Антон Леонтьев - Алхимия иллюзий

За Виктора Титова!

Понимая, что, если она выдаст мужу правду, тот совершит глупые поступки, которые могут иметь очень трагические последствия как для него самого, так и для Павлика, Вика примирительно сказала:

— Извини. Понимаю, что смазываю все планы, но надеюсь, что за выходные все разрешится…

— За выходные? — Муж расхохотался. — Не забывай, Вика, что ты еще взяла в понедельник отгул. Как, собственно, и я тоже. Так что можешь и его использовать для общения со своей хозяйкой. Мы, твоя семья , естественно, подождем!

Говорить с Сашей, когда он находился в подобном состоянии, было невозможно. Вика, виновато улыбнувшись, проговорила:

— Ты же сам знаешь, что бывают проекты, которые надо в любом случае закрыть до определенного срока. И тогда работаешь день и ночь, невзирая ни на что.

Саша, отправляясь на кухню, громко произнес:

— А над каким проектом работаешь ты, Вика? Надеюсь, не над проектом «крах нашего брака»?

Испытывая желание подойти к мужу, крепко-накрепко прижать его к себе и держаться за него так, не отпуская, Вика медленно опустилась на диван.

Когда она сообщит ему всю правду, то он поймет. И оценит. И простит. И…

Нет, не когда, а если…

Если у нее вообще будет для этого возможность.

— Это может затянуться! Не исключено, приеду рано утром! — произнесла Вика, отправляясь по лестнице наверх, чтобы переодеться.

Интересно, как это выглядит со стороны — жена уезжает в день своего рождения в неизвестном направлении накануне выходных, якобы по работе, оставляя мужа с ребенком?

Как скабрезный анекдот — или невероятная трагедия.

Интересно, а ее жизнь из какой категории?

Вика выбрала строгий черный деловой костюм, черные сапожки на шпильках и зачесала волосы назад, собрав их в пучок. Нанеся минимум косметики, она снова спустилась вниз. Муж на кухне что-то горячо доказывал Марине Ильиничне, а та увещевающе ему тихо отвечала.

— Мне пора! — сказала Вика, зная, что еще слишком рано (двадцать пять восьмого), однако она не намеревалась сидеть, ломая пальцы, в квартире и ждать визита Титова. Уж лучше встретиться с персональным демоном около дома.

Саша никак не отреагировал, намеренно поднявшись и подойдя к холодильнику, который резко распахнул и стал изучать его содержимое. Няня, подплыв к Вике, произнесла:

— Виктория Павловна, а вы надолго? Мне с Павликом остаться, как договаривались…

Ага, муж договорился с ней, что няня останется с сыном: значит, планировалось, что он и Вика проведут ночь вне дома.

Няня смолкла, а Вика положила ей руку на предплечье:

— Да, очень вас прошу, останьтесь. У меня на работе шеф умер, надо уладить массу всего. И новая владелица холдинга к себе затребовала. Она с приветом.

Причем с очень большим. Как и ее муженек, Виктор Титов.

Марина Ильинична заохала, проводила ее до входной двери, горячо заверив, что останется, присмотрит, накормит.

— И крысу эту тоже!

— Крыса , — улыбнулась Вика. — Это он, а не она.

Она открыла дверь, когда за спиной раздался голос мужа:

— На деловую встречу без портфеля, набитого документами, или хотя бы стильной сумочки? Ай-ай-ай!

Его обиженный тон не сулил ничего хорошего.

Няня, пробормотав, что надо заглянуть к Павлику, тотчас ретировалась, оставив супругов наедине.

— Саша, ты не понимаешь, насколько это серьезно…

Муж, смерив ее тяжелым, злым взглядом, прервал:

— Вика, боюсь, это ты не понимаешь, насколько все серьезно. Ну, иди, иди! Как ты, однако, шикарно вырядилась для встречи с супер-пупер-начальницей! В каком ресторане вы встречаетесь? И ты уверена, что это женщина, а не мужик?

Вика понятия не имела, что ее ожидало, вышла и тихо прикрыла дверь. Пускаться в объяснения, все только запутывающие, явно не стоило.

Вика ждала внизу, около шлагбаума, когда за одну минуту до восьми вечера показался длинный черный лимузин. Он замер еще до шлагбаума, и мобильный Вики немедленно ожил.

Вообще-то ее личный номер мало кому был известен, но Титов, женатый на наследнице миллионов, а то и миллиардов , был точно в курсе.

— Вичка, ты ведь видишь авто? Это за тобой!

Дверь лимузина, из которого никто не выходил, распахнулась, и Вика, миновав шлагбаум, медленно подошла к машине, ожидая, что в салоне обнаружит развалившегося на сиденье Титова.

Однако там никого не было.

— Садись, Вичка. До скорого!

Вика, посмотрев на освещенное здание высотки, в которой находилась квартира с ее любимыми мужчинами, опустилась на белое кожаное сиденье.

И захлопнула за собой дверцу.

Они ехали за город, куда-то в направлении Рублевки, впрочем, потом свернув. Никто не поставил ее в известность по поводу маршрута — мобильный молчал, а перезвонить Титову она не могла, так как номер, с которого он с ней связался, был не определен.

Задать вопрос шоферу она тоже не могла, так как водительское место было отделено от салона непроницаемой темной перегородкой.

Глядя на мелькавшие мимо нее вечерние пейзажи, Вика вдруг поняла, что крутит в волнении туда-сюда изумрудное кольцо, подаренное ей Сашей.

И украденное Титовым.

Наконец лимузин начал притормаживать, и Вика заметила более чем солидный пост охраны и высоченные витые ворота.

Ворота распахнулись, пропуская лимузин на закрытую территорию. Вика заметила ровно подстриженные деревья и кустарники, являвшиеся частью огромного ландшафтного парка.

Они ехали еще добрых десять минут, прежде чем затормозили перед величественным домом, вернее, дворцом, а если уж быть совсем точным, замком.

Это, как сразу поняла Вика, и был замок тьмы. Тот самый, в котором обитал ее правый мизинец.

Виктор Титов.

Дверь распахнулась, и Вика заметила вышколенного, облаченного в смешную золоченую опереточную ливрею темнокожего слугу. Слуга на безупречном английском произнес:

— Мэм, прошу вас.

Он проводил Вику к изящной, серого мрамора, лестнице, что сбегала от роскошных двустворчатых дверей вниз. Здание, сочетавшее сразу несколько архитектурных стилей, было одновременно красивое, стильное и… жуткое.

Но времени на то, чтобы рассмотреть подмосковный замок, у Вики не было. Слуга с поклоном открыл перед ней гигантские двери.

Вика вступила в холл, который по площади был больше, чем вся ее двухуровневая квартира, раза в два, если не в три.

И никакого мрамора, позолоты, малахита и бронзы — типичных любимых материалов владельцев подмосковных замков.

Холл представлял собой огромный куб, сделанный из матового, с темно-синими искорками, черного камня.

Да, именно в таком замке и должна обитать тьма.

И ни одной двери или коридора, который куда-нибудь вел. Слуга указал на внезапно открывшийся сбоку проход, и Вика не без трепета вступила в выложенный точно таким же черным с синими искорками камнем длиннющий коридор.