AlmaZa - Мед.ведь.ма [СИ]

— Я боялась, что ты не узнаешь меня, что я тебе разонравлюсь, — признала я, алая от любви и смущения.

— Какие глупости, — шептал он, рассматривая на своей ладони мои новые, фиолетовые волосы, которые почернеют только с ночью, — разве дело в цвете волос? Я узнал бы, даже если тебя спрятали под колпаком. — Его губы коснулись моего уха и по спине побежали мурашки, вызывая чувство, которого я никогда прежде не испытывала. Его голос смешивался с дыханием и вливался в меня. — Так что насчет свидания?

— Я… я… нам с Ви нужно на север, я не могу остановиться…

— Давай я тебя подвезу?

— Я не могу… оставить Ви, — я посмотрела на него, столбом вставшего рядом с нами. Несомненно, большую часть разговора он слышал, за исключением того, что Вон шептал мне прямо в ухо. Мотоциклист бросил взгляд на моего духа.

— Умеешь водить байк? Я могу найти тебе второй, и мы поедем, куда вам надо…

— Нам не нужны попутчики, — отрезал дух.

— Ви!.. — отругала и попросила одновременно я, чтобы он разрешил и не был груб. Вон помолчал, раздумывая или подождав, скажет ли ещё что-то оппонент? Но тот был нем.

— Так… ты со мной не поедешь? — спросил он ещё раз у меня. Я посмотрела на Ви, мечтая о том, что он махнет рукой и скажет: «Всё в порядке, езжай, я тебя найду потом», или что-то вроде этого. Но он едва помотал головой, запрещая мне помышлять садиться на байк, и мчать куда-то. Я и так бы его не бросила, только если бы Ви сам дал мне пинка. И вот об этом пинке я и мечтала. Я так боялась, что если откажу Вону, то он уедет, и теперь уже точно пропадёт. Он проделал такой путь следом! А я даже не согласилась поехать с ним. Будда, ну почему в этом мире всё так трудно? Правду ты говорил, чем больше желаний, тем больше страданий. Я хочу побыть с Воном, провести с ним время, и становится больно, ведь это никак не возможно сейчас.

— Прости, но нет…

— Куда вы едете? Я могу встретить вас там.

— Правда?! — оживилась я. — Ви, куда мы едем? Напомни! В этот, как его… Хэй, Хэн… Хэн…

— Хэншуй, — угрюмо пробасил дух.

— Да! Точно! Хэншуй.

— А, ну, так до туда часа полтора-два, если движение медленное будет. Мне-то быстрее, — постучал ласково по Волчице Вон. — Что ж, тогда встретимся там? — Надежда снова ожила, подпитывала меня и радовала. Поцелуй, короткие объятия и, попрощавшись «до скорого», Вон надел шлем и тронулся, наконец. Я развернулась к Ви.

— Так что там с автобусом? Попутка быстрее будет, давай поймаем? Деньги же ещё есть? Вон встретит…

— Никакого Хэншуя, — резко отсёк Ви, подходя ко мне. — Вернёмся на двадцать вторую трассу и поедем в Ляочэн. Думаю, чем быстрее мы доберемся до моря, тем лучше.

— Но Чонгук…

— Чонгук не видел этого твоего ухажера. А я о нем обязательно упомяну, когда мы созвонимся. Пошли на ту сторону, едем обратно. — Ви взял меня за руку, но я её вырвала.

— Нет! — громко и настойчиво сказала я. — Мы едем в Хэншуй! И если ты не поедешь туда со мной, то я поеду одна!

— Элия! — Когда Ви назвал меня по имени, мне стало немного не по себе, и мой пыл несколько угас. Он почти всегда прибегал к каким-нибудь безобидным кличкам, и такое официальное обращение заставило посмотреть на ситуацию спокойнее. — Тебе не кажется, что сохранить жизнь сейчас несколько важнее, чем мчаться за черт пойми кем, не зная толком, что он собой представляет?

— Я никуда за ним не мчусь! — Обидело меня то, что правда была слишком заметной, и мне не постеснялись указать в неё носом, не щадя моего девичьего чувства собственного достоинства. — Это он за мной примчался…

— Вот и пусть мчится дальше! С какой стати ты ему доверяешь?

— А с какой стати я доверилась Чонгуку и Шуге, оставив Баосин?! — возразила я. Ви не растерялся:

— Потому что я тебе сказал, что на них можно положиться! Я ведь твой дух-хранитель, не забыла?

— Допустим, ты знал, что они золотые, и что пришли помочь. Но что ты знаешь о Воне? Ты знаешь о нём что-то плохое?

— Я… — Ви хлопнул губами, как аквариумная рыбка, посмотрел на небо, будто выискивая там стаю птиц, на которых меня можно было бы отвлечь. Потом сунул одну руку в карман и перенес вес с одной ноги на другую. — Я знаю, что ты видишь его второй раз в жизни, он незнакомец, и ведёт себя слишком нагло и беспечно для того, чтобы быть надежным. И вообще, кто такие байкеры? Эти парни колесят по свету без обязательств и сожалений, они бросают девчонок на каждой станции, много пьют и дебоширят, когда пиво заливает им глаза. Вот такой вот твой Вон.

— Ты ничего о нём не знаешь, — покачала я головой. — Потому что очеловечиваешься, и потерял способность знать всё о людях. — Я посмотрела на его огорчившееся лицо. Ему было неприятно, что я не слушаюсь его беззаветно, как раньше. Мне хотелось бы, я знала, что Ви хочет, как лучше, но почему-то его аргументы потеряли убедительность. Разве может человек быть плохим только потому, что он ездит на мотоцикле, а не на автобусе, или не ходит пешком? И Вон не выглядел выпивающим. И ещё он не колесил по свету, а учился и работал в Ханьдане, пока не появилась я.

— Каким бы я не становился и не был, я не утерял способности разбираться в мужской психологии. Поверь, она мне не чужда, — он подошёл к краю автобусной остановки, приложив к ней локоть и продолжая говорить, — влюбляться таким образом, какой показывает твой байкер способны шестнадцатилетние мальчишки. Ну, восемнадцатилетние максимум. Которые держат над кроватью постеры любимой актрисы в купальнике и только с ним и целовались. Похож ли на такого Вон? — Я поджала губы. Да, он сказал, что целовался много с кем. — Сколько ему лет? Наверняка примерно мой ровесник… — Ви запнулся, поймав мой непонимающий взгляд. — Я хочу сказать, что выглядит он, как я, а я выгляжу на двадцать три года. В таком возрасте парни уже знают много чего, и хотят они не романтической любви, а потрахаться.

— Ви! — покраснела я.

— Что? Я говорю с тобой прямо, чтобы ты поняла.

— Вон не сделал ни малейшего намёка на что-то… что-то подобное.

— Что ещё более подозрительно, — повёл бровью Ви.

— Тебя не поймёшь! Тебе не нравится, если он будет приставать ко мне, но если он не пристаёт, то он вообще ходячее зло?! — Мои нервы опять накалялись. Мне не нравилась противоречивость объяснений, по ним выходило, что каким бы не был Вон, он всё равно не подходил мне и не годился нам в компанию.

— Я всего лишь не верю в его бескорыстный интерес, и тебе верить не советую.

— Тебя послушать, так порядочных молодых людей не существует! Но как же тогда Чонгук и Шуга?

— Они — золотые, это совсем другое! — возмутился он.

— Да что ж они из-за этого, не люди что ли? Не могут хотеть, как ты это назвал, потрахаться? Они тоже ко мне не пристают, почему же это не подозрительно?