Анна Данилова - Crime Story № 05 [антология]

Шеф считал, что вполне может.

Тишина была наряженной и странной, и усатые молодые турки из администрации отеля что-то серьезно втолковывали друг другу, а остальные молчали и не смотрели друг на друга.

Нэсси посидела-посидела, а потом подобралась поближе — привстала со стула и просеменила в следующий ряд в положении «сидя». До своих было все еще далеко, и, посидев немного, она вновь просеменила намного ближе.

— Что вы там мечетесь, Анастасия! — в сердцах сказал шеф. — Опоздали, а теперь мечетесь!..

— Я не мечусь, — пробормотала Нэсси и покраснела под своим диким макияжем. — Я прошу прощения, но после перелетов мне всегда трудно адаптироваться…

Шеф фыркнул и ничего не сказал, только головой покрутил, а Светлана Петровна оглянулась и глазами показала ей место рядом с собой.

Нэсси сделала некоторые пассы и наконец оказалась там, где надо.

— Американец пропал, — не разжимая губ, как русская разведчица во время встречи со связником в кинематографе «Эксельцинор», просвистела Светлана Петровна. — Не ночевал. Постель не разобрана. Телефон не отвечает.

Чепуха какая, подумала Нэсси. Вот меня, к примеру, муж бросил, и это ужасно, но никто не делает вид, что настал конец света! А тут американец пропал, подумаешь! Загулял где-нибудь и не знает, как добраться до отеля, всех и делов-то!

— Найдется, — не поднимая глаз, тихонько ответила Нэсси. — Это Стамбул, а не Багдад, тут людей не похищают!..

Светлана Петровна незаметно пожала плечами и метнула взгляд в сторону шефа. Тот сидел и барабанил пальцами по сиденью ближайшего стула. Стул был мягкий, и ничего не было слышно, и казалось, что шефа это тоже раздражает — он страшно зол, вот же барабанит, а никто не слышит!..

— Он из отеля не выходил, — детективным шепотом выдала Светлана Петровна. — И нигде его нет!..

— Как — не выходил?

— Очень обыкновенно. Не выходил, и все тут.

— А… откуда это известно?

— От Марка.

— От… кого?!

— От Марка, — слегка раздраженно сказала Светлана Петровна, как будто Нэсси никак не могла взять в толк, что бессмертный труд «Капитал» написал именно Карл Маркс, и выражала по этому поводу всякие сомнения.

— А кто такой этот Марк?

— Настя, Марк Волохов — наш гид, он нас вчера встречал в аэропорту! Ты что? Забыла?

Нэсси не забыла, она понятия не имела, что гида зовут таким прекрасным литературным именем!.. Она и половину не слышала из того, что он говорил в аэропорту и в автобусе, потому что все пыталась дозвониться мужу, а тот не брал трубку, и каждый звонок был все безнадежней и безнадежней, как будто еще больше отдалял его от нее, и в конце концов она заплакала под темными очками, и ругала себя за то, что плачет, и утирала слезы скомканной бумажной салфеткой, найденной в кармане джинсов, а потом гид декламировал «Никогда я не был на Босфоре». Вот и все.

И еще она была уверена, что он турок. Ну, в смысле гид — турок. Он же смуглый, темноглазый и говорит с акцентом!.. Истинный турок.

— А откуда он знает, что американец не выходил?

— Он у охранников спросил.

— Ну-у-у, откуда охранники могут знать!..

В это время от группы обеспокоенных усатых турков отделился гид с литературным именем, приблизился к шефу — турки провожали его встревоженными глазами, — наклонился и начал что-то быстро говорить.

— О, господи, — вздохнула Светлана Петровна постно. — Один раз в жизни на тренинг за границу повезли, и тут американец пропал! А мне бы дубленку купить. Как ты думаешь, теперь никого не выпустят?

— Что за глупости! — пробормотала Нэсси, достала из сумки телефон и посмотрела в окошечко. Может, муж звонил, а она пропустила? Может, звук как-то случайно выключился? И он не дозвонился, так ведь иногда бывает! А потом в окошечке возникнет спасительная надпись «непринятый вызов», и жизнь начнется сначала, такая же прекрасная, как прежде!..

Ничего не было в окошечке. Только его фотография, прошлогодняя, из Питера, где он очень веселый, и в руке у него роза, только что купленная у цветочницы для нее.

Не звонил. Не пропустила она вызов.

Литературный герой Марк Волохов все что-то шептал, наклонившись к шефу, и лицо у того делалось все неприятней и неприятней.

— Мальчики! — вдруг ни с того ни с сего вопросила Маша Машина. — Ну что там у вас такое? Мы сегодня начнем или нет?!

Шеф, которого, наверное, только в яслях называли мальчиком, а сразу после яслей и непосредственно перед детским садом нарекли Михаилом Павловичем, вздрогнул и покраснел, как будто услышал неприличное слово.

Маша улыбнулась.

— Ну, пра-авда! Скучно просто так сидеть! Ужасно!

Турки смотрели на нее не отрываясь, — очень уж хороша, — и охранники смотрели, и Гриша с Виталием Васильевичем.

Нэсси украдкой взглянула на телефон — не появился ли там «неотвеченный вызов».

— У нас проблемы, — процедил шеф. — Я прошу никого не расходиться и отнестись с пониманием.

Ого! Неслыханное дело — шеф просит сотрудников отнестись с пониманием! Не иначе Мраморное и Черное моря повернули свои воды в сторону Ледовитого океана!

— О-хо-хо, — пробормотала Светлана Петровна. — Не отпустят меня за дубленкой, чует мое сердце!..

Марк Волохов все продолжал шептать, а шеф отстранялся от него дальше и дальше, и Нэсси показалось, что он сейчас упадет со стула.

Никакого «неотвеченного вызова» не было в окошечке телефона.

Он меня разлюбил. Он сказал мне об этом совершенно спокойно, сидя на нашем диване перед нашим телевизором, в комнате, которую мы роскошно именовали «гостиная».

Он больше никогда не будет мне звонить. Зачем?.. Он же меня разлюбил.

— Дамы и господа, — вдруг громко сказал шеф и рукой отодвинул от себя гида. — У нас проблема. Питер Маклафлин исчез, но между тем доподлинно известно, что из гостиницы он не выходил. Турецкая полиция настоятельно рекомендует мне не поднимать шума и не привлекать к делу ни наше, ни американское посольства. Мы более чем уверены, что наш американский коллега где-то здесь, в отеле, и с минуты на минуты его разыщут. Тренинг по понятным причинам откладывается до его появления. Все свободны.

Светлана Петровна вскочила так проворно, что у нее с колен упал блокнот.

— Можно идти?! — спросила она голосом человека, который вдруг перед самыми воротами тюрьмы получил амнистию и не верит караульным, которые велят ему валить на все четыре стороны. — Можно?

— Все свободны! — с нажимом повторил шеф.

— И… в город можно выйти?

— Сейчас десять двадцать семь, — объявил шеф, взглянув на часы. — До пяти часов все свободны! В пять сбор в холле отеля на первом этаже. И никто не опаздывает!

Через головы он выразительно взглянул на Нэсси и смотрел несколько секунд.

Маша Машина поднялась с кресла, сделала легкий пируэт, взмахнула сумочкой на длинном ремне и оказалась рядом с гидом.