Владимир Колычев - Замочек для моего любимого

– Семен, по ходу, решил, что мы его завалить хотим. Забрал свою эту, собрал манатки… У Остогова спрятался.

– У кого?!

– Остогов охрану нанял, дома сидит…

– Ты это знаешь?

– Ну, само собой…

– А Семен откуда знает?

– Ну, это уже другой разговор, – уж очень невесело сказал Пасюк.

– Лева, за горизонтом сейчас «тихий» час.

– Остогов волну поднял, менты дело завели. Думают на Семена, к нему приходили. Он отмазался… Как бы на тебя не свалил.

– Так свалил или нет?

– Пока нет…

– Ты уверен?

– Ну, мы коны наводили… Не скажу, что напрямую…

– Лева, мямлить ты будешь… сказать где? – Евгений Спартакович выразительно глянул в сторону моря.

– Канат с пацанами на дно залег. Следов они не оставили, но с ментами лучше не шутить.

– С каких это пор ты стал ментов бояться?

– Так я за вас, Евгений Спартакович, переживаю. Семен такой, что на вас показать может. А он знает, что вам от Остогова нужно…

– Значит, охрана у Остогова?

– Да.

– И ты не знаешь, что нужно делать в таких случаях?

Пасюк одновременно и кивнул, и мотнул головой:

– Я бы не лез к Остогову. Он сейчас на стреме, потому и ускользает…

– Это не он на стреме, это ты на измене. О шкуре своей думаешь.

– Ну, не только о своей.

– Ты на меня стрелки не переводи. Будет надо, я отвечу. Перед законом. А ты ответишь передо мной.

Евгений Спартакович надавил взглядом на Пасюка, и тот не смог его выдержать.

– Я все понял, Евгений Спартакович.

– Через неделю ты ляжешь на дно. Где-нибудь на островах. Холодный ром, горячие ямайки… Но сначала – Остогов!

Евгений Спартакович действительно готов был ответить за свое преступление. И даже покаяться на суде в своих грехах. Но от своего решения он не отступит. Остогов должен умереть, и точка.

Ночь, в доме тишина, кровать на первом этаже не скрипит. Все спят. Лилия спит с Семеном, Семен спит с ней. И Кирилл почему-то должен терпеть это безобразие.

Он вздохнул, закрыл глаза, пытаясь настроить сознание на волну, через которую приходит сон.

Не надо было впускать Лилию в дом. Да, им так же, как и ему, угрожает отец Спартака. Но есть полиция, пусть там принимают меры, защищают. Кирилл, например, не собирался сидеть сложа руки, он уже позвонил Осинцеву, изложил ситуацию, поделился своими соображениями. А Лилия и Семен могли бы снять квартиру, там и спрятаться от Казакова-старшего.

Денег у них якобы нет. Но это же не значит, что Кирилл должен их обеспечивать. Они действительно купили дом, жили там, все у них было замечательно, пока не вернулся Кирилл. Лилии пришлось изворачиваться, пока Семен не похитил ее. Только после этого она во всем созналась. И ушла к нему безвозвратно… Вот и жили бы себе своим умом. Но нет, им понадобился Кирилл. Лилия знала, что он не откажет в гостеприимстве. И он сам знал это… Знал, потому что любил ее. И на душе спокойней, когда она рядом. Пусть и с другим, но рядом…

А она рядом. И с другим. Но почему?..

Кирилл уже засыпал, когда его озарило. Лилия – по-прежнему его жена, и ей нужен доступ к деньгам. Это раньше она могла снять с его счета если не всю, то большую часть наличности. Сейчас это уже невозможно, а деньги нужны. Но если Кирилла вдруг не станет…

А убить его можно прямо сейчас. Убить, а потом сказать, что это сделал кто-то неизвестный. Киллер незаметно проник в дом, сделал свое дело и ушел, снова обманув охрану. Можно обвинить дядю Женю, кого угодно, лишь бы самим остаться на плаву. И опустошить банковские счета… Завещание Кирилл не составлял, а Лилия до сих пор его жена.

Ну, конечно, как же он сразу не догадался!.. Понимал, что может оказаться в ловушке, но до нюансов так и не дошел.

Он услышал едва уловимый щелчок. Кто-то пытался открыть дверь, надавив на ручку. Но дверь-то закрыта изнутри, так просто ее не откроешь.

Кирилл осторожно поднялся, подкрался к двери. Тихо, ни звука. Но Лилию он чувствовал нутром. Ее запах проникал даже через стены. Почему она затаилась? Что у нее в руке? Нож, шприц? Или пистолет?.. Обыскивали только Семена, а ее – нет.

Кирилл щелкнул замком и распахнул дверь. Лилия стояла за порогом в белом халате, который смотрелся на ней как ночная рубашка на привидении.

– Хочешь прочитать завещание? – спросил он.

Она приложила палец к губам, зашла в комнату и закрыла за собой дверь. На губах блуждала загадочная улыбка.

– Какое завещание?

– В случае моей смерти… твой Семен не получит ни цента.

– Зачем ты мне это говоришь?

Она подошла к трюмо, села на стул.

– А зачем ты пришла?

– Семен мог убить тебя еще тогда, когда вколол тебе снотворное… Он мог бы вколоть тебе чересчур много снотворного… Но я бы его за это убила.

– Да неужели!

– Он собирался убить тебя в тюрьме. И тебя бы убили. Если бы я об этом не узнала…

– Да, да, конечно, – скривился Кирилл.

Лилия поднялась, подошла к нему, зацепилась руками за его шею и подалась назад, заставляя держать себя.

– Я никогда не забуду, что ты для меня сделал.

Она смотрела ему в глаза, звала, загадочно улыбаясь. Но это не помешало Кириллу снять руки со своей шеи, отстраниться от нее.

– Уже забыла.

– Я вела себя как полная дура.

– Это верно. Сейчас Семен проснется, а тебя нет…

– Не проснется… Он научил меня делать плохие вещи…

– Например?

– Ты вернулся домой, я тебя встретила, мне так хорошо было с тобой. А он пришел, сделал тебе укол… Я дала ему снотворное в таблетке. Он сейчас так сладко спит…

– Тебе хорошо было со мной?

– Да, и я не хотела идти с ним…

– И похищаться ты не хотела, – усмехнулся Кирилл, вспомнив, как Лилия звонила ему, притворялась жертвой.

– Семен меня заставил… У него есть ко мне ключ…

– А ты подбираешь ключ ко мне. Скажи прямо, что тебе нужно? Денег? Так они в банке…

– Деньги у нас есть…

– Вот и замечательно.

– Ты меня прогоняешь? – Лилия, казалось, не верила, что Кирилл способен на такое.

– Ты действуешь мне на нервы.

– Я же вижу, что ты любишь меня.

Кирилл открыл дверь и рукой показал на выход. Но она не собиралась уходить. Подошла к двери, закрыла ее, повернулась и, повиснув у него на шее, прошептала:

– Я все поняла и осознала. И мы должны быть вместе.

Кирилл кивнул. Да, он действительно хотел, чтобы Лилия была рядом. Пусть с кем-то другим, но рядом. Только вот простить он ее никогда не сможет.

– Уходи!

Он отцепился от Лилии и вытолкал ее за дверь.

– Ты это серьезно?

Она потрясенно смотрела на него. Кирилл должен был потерять голову от счастья, а он дает ей пинка.

– Спокойной ночи!

Он закрыл дверь и лег спать. Лилия, конечно же, обиделась на него, но, если она решит уйти, скатертью дорога! С этой мыслью Кирилл и заснул.

Окопы, бруствер, пороховой дым и тротиловая гарь. Снайпер на боевой позиции, винтовка в полной боевой. В любой момент из окопа могла показаться каска… Показалась. Бах! Но каска не исчезла. Промазал Альтик.