Антон Леонтьев - Алхимия иллюзий

Вика откинулась в кресле и, скрестив руки на груди, взглянула на Титова, взахлеб рассказывавшего ей эту ужасную историю. Историю убийства милой дочуркой своего отца-олигарха.

— И в одночасье Вичка стала очень богатой юной леди!

Вика, бросив на Титова презрительный взгляд, спросила:

— И где вы, два шизоида, друг с другом познакомились? В дурке , что ли?

Сказала она это просто так, чтобы лишний раз позлить Титова, но по его чуть скривившемуся лицу поняла — господи, она попала пальцем в небо. В самом деле в дурке!

— Не в дурке, как ты выражаешься, Вичка, а в муниципальном медицинском учреждении здравоохранения закрытого типа, — произнес ровным и спокойным, вероятно, уж слишком спокойным, тоном Титов, нависая над ней.

— Во время сеанса лоботомии? — заметила Вика, улыбаясь как можно шире. — Или в карцере, когда вас поливали из дырявого шланга ледяной водой, чтобы купировать новый шизофренический шуб?

В дверь постучали, Вика громко крикнула, чтобы вошли. Заглянул один из официантов, доложивший, что они собрались и хотели бы уйти. Вика попросила их подождать пару минут, парень кивнул и закрыл дверь. Вика встала.

— Так ты так и не ответил, милок, во время каких процедур в дурке вы с твоей Вичкой познакомились? Клизмы с касторкой и опилками?

Титов, сверкая глазами, прошипел:

— Замолчи и не говори глупостей! Иначе… Иначе я убью этого идиота-официанта, который сейчас сюда заглянул. Ты ведь хочешь?

Вика быстро ответила:

— Нет, Витя, не хочу.

Титов осклабился:

— А, уже не милок , а Витя! Надо же, какой, Вичка, прогресс!

Вика подавленно молчала, а Титов, чувствуя себя победителем, произнес:

— Ну и ладненько! Значит, обойдемся без оскорблений, Вичка. Тем более встречать своего старинного друга после двенадцати лет разлуки надо по-другому…

Старинного друга! Лучше бы он сказал, как оно и есть: персонального демона. А еще точнее: правый мизинец тьмы.

— Понимаю, у тебя много вопросов — как ко мне, так и к моей… — Титов вновь осклабился. — К моей Вичке. Так что предлагаю тебе заглянуть к нам, ну, почему бы, собственно, не сегодня вечером?

— Нет! — вырвалось у Вики инстинктивно.

— Негоже отказываться, если я приглашаю, Вичка, — протянул Титов. — Или ты в самом деле хочешь, чтобы этот официант сдох? Ну, или еще кто-то?

Вика не хотела, совсем не хотела. Как, однако, не хотела встречаться с Титовым, этим шизоидом , и его женой, кажется, еще большим шизоидом. В особенности в свой день рождения.

Тут Вика подумала, что уже встретилась с ними в свой день рождения — с ними обоими.

— У меня… запланировано кое-что на вечер! — пролепетала она.

— Отмени, Вичка! — хмыкнул Титов.

Вика заупрямилась:

— Не могу. Я специально взяла в понедельник выходной, чтобы Саша, мой муж, мог организовать поездку на уик-энд. И он наверняка что-нибудь организовал. И вообще…

Титов склонился над ней и, пронизывая взглядом своих арктически-ледяных глаз, произнес:

— И вообще, Вичка, вы можете провести забавный уик-энд в подмосковном поместье Вики, моей Вики. Приезжай вместе со всей своей небольшой семьей — со своим мужем и сынулей!

Нет, нет, только не это!

Наверное, мысли Вики отразились на ее лице, потому что Титов сказал:

— Ну, или приезжай одна, а твои мужчины проведут время без тебя. Как и ты без них, — и добавил, обводя языком тонкие губы: — Ты ведь не хочешь, чтобы с ними что-то случилось?

Вика закрыла глаза. Ей так хотелось закатить Титову пощечину, расцарапать ему лицо, дико завизжать. Но, вероятно, это и была именно та реакция, которой он добивался от нее.

— Если ты хочешь, чтобы… Чтобы я приехала к тебе… к вам , то оставь моего мужа и сына в покое, — произнесла Вика тихо, но отчетливо. — Ты ни при каких обстоятельствах не причинишь им вреда, ты это понял, Титов?

— Иначе что, Вичка? — усмехнулся ее персональный демон, однако отвел взгляд своих арктически-ледяных глаз.

— Иначе, Титов, ты меня больше никогда не увидишь! — заявила Вика.

Наверняка все эти долгие (а в итоге промелькнувшие как одно мгновение) двенадцать лет не только она думала о Титове, но и Титов думал о ней.

Иначе бы вряд ли заявился в день ее рождения под ручку со своей женой, наследницей миллионов, а то и миллиардов , а по совместительству отцеубийцей (и, вероятно, убийцей еще и других людей) — с сомнительным приглашением в подмосковный замок своей благоверной.

Замок тьмы.

— Куда же ты денешься? — напряженно спросил Виктор.

— Поверь мне, милок , найду куда! И, кстати, с чего ты взял, что деться придется мне — быть может, это затронет тебя?

Титов снова усмехнулся и заявил:

— Хорошо. И принимаю твое условие — с голов твоих, как ты выразилась, мужчин, и волос не упадет.

Зная, что манипулятор Титов любит жонглировать словами и ложными обещаниями, Вика потребовала:

— Поклянись, что ты не причинишь ни моему мужу, ни моему сыну никакого вреда!

Виктор, облизав губы, спросил:

— А чем клясться? Жизнью родителей можно?

Вика понимала, что даже если он и даст слово, то может изменить его в любой момент. А может, и нет.

Она продолжала молчать, сверля Титова взглядом.

— Ну ладно, клянусь! Я твоих мужиков и пальцем не трону! И не причиню им никакого вреда!

Вика отвела взгляд, и Виктор, явно повеселев, заявил:

— Но у меня к тебе, Вичка, тоже требование — перестань звать меня наконец « милок»!

Вика хмыкнула и в знак согласия качнула головой, а потом направилась к двери, помня, что фирма по доставке деликатесов ждет ее.

— Вичка, значит, договорились? Тебя ровно в восемь вечера заберут. Будь готова. Моя супруга и я приглашаем тебя на званый вечер.

«Банкет с бесами звучало бы лучше» , — подумала Вика, выходя из своего кабинета в коридор.

Когда Вика вернулась домой, то первое, что ей бросилось в глаза, это огромная корзина роскошных алых роз в прихожей. Вышедшая встречать ее Марина Ильинична, явно умиляясь, произнесла:

— Курьер примерно час назад доставил.

Вика заметила золотую карточку, на которой изящной вязью было выведено: « Моей Вичке ».

Она разорвала карточку и обернулась в поисках мусорного ведра. Муж никогда не называл ее Вичкой — она на этом настояла едва ли не в первый день знакомства с Сашей.

Как угодно, но только не так. Потому что Вичкой называл ее только один человек . Тот самый, который и прислал ей эту корзину роз.

Затем Вика взяла корзину и, прошествовав с ней на лоджию, небрежно швырнула в угол, да так неудачно, что корзина упала на бок, и некоторые розы погнулись или даже поломались.