Варвара Клюева - Первый мотив

"И никто из доброжелателей не пытался вас просветить? Никто даже не намекнул, что Леонид поселил любовницу в демонстрационном коттедже своей фирмы – в двадцати километрах от вашего загородного дома?"

"Представьте себе, нет. Люди моего окружения прекрасно знают, что меня такие вещи не интересуют. А с прочими я не общаюсь".

"Как вы думаете: ваш муж способен убить человека? Несколько раз ударить ножом женщину, с которой был близок?"

"Думаю, вполне. Пускай вас не обманывает его английская сдержанность. Леонид – человек сильных страстей. Когда он злится, я стараюсь держаться как можно дальше. Лучше всего – в другом городе. Где-нибудь в Париже или в Милане".

"Где вы были вечером третьего и ночью с третьего на четвертое марта?"

"Здесь. Я провела весь день в салоне красоты, очень устала и решила побаловать себя тихим одиноким вечером в компании с любимыми фильмами".

"Кто-нибудь может это подтвердить?"

"Нет. Прислугу я отпустила. Я по вечерам не ем, а Леонид по средам никогда не ночует в городской квартире".

"Может быть, вам сюда кто-нибудь звонил?"

"Может быть. Не знаю. Я отключила телефон. Мне совершенно не хотелось отрываться от фильма ради пустых разговоров. Говорю же: я переобщалась в салоне и решила сделать себе маленький подарок".

На этом Ника и Оксана распрощались. Игнат выключил диктофон. Итак, алиби у жены Леонида Подольского нет. Как и у его первого компаньона, который просто отказался отвечать на вопрос, где был в ночь убийства Анны Терещенко, любовницы Подольского. Но о Серегине – этом самом первом компаньоне – Ника уверенно сказала, что к убийству он не причастен. А про Подольскую – "она врет". Не то чтобы Игнат приравнивал мнение Ники к вещественным доказательствам, но… Он не мог припомнить случая, когда бы ее мнение оказалось ошибочным, и потому невольно научился с ним считаться.

Если исходить из того, что Подольская соврала, получается… Ничего не получается. Пристроить ее в картинку, где она убила бы ножом любовницу мужа, притащила бы нехилое бесчувственное тело супруга в спальню убитой, подменила бы видеозапись, выпустила бы из вольера двух доберманов и невредимая укатила домой, невозможно. Начнем с того, что Анна Терещенко не открыла бы на ночь глядя ворота постороннему человеку. Тем более – жене своего любовника, которая вряд ли питала к ней теплые чувства. Анна была в доме одна, ближайшие соседи по коттеджному поселку разъехались, и элементарное чувство самосохранения удержало бы ее от неуместного проявления гостеприимства.

Ну ладно, допустим, Оксана приехала на машине мужа (с его бесчувственным телом на заднем сиденье), позвонила с его мобильного телефона (звонок есть в распечатке), придумала какую-то историю, которая заставила Анну позабыть об осторожности и открыть ворота. Допустим даже, что Терещенко помогла Подольской перетащить беспробудно спящего Леонида в свою постель, после чего получила несколько ударов ножом в грудь. Как после этого Подольская вышла бы из дома – учитывая двух резвящихся на воле доберманов? И на чем бы она уехала, если машина ее мужа осталась стоять перед домом?

Нет, по всему получается, что Подольский расправился с любовницей сам. Может быть, он этого не помнит, потому что упился до невменяемого состояния, но больше просто некому. Только Подольскому Анна открыла бы ворота без вопросов. (Собственно, и открыла, если верить видеозаписи). Единственный звонок, поступивший на ее мобильник после десяти вечера, был сделан с телефона Подольского. Все остальные знакомые Терещенко были в курсе, что по средам у нее ночует любовник, и не докучали актрисе своим вниманием. Судя по следам, на территории, прилегающей к коттеджу, со дня последнего снегопада побывали только две машины: фольксваген Терещенко и тойота Подольского. Доберманы хорошо знали Подольского. Кроме того, они просто не могли на него наброситься, потому что он оставался в доме до тех пор, пока приходящая домработница не загнала собачек в вольер и не обнаружила хладный труп своей хозяйки. Нет, не так. Сначала домработница обнаружила труп, а потом вызвала полицию и загнала собак в вольер. Но по сути это ничего не меняет, потому что в постели – в двух шагах от убитой женщины – крепко спал не кто иной, как пребывающий в алкогольной нирване Подольский. На внутренней стороне его левого предплечья – до самого локтя – багровели три борозды: следы ногтей Терещенко. И разумеется, именно его "пальчики" обнаружились на рукоятке ножа, которым трижды ударили убитую.

Так что у полиции были все основания отправить пьяного архитектора в камеру. А у Игната практически нет надежды выполнить заказ адвоката и найти доказательства невиновности Подольского. По-хорошему, следовало бы сразу отказаться от безнадежного задания, но сыщика заинтриговали показания подозреваемого – в сочетании с видеозаписью, копию которой принес ему адвокат.

Подольский уверял, будто тем вечером и не собирался ехать к любовнице. На девять часов у него была назначена деловая встреча с владельцем заводика стройматериалов, и архитектор не знал, сколько времени она продлится. Поэтому он позвонил Анне около восьми вечера (звонок есть в распечатке) и отменил свидание. Освободившись без нескольких минут десять, он сел в машину и поехал в свой загородный дом. И уже выехав за МКАД, почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Подольский несколько минут пытался бороться, но вскоре сдался: съехал с дороги, заглушил мотор и уснул. А проснулся уже в полицейской машине – с дикой головной болью и другими признаками сильнейшего алкогольного отравления.

При этом на видеозаписи, сделанной камерой наружного слежения коттеджа, где жила Терещенко, видно, что Подольский приехал к любовнице трезвым. По тому, как он выходит из машины, улыбается и машет рукой в глазок видеокамеры, достает с заднего сиденья букет и коробку с пирожными, закрывает машину и идет к дому, невозможно заподозрить, что этот человек прилично набрался. А набраться к тому времени он должен был весьма и весьма основательно – в противном случае совершенно непонятно, почему визит к Анне начисто изгладился из его памяти.

Идею, что Подольский попросту врет, Игнат отмел как нелепую. Леонид Григорьевич имел репутацию интеллектуала. Он знал про видеокамеру, его просветили насчет других вещдоков, свидетельствующих о его виновности. Нужно быть полным идиотом, чтобы в таких обстоятельствах сплести в свое оправдание совершенно неубедительную байку и держаться за нее с тупым упрямством подростка, которого застигли в туалете с дымящейся сигаретой, но который тем не менее продолжает нудно бубнить: "Я не курил".

А поскольку Подольский не полный идиот и не тупой подросток, объяснить его настойчивость можно только одним: он говорит правду. Иными словами, он или не помнит, что передумал: решил-таки поехать и поехал к Терещенко, или действительно к ней не ездил. Его туда доставили – как посылку.