Инна Балтийская - Под диктовку Альцгеймера

В последний раз обернувшись на ошеломленного химика, я решительно дернула дверь подвальчика. К счастью, она оказалась незапертой. Глубоко вздохнув от облегчения, я тут же забыла о коллеге и, пытаясь унять непонятно откуда возникшую дрожь, спустилась вниз.

Отодвинув шторку, я застыла в изумлении. Марим сидела возле стола в позе сломанной куклы. Ее руки безвольно висели вдоль тела, голова сильно склонилась к груди, тяжелые веки были опущены. Казалось, она даже не дышала. Мертва! — в панике подумала я. Или… кататонический шок? Но я не психиатр, я даже не врач, строго говоря. Я ничем не могу ей помочь!

Почему-то на цыпочках я осторожно подошла к ней по отчаянно скрипевшему полу, и дотронулась пальцами до ее шеи. Казалось, я нажала на какую-то невидимую кнопку — гадалка тут же вскинула голову и впилась в меня тяжелым взглядом. Я невольно отшатнулась и принялась оправдываться:

— Простите, я не хотела вас беспокоить… мне показалось, что вам плохо!

Она еще некоторое время молчала, не отводя от меня черных глаз. Потом тихо ответила:

— Я была… там. Вы застали меня врасплох.

— Простите еще раз. — в отчаянии повторила я. — Я не в себе просто. Вы знаете, мой начальник… он сегодня умер. Он был здоров, совершенно…

Она равнодушно пожала плечами и прикрыла глаза.

— Вы увидели это… или вы всем так говорите про их близких? — внезапно вырвалось у меня. Мариам с внезапным интересом взглянула на меня.

— Если вы мне не верите, зачем приехали? — ее ледяной голос подействовал, как холодный душ.

— Хорошо, я вам поверю. — с трудом выдавила я. — Вы правда сможете мне помочь? Сможете найти моих девочек живыми?

— Я уверена, что они живы. — медленно протянула она. — Я знаю, что есть человек, который может это подтвердить. Но найти мертвых часто бывает легче. Намного легче. Они могут мне сами сказать, где искать. С живыми у меня связи нет.

— Так что мне делать? — голова кружилась так отчаянно, что я боялась потерять сознание прямо здесь, в маленькой темной комнатке.

— Мне надо побывать в том доме, в котором жили девочки.

— Но я снимала ту квартиру, наверняка она уже занята… — растерялась я.

— Тогда буду работать через вас. — согласилась Мариам. — Так…

Одним резким движением она поднялась и подошла к столику. Перегнувшись, достала из невидимого мне ящика большой хрустальный шар, водрузила его на стол и на несколько бесконечных минут замерла, словно в трансе. Затем повернулась ко мне:

— Уверена, что смогу вам помочь. — удовлетворенно прошептала она. — Приезжайте завтра в то же время, и начнем работу.

Словно во сне, я преодолела несколько ступенек наверх и вышла на улицу. Наверное, надо было вернуться в лабораторию… но голова кружилась, и я боялась, что вот-вот упаду. Надо бы дойти до ближайшей аптеки, проверить давление… В этот момент передо мной возник подвезший меня химик.

— Эльвира, вам нехорошо? Давайте я вас до ближайшей больницы довезу. — забеспокоился он.

— А как… — язык ворочался с трудом. и я никак не могла сформулировать свою мысль. — Почему вы еще здесь?

— Да вот, дочке решил подарок купить. — тут же начал оправдываться он. — Видите, какой сувенирный красивый. — он кивнул на яркую вывеску на стеклянной витрине. — А тут вы, мне показалось, вам плохо, я из магазина сразу выбежал… Эльвира, вы мне позволите вас подвезти? Мне правда неудобно так, словно я вам навязываюсь…

Он так трогательно смущался, что мне внезапно стало весело. Но головокружение так и не отпускало, вдобавок, меня начало подташнивать, и я попросила:

— Помогите до аптеки дойти.

— Вам правда плохо? — он совсем расстроился. — Хотя что это я, чурбан бесчувственный. Вы же… у вас не глазах профессор умер. Такой стресс даже мужиков с ног валит, а вы, такая хрупкая… — он снова запнулся. Затем осторожно взял меня за локоток и достаточно настойчиво потянул к своей машине.

Сесть внутрь без его помощи я бы не смогла. Но он, буквально поднял меня на руки, посадил на заднее сидение и достал из бардачка бутылку «Лимончелло»:

— Вот, сладенький ликерчик, и вкусно, и стресс всегда снимает. Я его только для дам вожу. — и он с ласковой улыбкой буквально влил мне в рот несколько глотков прямо из бутылки.

Кислый, но вкусный напиток слегка взбодрил, голова еще кружилась, но тошнота прошла полностью, и мне стало как-то намного спокойнее на душе. Жизнь внезапно начала окрашиваться в нежно-розовые краски. Жалко бедного Натана Константиновича… но он был немолод, и он умер в прекрасном настроении, в предвкушении главного в своей жизни триумфа. Можно сказать, на взлете. Завтра я приду к Мариам, и мы начнем искать моих дочерей. Гадалка уверена, что они живы. Я не верю ей… или все же верю? Она предсказала смерть профессора, и мне не хотелось верить, что она просто угадала. И к тому же, она отыскала мужа Сони!

— Полегче стало? — с улыбкой обернулся ко мне химик. — Я знаю, всем дамам ликерчик нравится. Моя бывшая в таком восторге от него была, что в конце концов между мной и ликером выбрала его. — он слегка погрустнел. — Эльвира, может быть, в ресторан поедем? Мне хотелось бы с вами поговорить о разных вещах…

Мое прекрасное настроение стало немного понижаться. Он ухаживать за мной пытается, что ли? Но мне сейчас не хочется даже думать о мужчинах… Я отрицательно покачала головой.

— Отвезите меня домой, если вам не трудно. Или давайте я выйду и доеду до метро. — голова кружиться перестала, и чувствовала я себя уже не хуже, чем утром.

— Эльвира, вы решили, что навязывается вам старый дурень? — грустно усмехнулся химик. — Но я ж понимаю, где вы, молодая и красивая, и где я… Нет, я о важном деле поговорить хотел.

Мне стало стыдно. Что-то льщу я себе, нашлась неотразимая красавица. Человек о работе поговорить хотел, а я решила, что еще один раб моей небесной красоты нашелся. Хотя, насчет разницы в возрасте он явно кокетничает. На первый взгляд, он лет на десять старше, для мужчины совсем не критично. Да и насчет красоты что-то перебарщивает, я не роковая красотка, да и он вовсе не Квазимодо. Так что не факт, что я ошиблась…

— Как вас зовут? — неожиданно спросила я, вдруг сообразив, что не знаю даже имени человека, который так обо мне заботится.

— Петр. — с готовностью откликнулся тот.

— А по отчеству?

— Сергеевич. — совсем погрустнел химик. — А нельзя ли просто Петр? Мне приятнее будет. Обещаю, что не стану к вам приставать!

— Хорошо, Петр. — покладисто откликнулась я. — Давайте поговорим, только в институте, ладно? В нижнем кафе. А потом и по рабочим местам можно разойтись.

— Эльвира… Я как раз не хотел об этом говорить на работе. — на этот раз он не краснел и не мямлил. — Дело серьезное. Что-то ваш профессор сделал не то. — он пару секунд помолчал, словно собираясь с духом. — Скажите, он не пробовал на себе… наш препарат?