Евгений Анфимов - Расследование ведет майор Анискин

— Дайте — ка посмотреть!

Кропотов протянул письмо и заключение эксперта. Последнее выглядело очень солидно, все честь по чести — подпись, печать. Само письмо было написано на пожелтевшей от времени бумаге, местами протерто на сгибах, а местами даже практически не читаемо.

Анискин благоговейно взял его в руки и пробежал глазами по строчкам, в которых грозный царь выплеснул свою ярость на ближайшего сподвижника:

«Малюта, пес смердящий! Аще царю не повинуются подовластные, и никогда же от междоусобных браней престанут. Се убо зло обаче само себе хапати! Почто, собака, опричнину обираешь? Жалятся мне верные люди мои, что все уворовал тать и злодей Малюта. Пусто на столах опричнины — ни тебе мяса, ни рыбы, ни картофеля. Даже каша — и та пуста да по ложке всего на брата! Щи, жалятся, не щи, а вода. Погряз, Малюта, ты в пияньстве, в блуде, в прелюбодействе, в скверне, во убийстве, в граблении, в хищении, в ненависти, во всяком злодействе… Чтоб не видел я более твоего лику эфиопского на пирах моих, налагаю на тебя опалу. Сиди в именьишке своем, и чтобы духу твоему в стольном граде не было! Ты же, тела ради, душу погубил еси, и славы ради мимотекущия, нетленную славу презрел еси, и на человека возъярився, на Бога возстал еси. Прочь, постылый!»

— Сильно он его приложил, да? Прямо как мой первый начальник Валерий Моисеевич. Вот, помню.

— Сосед, вас в очередной раз пытается поймать в ловушку мошенник. Уверен, что и заключение эксперта сварганено им же, а печать нынче поставить — не проблема.

Вскоре «историка» арестовали. Выяснилось, что он обманул уже многих коллекционеров в провинции, продавая им за бешеные деньги искусственно состаренные подделки. Мошенник справедливо рассудил, что в регионах сложно найти опытных экспертов, к тому же он специально ставил своим покупателям крайне сжатые сроки, чтобы заставить их нервничать и торопиться.

Почему Анискин решил, что Кропотова пытаются обмануть?

Несильный, но постоянный ветер поднимал пыль с дороги и заставляла водителя «уазика» безбожно ругаться. Автомобиль проехал вдоль высокого забора с колючей проволокой наверху и остановился у проходной предприятия.

Здесь Анискина и Сидорова встречал их бывший коллега Сергей Бородач, несколько лет назад вышедший на пенсию и возглавивший службу безопасности предприятия по производству дорогостоящих микросхем. Поздоровавшись с прибывшими, он повел их внутрь завода.

— Ничего себе, — присвистнул Анискин, когда они проходили через два поста охраны, металлодетектор и сканер. — У вас тут и мышь не проскочит.

— Мышь — нет, — ответил Бородач. — А вот микросхемы, к сожалению, пропадают. В общем, если вкратце: за последнюю пару месяцев у нас исчезло несколько десятков драгоценных микросхем. Кто их ворует — ума не приложу. Они невелики, но все уходящие с завода проверяются очень тщательно. Вынести микросхемы невозможно, тем более в таких количествах.

— А пронести что — то внутрь? — уточнил Анискин.

— Это — пожалуйста, на входе у нас никого не обыскивают, — ответил Бородач и скаламбурил: — Главное — борьба с несунами, а не с внесунами.

— Кто имеет доступ к уже готовым микросхемам?

— Да практически все. Они же постоянно нужны то в отдел проверки качества, то спецам, то компьютерщикам. Фактически украсть их может любой, они не на строгом учете. А вот вынести — невозможно.

— Перебросить через забор? — вмешался в разговор Сидоров.

— Нереально. Во — первых, он очень высокий, во — вторых, внутренний двор просматривается камерами, а наружный периметр — под сигнализацией, если кто — то подойдет к забору ближе чем на 5 метров, тут же сработает ревун.

— Безопасность на уровне! — восхитился Анискин.

— А воруют все равно, — вздохнул Бородач.

Анискин и Сидоров в сопровождении отставника прошлись по кабинетам и мастерским предприятия. Периодически Анискин беседовал с инженерами, компьютерщиками и прочим заводским людом. Зашли даже в столовую и на склад. Но пока ничто не навело на след похитителя.

— Так, где мы еще не были? — спросил Анискин.

— Пожалуй, только у кадровика, — ответил Бородач.

— Пойдемте!

Кадровик был не слишком доволен визитом сыщиков (как, наверное, и любой другой человек) и сразу принялся возмущаться:

— Да, конечно, знаю про кражи. Но я — то тут при чем? Я вообще, можно сказать, на заводе больше всех работаю, а платят копейки! Да еще и с милицией приходят!

— Тише, Виталий Павлович, — попытался урезонить его Бородач. — Никто тебя не подозревает, мы ко всем заходим.

— Вот и заходите ко всем, а ко мне не надо! Проверьте лучше инженера Васильева. Он позавчера на новой иномарке на работу приехал. Или вон посмотрите на Ольгу Гришко из компьютерного отдела. Она вся в золотых цацках стала ходить. Или Толстунов из отдела приемки. Он носит только одежду от кутюр и ботинки из натуральной кожи. Вы представляете, сколько стоят такие вещи?

Под этим словесным напором визитеры отступили и, захлопнув дверь снаружи, облегченно вздохнули.

— А ведь Палыч-то прав, — произнес Бородач. — Надо будет к Васильеву, Гришко и Толстунову присмотреться.

— Прав-то прав, но микросхемы ворует именно Палыч. И я даже знаю как, — ответил Анискин. — Сегодня подходящий день, так что, думаю, устроим снаружи засаду и задержим его сообщника. Вперед, коллеги!

И вправду, вскоре в паре десятков метров от забора, на краю рощи, задержали сообщника Палыча. Он пытался выдать себя за случайно оказавшегося здесь охотника и в доказательство своих слов предъявил пневматическую винтовку. Однако Анискина обмануть не удалось, и вскоре оба преступника уже давали показания…

Почему Анискин заподозрил кадровика и как совершались кражи с завода

Июнь подходил к концу. Войдя в кабинет, кинув на стол фуражку, поздоровавшись с начальником и отметив на календаре правильную дату, Сидоров, недавно получивший звание старшего лейтенанта, удивленно спросил:

— Товарищ майор, что это вы Пушкиным увлеклись? Над «Евгением Онегиным» зависаете?

— Можно подумать, коллега, что Александр Сергеевич только «Онегина» написал. Сейчас вот я перечитываю «Медного всадника» и, не поверите, коллега, воистину наслаждаюсь! — назидательно ответил Анискин.

Сидоров, однако, только хмыкнул в ответ и заявил:

— Моя настольная книга — Уголовный кодекс!