но даже семь с половиной тысяч долларов – серьезное вымогательство. Сначала она ему заплатила за то, чтобы языком не трепал, после чего отказывала и во встречах, и в деньгах. А потом предупредила, что ей все надоело. А то, что произошло на свадьбе, скорее случайность. Там она его убивать явно не хотела. Просто подвернулся под руку.

– Что ей грозит?

– Не знаю, но мне кажется, что хорошие адвокаты переквалифицируют статью на убийство в состоянии аффекта.

Дверь открылась, на улицу вышли Иван Васильевич и Вера Бережная. Евдокимов глубоко вздохнул:

– Как здесь легко дышится, а то на работе духота, а потом эти все чиновники и бизнесмены какие-то душные. Это у них от устриц, вероятно.

Он помолчал и посмотрел на Тарутина:

– Сейчас Сухотина увезут. Он отказался говорить, требует адвоката. А если предъявим обвинение, то какая уж тут явка с повинной. Ну это уж его выбор… А я домой помчусь. – Он обернулся к Вере: – Заскочишь к нам? Рита будет рада.

Бережная отрицательно покачала головой и обратилась к Тарутину:

– Капитан, а когда этих будешь брать: Колобова с Красильниковым?

Тарутин пожал плечами:

– Не мне решать. Колобова на взятке никто не ловил, на хищениях тоже… Да никто и не обвинял его в этом. Если за незаконное предпринимательство, так у него жена бизнесом занималась. Уход от налогов и незаконный вывод средств за границу? Так Красильников за это ответит. Иван Захарович в худшем случае лишится своего поста и возглавит крупное коммерческое предприятие.

Николай взял под руку Аню:

– Но это все мои домыслы. Ничего для них не изменится. Они только кресла меняют и беднее не становятся. Так что для Колобова все останется как прежде.

– Он уйдет от жены к Кларе Макаровой, – предположила Аня, – девушка будет счастлива, Иван Захарович, вероятно, тоже.

Игнатьева посмотрела на Евдокимова, на Бережную. Шагнула в сторону.

– Я прощаюсь, потому что сейчас поднимусь к Валечке, чтобы успокоить ее. Что мне ей сказать?

Иван Васильевич пожал плечами:

– Следствие закончилось. Осталась лишь бумажная работа. Опросы свидетелей, подозреваемой. За два месяца уложимся, а там суд решит. Наша Верочка в этом лучше разбирается.

Аня посмотрела на Бережную:

– Сколько дадут Зинаиде Петровне?

– От адвокатов зависит, – ответила Бережная, – как они там решат. То ли в состоянии аффекта, то ли по неосторожности: взяла в руки заряженный пистолет, а тот выстрелил… Или придумают превышение пределов необходимой обороны. Но как бы то ни было, реального срока не будет – в этом я уверена. Года два-три ограничения свободы.

– Что это значит? – не поняла Игнатьева. – Значит, все-таки тюрьма?

– Какая тюрьма?! – рассмеялся Евдокимов. – Ограничение свободы – это означает не менять место жительства и место работы без согласования с органами надзора, не посещать массовые мероприятия, раз в неделю отмечаться в надзорном органе.

– Пятьдесят третья статья Уголовного кодекса, – уточнила Вера, – скажи Вале: пусть сама посмотрит и успокоится.

– Так что получается?! – возмутилась Аня. – Все вы зря работали? Даже я старалась в меру своих сил. Убийство раскрыто, убийца установлен – и такое мягкое наказание!

Евдокимов усмехнулся, Вера посмотрела на часы. Ответил за всех Николай:

– Но другие-то сядут по полной. И Сухотин, и водитель его…

И тут же протянул руку Евдокимову, сказав, что ему приятно было работать с ним. То же самое сказал Вере, добавив, что надеется на дружбу и дальнейшее сотрудничество. Аня обняла каждого из новых друзей. После чего они с Николаем ушли. Как выводили Сухотина, они не видели, да и желания не было смотреть и тем более злорадствовать.

Аня поднялась в квартиру Валечки, предупредив молодого человека, что может там задержаться надолго, но тот все равно остался у подъезда. Он готов был ждать всю ночь и даже дольше. Но она спустилась через полчаса.

– Как там? – поинтересовался Николай.

– Все тихо. Валечка поплакала немножко, но я успокоилась. Там еще и Иван Захарович присутствует. Он сидит тихо в кресле на балконе и неотрывно смотрит на звезды.