Ольга Володарская - Предпоследний круг ада

– Дождемся и поедем на киностудию?

– Да, но сначала сделаем несколько звонков. Прозондируем почву, так сказать.

Они склонились над делом, когда в кабинет ввалились Ерш и Карась. Или же Ершов и Карский. Эти двое были закадычными друзьями, и, невзирая на то что первый был лысоватым брюнетом среднего роста, а второй высоченным блондином, все принимали их за родственников. Что-то неуловимое делало их похожими.

– Привет, ребята, – поздоровался с коллегами Марченко. – Хочу вам представить…

– Своего брата, – хохотнул Ерш.

– Сета, – подхватил Карась, хлопнув товарища по плечу.

– О чем это они? – спросил у Марченко Аркадий.

– Сам не пойму.

– Да брось, – еще пуще развеселился Ершов. – Вы же как Тарантино с Клуни в фильме «От заката до рассвета».

– Один в один, – закивал головой Карский. – Или пара в пару?

– Аркадий Устинов, – представился волгоградский майор и пожал зубоскалам руки, – ваш новый коллега.

– А мы думали, чего нам так долго человечка не присылают, теперь понятно, – сказал Ерш и подмигнул Карасю.

– Да, Тарантино в пару Клуни подбирали, – ответил ему тот.

– У нас новое дело, – рявкнул Марченко. – Ознакомьтесь. А мы поехали с Аркадием на место преступления.

– Ты же хотел сделать сначала несколько звонков, – заметил Устинов.

– В машине это сделаю, – ответил Костик. – А то двое из ларца от тебя не отстанут.

– Вы братья? – спросил у Ерша и Карася новичок.

– Да, по разуму, – ответил за них Тарантино и, прихватив сумку и ветровку, зашагал к двери.

Чаплин был не в настроении.

Почему, не мог понять. Работа всегда его радовала. Даже если что-то не получалось так, как хотелось, Эду хватало творческого порыва для того, чтобы сохранять положительный настрой. Он был уверен в себе, поскольку знал, что сможет все исправить и добиться идеального результата. С «Сиамскими» была та же история. После знакомства с Таней и Аней Чаплин понял, что сценарий никуда не годится, но готов был менять сюжет по ходу съемок. Эд даже нового персонажа решил ввести, эпизодического, но яркого, и поручить исполнять роль непрофессионалу. Имелся у них в группе парень с таким заразительным смехом, что, когда он начинал хохотать, к нему присоединялись все. Это был помощник оператора Макс. Именно его Эд намеревался попробовать на роль. Даже не самого Макса, а его смех. Персонаж трижды появится в кадре и будет хохотать, причем два раза над комедией, один – над драмой.

Идея эта пришла Эду по дороге на студию. Она понравилась ему, но… Настроение все равно не улучшилось. Если бы Чаплин верил в дурные предчувствия, то решил бы, что это они не дают ему покоя.

Прибыв на студию, Эд распорядился принести себе двойной эспрессо и найти Макса. Пока ассистент выполнял поручение, Чаплин сидел в своем кресле и просматривал отснятый вчера материал. Он вполне устраивал Эда, но и это не прибавляло настроения. Пожалуй, оно еще больше ухудшилось. Эд начал раздражаться, ему захотелось курить, но он бросил три месяца назад и не собирался срываться. Зависимость от никотина он преодолевал мучительно, ему не помогали ни жвачки, ни пластыри. Немного облегчали страдания леденцы, и Эд сосал их постоянно. В итоге поправился на шесть кило, чему не обрадовался. Кого-то лишний вес не портит, особенно если его немного, но у Чаплина наливались щеки, превращая лицо в луну, и небольшие голубые глаза становились еще меньше. Тот, кто хорошо не знал Эда, начинал предполагать, что он попивает. Но Чаплин не употреблял. Считал, что алкоголь мешает творчеству, и позволял себе лишь символический фужер шампанского.

– Твой кофе, – услышал Эд у себя за спиной и протянул руку, чтобы ассистент вложил в нее стакан. – А Макс в пробке застрял, запаздывает.

– Как приедет, скажи, чтоб пулей ко мне.

– Хорошо. Что-то еще?

– Артисты на месте?

– Гримируются.

– Отнеси им новый вариант сценария сегодняшних эпизодов, пусть переучат текст. Там немного изменений, так что справятся быстро.

Ассистент кивнул и, сунув под мышку бумаги, унесся. Эд принялся за кофе. Не успел сделать и двух глотков, как его окликнули:

– Господин Чаплин.

Эд обернулся и увидел двух незнакомцев. Один из них был объективно привлекателен, второй субъективно. Как Клуни и Тарантино. Именно на этих двух голливудских ВИП-персон мужчины и походили. Но Эду с первого взгляда было ясно, что никакого отношения к кинематографу незнакомцы не имеют.

– Майор Марченко, уголовный розыск, – отрекомендовался «Тарантино», сверкнув документом. – Это мой коллега Аркадий Устинов. Тоже майор. Мы можем с вами побеседовать?

– Если только недолго…

– Не беспокойтесь, много времени у вас мы не отнимем, – заверил его «Клуни».

Эд встал с кресла и подошел к полицейским с вопросом:

– Что-то случилось?

– Убийство, – лаконично ответил Марченко.

– Где?

– У вас тут.

– На киностудии?

– Точнее, в этом павильоне. – Он достал из кожаной папки несколько снимков. Первый протянул Эду. На нем был изображен двухстворчатый шкаф. – Это часть ваших декораций?

– Да, – кивнул головой Чаплин и сделал еще один глоток кофе. Он показался противным, хотя до этого Эд пил его с наслаждением.

– Где стоял шкаф и почему его убрали?

Чаплин пригласил полицейских следовать за ним и провел их к декорациям.

– Стоял тут, – указал место Эд. – Но после первого дубля его перенесли.

– Почему? – живо поинтересовался Устинов.

– Из-за него картинка получалась не такой, как мне хотелось. Он перегружал ее. И шкаф убрали. Он постоял в павильоне еще какое-то время, а потом его на склад увезли. – Чаплин посмотрел сначала на «Тарантино», затем на «Клуни», вновь отметил киногеничность их лиц и спросил: – А что, этим шкафом кого-то придавило?

– Нет, в нем был обнаружен труп, – ответил Марченко и протянул Эду еще одну фотографию. – Узнаете этого человека?

Глянув на снимок, Чаплин едва не вскрикнул. Лицо покойника оказалось просто жутким. Сдержав возглас ужаса, он попытался увидеть в искаженных чертах что-то знакомое… Не получилось.

– Мне этот парень незнаком, – проговорил он сдавленно и поспешно вернул снимок оперу. – А что с ним случилось?

– Его отравили.

Старательно держа себя в руках, Эд задумался, а затем проговорил:

– Шкаф унесли после обеда. Где-то в два-три часа дня, я точно не помню. Может, убийство произошло уже на складе?

– Нет, тут. Время смерти установлено, и скончался несчастный как раз в два-три часа дня. Но до этого не менее двадцати минут мучился. А шкаф, судя по записям в журнале кладовщика, попал на склад в шестнадцать часов.

– То есть шкаф уносили с трупом внутри?

– Похоже на то.

– Как же труп не вывалился?