Ирина Горбачева - Майор Снежина. Старые дела [СИ]

– Неужели она убила его. Он, конечно, мразь порядочная, но я не хотел, чтобы она марала свои руки убийством. Не так я задумывал.

Дождавшись ночи, осмотревшись и решив, что все в округе наблюдают счастливые сны, Аркадий подъехал к дому Анны. Ему показалось странным, что калитка во двор и дверь были открыты. Но, когда он увидел следы борьбы и понял, что Анны в доме нет, то его охватил страх, который сковал всё его нутро холодом.

– Неужели опоздал? Старый дурак, как я мог допустить это?

Аркадий метнулся к шкафу-купе. Отодвинув висящие на перекладине вещи, он отодвинул деревянную панель и открыл дверь. Спустившись вниз в подземелье, он понял, что здесь кого-то держат. Открыв дверь первой палаты, он опешил. На кровати сидел какой-то мужик с перевязанной головой.

– Отпустите меня, – закричал он, увидев вошедшего, – я всё понял!

– Чего ты понял? Кто тебя сюда заточил? – спросил Аркадий.

– Не знаю, они были в камуфляжной одежде и в масках.

– Может по голосу ты их мог узнать? – спросил Аркадий, в надежде определить непричастность Анны.

– Какой голос? Они молчали всё время.

– А почему голова перебинтована?

– Эти гады всё лицо мне искромсали.

Услышав шум и громкий крик Андрея и Бориса, Аркадий предположил, что это московские гости и их ожидает та же участь, которой удостоился этот мужчина.

– А ты кто? – спросил он у него.

– Послушайте, освободите меня, я вас отблагодарю.

– Имя у тебя есть, благодетель?

– Есть. Вячеслав Травкин. Господи, что им надо от меня? Может это вы у них главный? Вам выкуп нужен?

– У тебя с памятью как, Травкин? Помнишь, как сюда попал?

– Нет.

– Плохая память.

– Накачали они меня чем-то.

– А Людмилу…., может, тоже не помнишь?

– Людмилу? Так, подождите, какую Людмилу? Колькину подстилку?

Аркадий замахнулся на Травкина.

– Вы что же думаете, это из-за меня она пропала? Так, значит, вы мне за неё мстите? Клянусь, к её исчезновению я не причастен. Приударял за ней, не отказываюсь, но чтобы убить? Это Колька! Муж её. Его хоть и отпустили тогда, но это точно он, я ещё тогда на него думал. Ревновал он её ко всем. А она его просто ненавидела. У них свои заморочки были. Но я её не трогал. Думаете, он того, у него с головой не всё в порядке? Ещё как в порядке, где жестокость надо проявить. Он как до девчонок дотронется, в нём какая-то звериная жестокость пробуждается. Отпустите меня.

– Так говоришь, Людмилу не трогал. А других девчонок?

– Каких ещё девчонок?

– На которых зарабатывал, продавая их на истязания и смерть. Пошевели мозгами, может, вспомнишь девочку, которая выжила?

– Какую девочку? Говорю вам, это не я. Это всё Колька. Клянусь, я только кассеты сбывал.

– Не ты, так не ты. Кто в соседних палатах, знаешь?

– Нет. Так это не вы меня притащили сюда? Кто? Кто тогда?

– Ты посиди ещё повспоминай, кому насолил по жизни. Я вернусь, тогда разберёмся, что с тобой делать.

Обеспокоенный исчезновением Анны, Аркадий решил проследить за Николаем, но наблюдая за домом Никитичны, его присутствия он не заметил. Собираясь уехать с места наблюдения, Аркадий вдруг заметил, как невдалеке от дома остановился автомобиль и из него вышел Николай.

– Изменился громила, – подумал он, – тщедушным стал, поседел, но узнать можно.

Николай, оглядываясь, зашёл во двор своего дома. Аркадий хотел проследовать за ним, но увидел, как тот уже вышел из ворот и сел в свой автомобиль. Вскоре его машина остановилась за квартал от дома Анны. Николай, так же озираясь, вошёл в её дом, и недолго пробыв в нём, направил автомобиль к выезду из города.

Аркадий подъехал к старому рыбзаводу, когда Николай, облокотившись на машину, пытался закурить сигарету. Он подошёл к нему.

– Чего надо? – грубо спросил его Николай.

– Нехорошо Николаша, грубить старым знакомым, – с усмешкой ответил ему Аркадий.

– А, что, мы знакомы? Чего тебе надо, мужик?

– Привет тебе привёз от убиенной тобой жены. Помнишь такую, Людмилой звали? – Аркадий заметил, как руки у Николая задрожали, он тщетно пытался чиркать испорченной зажигалкой, но в растерянности, с яростью смял сигарету и выбросил её себе под ноги.

– Правильно, курить вредно, – говорил Аркадий со злой усмешкой.

– Ты кто такой? Тебе чего надо?

– Ах, ты сучок? Ещё спрашиваешь, чего мне надо? Где труп Людмилы спрятал? – Аркадий схватил Николая за грудки так, что порвал на нём футболку. На его предплечье обнажилась татуировка: череп с пронзённым кинжалом, увидев её, Аркадий рассвирепел, – так вот, кто фильмы поставлял, заставочку на своих художествах себе сделали. Зря тебя вовремя не взяли, тебя бы козлина за такое ….. на полоски порезали, до суда бы не дожил.

– Это не я их. Я снимал только.

– Кто? Говори, кто!

– Михалыч, ментовский водитель.

– Кто? Тулев?

– А я узнал тебя! Аркашка? Думал, рожу перекроил и тебя узнать нельзя?

– Вот и хорошо, что узнал. Поехали, покажешь, где тело Людмилы.

– Тело? Людмилы? Кости обглоданные собаками не хочешь забрать? Нет её тела, рыбы давно сожрали твою потаскушку.

Аркадий в порыве ярости схватил мужичка за шею. От ненависти к этому ничтожеству у него заколотилось сердце, глаза покрылись пеленой. С гримасой брезгливости он с силой сжимал горло Николая двумя руками, словно душил не человека, а сжимал какой-то грязный, зловонный тюк. Тело Николая заколотилось в агонии, потом обмякло. Аркадий разжал пальцы, и оно упало на землю, не подавая никаких признаков жизни.

Взяв в бардачке влажную салфетку, Аркадий тщательно вытер медицинские перчатки, в которых был он и выбросил её в окно автомобиля. Выехав с территории завода, Аркадий сразу не сообразил, что в ехавшей навстречу к нему полицейской машине сидел Тулев.

Глубокой ночью Коновалав и Аркадий встретились у дома Анны Двигубской.

Осторожно войдя внутрь, они спустились в подземную клинику.

– Ничего себе, размах. Кто строил, неужто Семён?

– Я, Петрович. Было время, возможности. Но как я уехал, Семён забросил это дело.

– Какое? Лица перекраивать? Чудны дела твои, Господи. Но пальчики-то в картотеке остаются.

– Пальчики? Да… Ладно, проехали Петрович, одевай маски, – Аркадий подал Глобину две маски, лежащие на небольшом столике в холле, – он, что спит? – спросил удивлённо Аркадий у Ильи Петровича, войдя в палату к Травкину.

– Что-то не похоже, чтобы он спал, – заметил Глобин.

Аркадий подошёл ближе к Травкину, тот лежал на кровати, накрытый одеялом.

– Он мёртвый? – удивлённо спросил Аркадий, – Петрович, ты веришь, я его и пальцем не тронул. Говорю же, что я видел, как Николай заходил в дом. Слушай, Колька говорил о Тулеве. Может это он его.

– Аркаш, главное это не ты? А с ним разберёмся. Чего делать будем?