Варвара Клюева - Три жизни на двоих

В полтора Лизиных года изнемогшая под тяжким родительским бременем мать сдала дочку в ясли. Потом были детский сад, школа с продлёнкой, летние лагеря. Привычная к тому, что всегда и всем мешает, Лиза держалась в сторонке, сливаясь с пейзажем (или с интерьером, короче – с фоном). Иногда её всё-таки замечали, но заканчивалось это плохо. Даже тем немногим, что пытались с ней подружиться, интересна была не Лиза, а возможность самоутвердиться за её счёт.

Процесс превращения из ребёнка в подростка совпал по времени с бракоразводным процессом родителей. И в какой-то момент Лиза сорвалась с катушек. Именно в момент – неожиданно для себя и окружающих. Ещё вчера тихая незаметная девочка назавтра превратилась в оторву и хамку, которая на замечания отвечала оскорблениями, на приказной тон – грубым посылом, на попытку дать пощёчину – актами вандализма в виде битья посуды и прочих хрупких предметов.

Прибившись к "дурной компании", она практически перестала бывать дома и в школе, а заметно увеличившийся досуг заполнила традиционными для делинквентных подростков развлечениями. К тому времени, как классная руководительница забила тревогу, поставив на уши школу, детское отделение милиции и напуганных, но по-прежнему не склонных отвести дочери главное в своей жизни место родителей, было уже поздно – Лиза сидела на героине.

Известные случаи исцеления героиновых наркоманов можно пересчитать по пальцам. И едва ли не все они связаны с катастрофами – автомобильными авариями, ударившими рядом молниями, обрушившимися на голову тяжёлыми предметами. Зависание между жизнью и смертью, кома, длительный перерыв в приёме наркотика иногда играют роль чудодейственного лекарства, вправляя "медленным самоубийцам" мозги. Менее радикальные средства, как правило, неэффективны.

Но Лизе повезло. Полугодовое лечение в частной клинике, беседы с психологом, усиленный надзор – всё это, как водится, сработало плохо. Через месяц после выписки она, подобно Колобку, удрала от бабушки с дедушкой, которые по случаю выхода на пенсию согласились взять на себя функции надзирателей, и отправилась на встречу с пушером – за дозой. Но по дороге зацепилась каблуком за выщерблинку в асфальте, и упала к ногам прекрасного принца. Принц, как и положено человеку благородному, помог ей подняться, доковылять до скамейки на ближайшей остановке, а убедившись, что боль в щиколотке не проходит, поймал машину и отвёз пострадавшую в травмпункт.

Стоит ли говорить, что не избалованная вниманием и добрым к себе отношением Лиза смертельно влюбилась? Влюбилась без взаимности: принц был взрослым, женатым и, главное, порядочным человеком. Но первая любовь – чувство настолько могучее и эйфоричное, что способно творить чудеса и в безответном варианте. Лейтмотивом нового этапа Лизиной жизни стала старая забытая песенка Ады Якушевой:

Ты – мое дыхание, Утро мое ты раннее. Ты и солнце жгучее И дожди. Всю себя измучаю, Стану я самой лучшею, По такому случаю Ты подожди.

Лиза верила, что сумеет стать достойной любви своего принца. Она порвала с "дурной компанией"; надеясь наверстать пропущенный год, засела за учебники, записалась в танцевальную студию – в секцию латиноамериканского танца, начала бегать по утрам, купила диски с классической музыкой, скачала себе "Библиотеку мировой литературы". А когда ухудшалось самочувствие, одолевали чёрные мысли, и сил на самосовершенствование не хватало, набирала заветный телефонный номер, чтобы себя поддержать.

Ей нужно было совсем немного – убедиться, что Андрей помнит о её существовании, услышать его голос, а ещё лучше – смех в ответ на какую-нибудь незатейливую шутку. Она звонила редко, а принц был добрым, он никогда не давал Лизе понять, что её звонки его напрягают. Зато жена у него оказалась куда менее снисходительной. Неизвестно, как она разыскала девушку, ведь Лиза к Андрею не приближалась, то есть слежка за ним не могла привести ревнивую супругу к Лизиному дому. Тем не менее, однажды она там нарисовалась. Наградила Лизу десятком нелестных эпитетов, ("малолетняя дрянь" – самый из них безобидный), обвинила во всех смертных грехах, упирая на нарушение десятой заповеди, швырялась невыполнимыми угрозами. Лиза даже отвечать не стала, настолько нелепо и жалко выглядела эта миниатюрная взрослая – лет двадцати пяти – женщина, вызверившаяся на шестнадцатилетнюю дылду. (Глядя на сцену ревности её глазами, я подумала, что она до смешного напоминает истерику карликового шпица, обнаружившего, что к его мисочке тянется носом полугодовалый щенок афганской борзой).

Расстроилась Лиза позже, когда сообразила, что больше не должна звонить Андрею. Не из страха, что ей выковыряют зенки, оторвут руки и переломают ноги, а потому что такая жена вполне способна закатывать сцены и ему тоже, а Лизе меньше всего на свете хотелось быть для своего принца источником неприятностей.

Имея в качестве зацепки только имя принца и мимоходом упомянутое им название кафедры физтеха, которую он закончил, она провела настоящее виртуальное расследование и сумела раздобыть его электронный адрес. Раздобыв, написала короткое письмо, в котором сообщила, что звонить больше не будет (не называя причины), а если он захочет с ней связаться, то вот её контакты. Андрей не ответил.

Через пару месяцев Лиза погрузилась в глубокую депрессию. Мысли о дозе появлялись всё чаще и становились всё настойчивее. А потом она встретила даму-психолога, которая занималась с ней в клинике. Дама намётанным глазом оценила состояние пациентки, достала блокнот, записала имя и номер телефона, вырвала листок и протянула Лизе:

– Вот, возьми. Это мой коллега, по совместительству чудотворец. Он владеет несколькими оригинальными техниками, в том числе – техникой регрессивной терапии. Слышала о такой? Человека погружают в глубокий гипноз, под которым он вспоминает свою предыдущую жизнь. Не веришь? Я и сама, признаться, не очень-то, зато я видела результаты этой терапии. Уверяю тебя, иначе как чудом их не назовёшь. В общем, если почувствуешь, что дошла до ручки, позвони ему. Чего ты теряешь-то? Правда, ехать к Алику далековато, он живёт в области. Ну да, если припрёт, и к чёрту на рога прокатишься. Не сдавайся, Лиза! Вспомни, через что тебе пришлось пройти. Неужели не жалко пустить всё коту под хвост?

Лиза последовала доброму совету, из-за чего и очутилась в такси, последний рейс которого завершился падением с моста. И это, если не считать частностей, вся её биография. Короткая несчастливая жизнь, до которой никому, по большому счёту, не было дела…

Если только водитель КамАЗа пошёл на таран не ради того, чтобы эту самую жизнь уничтожить. Но этот вариант кажется мне маловероятным. Трудно представить, что шестнадцатилетняя девчонка могла кому-то мешать настолько капитально. Во всяком случае, из её воспоминаний я ничего такого не почерпнула.