AlmaZa - Империя. Цинхай [СИ]

— Ты прав, — попытался впасть в дрёму Джин, прикрывая веки. Но что за отдых ему был без Дами? Слабым утешением служило то, что прогулка с Энди вряд ли подразумевала какие-то интимные шалости, и по крайней мере муж и жена на людях, занимаются платоническими отношениями.

— Ко мне опять Николь приходила, — сообщил Сандо. Джин открыл глаза.

— Чего хотела?

— Да всё то же самое. Что б я её… — Молодой человек поднял кулак и ладонью другой руки пошлёпал по нему со стороны большого пальца, так что звук вышел очень схожий на тот, который возникает при соединении двух тел.

— Какая настырная.

— Что бы ты сделал на моём месте? — Джин поднял кулак и повторил жест Сандо. Они рассмеялись. — Я бы возгордился тем, что трахнул дочь Великого Китайца, но, кажется, это не такое уж достижение.

— Не смотри на Цянь. Другие его дочери вовсе не легкомысленные. Фэй, что не приехала, говорят крайне строгих нравов. Кто знает, может Николь влюбилась впервые? Везунчик. — Сандо не разделил веселья от этого везения. — Да и Цянь… — Джин перестал улыбаться. — У неё в глазах больше ума, чем она хочет показать. Я не думаю, что всё совсем уж плохо с её репутацией. Оставил бы такую девушку тут Энди? Он любит Эмбер, племянницу, как родную дочь. Допустил бы он в её общество порочную особу? Не думаю. Возможно, Цянь просто оступилась.

— Для того, чтоб скатиться с верхней ступени на нижнюю, этого вполне достаточно, — сказал Сандо.

— Ты вставать вообще намерен? — Джексон без охоты разлепил веки; щурясь, сквозь белый свет солнца, он посмотрел на Марка, складывающего постиранные вещи ровной стопкой, чтобы убрать в шкаф. От жары парень стоял в одних штанах. Восьмой сын Отца Чана потянулся, недовольно морщась и лягая ногами одеяло.

— Сколько время?

— Первый час дня.

— Ещё даже не обед. Я сплю дальше. — Перевернувшись на бок, Джексон подложил руку под подушку, почесав голую грудь. Марк протянул руку и, забравшись под одеяло, защекотал его за пятку. Парень подпрыгнул, всклокоченный и отбивающийся. — Ладно, ладно! Выспаться нельзя…

— Не весь же день спать?

— А что ещё делать? Когда проголодаюсь — пойду поем. Желудок сам меня поднимет.

— Мы могли бы пойти потренироваться. Давай, вставай, принимай душ, и разомнёмся.

— Господи, за что мне такой скучный друг? — Джексон встал и огляделся в поиске каких-нибудь брюк. Одни лежали на стуле, но выглядели помятыми. — Нет бы предложил мне покутить, выпить, оттянуться. Девок найти каких-нибудь.

— В доме только твои сестры, и сестры Чон. Одна из них встречается с твоим братом.

— Значит, вторая свободна, — призадумался Джексон, скрестив руки на груди. На запястье чернел широкий кожаный ремешок наручных часов, которые он забыл снять, ложась. — Не, Джессика мне не нравится. Фу. — Он повернулся к Марку. — А как же служаночки? Можно горничных потискать.

— Они тебе не рабыни, которых можно ловить и тискать, — осуждающе заметил товарищ.

— Неважно, кто они. Я — сын Синьцзянского Льва!

— Восьмой, — критически бросил Марк.

— Да хоть двадцать восьмой, — рассердился Джексон на обламывание своих крыльев. — Если я последний, стало быть, на моей матери отец остановился. Это что-то, да значит.

— Это может и возвышает твою мать над другими женщинами, но ты опять никаким боком.

— У удачливых родителей рождаются великие дети, — упрямо заявил Джексон. Марк вздохнул, промолчав. — Моя мать — чемпионка по гимнастике. Уж поверь, я тоже многого добьюсь.

— Если тебе даже на тренировку сходить лень, то каким образом?

— Да иду я сейчас, иду, — заправил кровать парень и сел на неё. — Я всё равно не переплюну Николаса, это невозможно.

— Ты занимайся собственным развитием, а не другим завидуй. — В дверь коротко постучали и, не дожидаясь ответа, открыли её. Вошла Эмбер. Марк притянул к груди футболку, кивая девушке. Она ответила, но сразу же переключила внимание на второго. Джексон так и сидел в боксерах.

— Доброе утро, младший брат, — улыбнулась Эмбер, угадав по внешнему виду, что молодой человек только поднимается. Он меланхолично поприветствовал её приподнятой рукой. — Отдыхаете сегодня?

— Мне не дают, — пожаловался он, покосившись на Марка. Тот закатил глаза, взяв стопку вещей и сунувшись в шкаф.

— И правильно, — одобрила Эмбер. — Знаешь что, мне кажется, тебе нужно позаниматься с Сандо, тем наёмником.

— Чего? — Джексон не оценил, цокнув языком. — А то меня Николас в детстве пиздил мало?

— Николас слишком горд, чтобы кого-то обучать. А Сандо очень опытный воин, как говорят, и у него нет спеси и самолюбия нашего брата. Он мог бы тебя многому научить в тренировочных схватках.

— Иди Генри заставь с ним побиться, — встал, наконец, Джексон, достав откуда-то из-под кровати джинсы и начав их натягивать. — Почему должны бить именно моё лицо?

— Генри совсем другого склада человек, — развела руками Эмбер. — Он никогда не брал в руки ничего опаснее смычка. А ты боец, Джекс! У тебя есть задатки. Скажи, Марк? — «Угу» — донеслось из-за спины того, но Джексона это не вдохновило. — Если бы я была мужчиной, я бы сама искала себе самого серьёзного тренера и соперника. Но ты же знаешь, что папа и дяди не давали мне заниматься… Но я всё равно тайком пытаюсь. И если ты не будешь тренироваться с Сандо, то это сделаю я! — Эмбер поднялась. — И потом и я буду тебя пиздить, не только Николас. Сам же пожалеешь об упущенной возможности.

— Вот хорошо Генри, ему ничего не надо делать, чтобы стать главой Цинхая. — Джексон одумался, вспомнив. — А, ну, разве что если Дами теперь что-нибудь родит, то его перспективам каюк.

— Не говори так, Джекс! — шикнула на него Эмбер. — Если кто-нибудь услышит подобные фразочки, тебя заподозрят в недоброжелательстве к новой госпоже.

— Да я же без задней мысли! Все знают, что я безобидный парень. Да и вот, верный адепт Энди слушает меня круглосуточно, — кивнул Джексон на Марка. Тот закрыл шкаф, смущенно улыбнувшись. — Если бы я был злобным заговорщиком, он бы давно на меня донёс, да, синеозерный?

— Конечно.

— Слышала? — Не застёгивая ширинку, восьмой сын перекинул футболку через плечо, и пошагал на выход, чтобы принять душ. — Я обязательно подумаю о твоих словах. Я понимаю, что мне надо работать над собой, с неба на меня даром ничего не свалится. Но если я захочу стать наследником отца — Николас меня всё равно отпиздит.

Вне клана Синьцзянского Большого Босса о его семье никто толком ничего не знал. Иногда так получалось, что и младшие или отдаленные родственники сами знали не совсем хорошо некоторые факты и события, но то, что внутри семьи знали все — это о слепой верности и поклонении Николаса отцу. Он был самым преданным сыном и готов был порвать любого, кто покусился бы на власть Дзи-си, в том числе других братьев, за что те подозревали его в подхалимстве, мол, что наигранной сыновней любовью он выбивает себе первое место в завещании отца, через голову первого и второго отпрысков. Поэтому первым делом все боялись, что заподозрит их в интригах и жажде присвоить себе Синьцзян Николас. Тщеславие и амбиции Джексона позволяли ему мечтать о том, что наследником мог бы стать он, но относительный реализм и обоснованная трусость заставляли запирать эти мечты в своей голове. Ему давно и вовсе бы ничего не светило, если бы не мать, которая до сих пор, дольше каких-либо других любовниц, находилась при Отце Чане, и покровительствовала сыну, порой не видевшему ни её, ни отца по году, а то и больше.