AlmaZa - Империя. Цинхай [СИ]

— Госпожа, пожалуйста, вы застудитесь, — попросил в очередной раз уйти Марк.

— Всё в порядке, ещё немного, — подышав на ладони, отвернулась от него Дами. Калитка скрипнула.

Одновременно испугавшись, что упустит тень, и что разоблачит свою глупую слежку, сестра Дракона на секунду оцепенела, но потом предпочла выглядеть дурой, но добыть сведения, чем не добыть сведения, и быть дурой на самом деле. Она сделала два быстрых шага вперёд, перегородив дорожку той, что возвращалась со стороны главного здания — покоев хранителя, — в женскую часть. Даже при ещё меньшем свете она бы узнала её — это была Виктория. Они остановились друг напротив друга. Вики тоже узнала неверную жену Энди, но на краткий миг именно в её глазах вспыхнул ужас. Дами заметила всё: отсутствие причёски, с которой девушка уходила больше часа назад, припухшие губы, накинутое на плечи не застёгнутое пальто, и зажатые в кулаке шпильки, вытащенные из волос. И сияние влажных глаз, сумевших перебороть ужас, взамен которому Цянь напустила на себя надменность, приподняв подбородок. Она заметила Марка за спиной его госпожи, и поняла, что о Джине та не посмеет сказать и слова.

— Энди не станет императором, — уверенно, со злобой, но какой-то болезненной, будто направленной на саму себя, сказала отчётливо Цянь, оглядев двоих перед собой, и потом, будто гордость в ней потухла, уже обойдя беременную девушку осторожно, чтобы не толкнуть, обернулась через плечо: — К сожалению, не станет.

И она ушла в соседний домик от того, в котором остановилась Дами. Сон как рукой сняло. Вроде бы всё было понятно, и вместе с тем… Дами и не заметила, как Марк подтолкнул её внутрь, в помещение, как помог снять верхнюю одежду, и она осталась одна в тёплой спальне. Виктория приехала к Джоуми, и переспала с ним, чтобы отменить договорённости между Шэньси и Цинхаем. Неужели у неё получилось? Неужели ради ночи с дочерью Дзи-си хранитель передумает? Нет, нет, этого не должно произойти, кто она такая, эта Вики, чтобы к её ногам падали мужчины? Ребёнок, чувствуя волнение матери, бил ногами в животе. А Дами всё держала перед собой лицо Вики, красивое, надменное, осознающее победу, но несчастное. Почему она была такой… такой горестной? Ей не нравился Джоуми? Зачем же тогда она спала с ним? Ради помощи отцу? А как же Джин? Она изменила ему, изменила! Дами так хотела причинить Джину боль, когда он бросил её и уехал в Синьцзян, и вот, он получил то же самое, что сделал с Энди — он получил неверную супругу. Знал ли он? Как хотелось Дами сейчас обсудить с ним это, но, вопреки ожиданию, она не испытала злорадства. Ей было обидно за Джина. Он не заслужил этого, Цянь не должна была… Она не должна была рушить ни честь Джина, ни свою, ни возможность Энди стать императором! Дами даже не знала, из-за чего расстраивалась больше, и с трудом заснула.

Она обедала рыбным супом, когда вошедший Гуаньлинь доложил:

— К вам госпожа Сон Цянь. Ей можно войти? — Дами была ошарашена. Она не думала, что после ночной встречи Вики хотя бы заговорит с ней когда-нибудь, а тут вдруг приходит сама…

— Конечно-конечно, — поторопила она телохранителя. Юноша отодвинул дверь в сторону, и впустил старшую дочь Дзи-си, которая вошла, как обычно, подобно богине, точно её ножки были теми самыми лотосами, что невесомо ступали по земле, заставляя фигуру плавно покачиваться. Идеальный макияж и яркие губы, которые ночью были бледны. Сейчас же бледно было спокойное лицо. — Оставь нас, — попросила Дами Гуаньлиня. Тот поклонился и исчез, задвинув дверь обратно.

Очи Дами впились в талию Цянь. Всё такая же тонкая. Не в положении ли она ещё? Заведут ли они с Джином ребёнка? Вместе ли они ещё? Господи, да жив ли он вообще?! Столько вопросов рвалось с губ, но Дами не смела заявить о своих чувствах. Они тогда твердо решили, что их любовь останется в тайне, а их греховная связь спишется на плотскую страсть.

— Ты следила за мной, — сказала Цянь без обвинений. — Думаю, это произошло по многим причинам…

— Появление кого-то из Синьцзяна в то время как хранитель с ним во враждебных отношениях насторожило.

— Джоуми был с ним во враждебных отношениях. Из-за меня. Я исправила свою ошибку.

— Ты изменила мужу, — прошипела Дами, не удержавшись.

— Как и ты, — улыбнулась Вики. — Ты следила за мной не из-за Джоуми и Синьцзяна. Ты следила за мной из-за Джина. Как и я когда-то следила за вами — из-за него.

— И что же, любовь прошла? Он тебе больше не нужен? — опустив глаза в суп и не радуясь догадливости китаянки, взялась за ложку Дами.

— Ты хочешь спросить о нём, как он, что с ним, — попала в точку Цянь и, не успела сесть, сразу же поднялась, будто выдержка её стремительно заканчивалась, и она стала теряться, поправляя подол длинного платья. — С ним всё хорошо, жив и здоров. И я люблю его, как и раньше, — глубоким и сдавленным голосом произнесла Виктория. Она двинулась к выходу. — Мой муж — дракон, я знаю, что он работает на твоего брата, и никогда не станет предан моему отцу. Если ты что-то хочешь передать ему — я передам.

— Я не доверю тебе ни клочка бумаги.

— Я могу передать устно. — Дами подняла на неё глаза, и их взоры встретились. Странно, но по Цянь чувствовалось, что она не врёт, не кривит душой и не лицемерит.

— Джоуми пообещал тебе не называть императором Энди? — почему-то сменила тему Дами. Ей было больно, скверно и удушливо от ревности говорить с соперницей о возлюбленном.

— Да.

— За одну ночь?

— К чему ты спрашиваешь? Хочешь тоже попытаться с ним договориться? Ты уже вонзала нож в спину Энди.

— Кто бы говорил, — покривилась Дами.

— Между этими изменами есть разница, — сказала Цянь о своём проступке, но притом с таким сожалением, что от порока повеяло благородством. — Мой муж знает, где я и зачем. — «Она называет его мужем! Ненавижу, ненавижу! — кричала душа Дами. — Он мой муж! Джин — мой!».

— Мне нечего передавать твоему мужу, — чуть не плача, сквозь зубы процедила госпожа Лау.

— Если передумаешь — у Энди есть мой номер, — запросто назвала имя другого, чужого супруга Вики, за что Дами захотелось вырвать ей все локоны, разодрать щёки. Китаянка вышла.

Сестра Дракона взяла в руку плошку с рисом, собираясь швырнуть вдогонку, но сдержалась. Слёзы и зависть душили, хватая горло спазмом, еда потеряла вкус.

Как и напророчила Виктория, Джоуми пошёл на попятную. Союз, так жарко обсуждавшийся почти месяц, был разорван. Хранитель, давно, много, долго и до умопомрачения любивший Цянь, как пояснил жене Энди, и не мог бы поступить иначе. Он когда-то просил её руки, он мечтал о ней, из-за её замужества он отказался поддерживать нейтралитет с Синьцзяном, что же было ждать от него после того, как любовь всей его жизни приехала и отдалась ему на определенных условиях? Очередную рану Дами наносила вера Энди в святость Вики, чью совесть он обелял, перекладывая торговлю телом дочери на Дзи-си.