Марина Крамер - Силиконовая надежда

У шлагбаума внезапно образовался затор. Выезд перегородил черный «Кайен» с московскими номерами. Владелец машины явно собирался попасть на территорию, но его не пропустили. Я вышла из машины, подошла к будке и постучала в стекло:

– Мальчики, выпустите меня.

– И с радостью бы, но господин заявил, что с места не тронется, пока к нему главный врач не выйдет.

Надо же, это кто ж у нас такой борзый-то? Никогда в жизни Аделина не спускалась к шлагбауму, какие высокие посетители ни приезжали бы к ней.

– Позвони Василькову, может, он выйдет, – посоветовала я охраннику, зная, что дядя Слава человек добрый, может и сжалиться над нетерпеливым клиентом. Мне же оставалось только сидеть в машине и ждать, потому что убирать «Кайен» с дороги его владелец явно не собирался.

Доктор Васильков явился минут через пятнадцать, недовольный, с покрасневшим лицом.

– Я что, мальчик, чтобы по территории бегать?! – грозно спросил он у охранника. – В чем дело, сами не можете разобраться?

– Да вон господин требует главного врача, а пропуска у него нет.

– Я ему сейчас выпишу пропуск, чтобы знал, как людей дергать! – загремел еще громче дядя Слава. – Вам чего, уважаемый? – облокотившись на опущенный шлагбаум, спросил он, вглядываясь в лобовое стекло машины.

Дверка открылась, и оттуда появился высокий холеный мужик в черном костюме и очках с затемненными стеклами:

– Не имею чести быть представленным. И где, позвольте узнать, Аделина Эдуардовна?

– Аделины Эдуардовны нет, я ее заместитель.

– Как это – нет? А где она?

– Я не уполномочен разглашать эту информацию.

И тут мужик схватил дядю Славу за грудки и встряхнул:

– А придется разгласить.

– Э-э, полегче! – из окошка высунулся охранник, но тут же с переднего сиденья «Кайена» высунулась рука с какой-то красной книжечкой, и он быстро скрылся в будке, как кукушка в часах.

Дядя Слава пытался освободиться, но тщетно – мужик держал его крепко. Я не выдержала, выбралась из своей машины и подошла ближе:

– А вам не кажется, что таким образом диалог не строится?

– На вашем месте, мадам, я бы сел обратно в машину.

– Вот когда будете на моем, тогда и сядете. А пока отпустите доктора и дайте мне выехать, я тороплюсь.

– Ничего, подождете. Мы только выясним кое-что.

– Вам же объяснили – Аделины Эдуардовны нет.

– Я это понял. Осталось выяснить, где она.

Он сделал какое-то движение, и я вдруг увидела, что Васильков начал задыхаться.

– Отпустите его! Драгун заболела! – выпалила я, понимая, что говорю лишнее, но не могла же я дать дяде Славе задохнуться на моих глазах.

– Аня… зачем… – прохрипел он, оседая на землю, потому что мужик после моих слов мгновенно отпустил полы халата.

– Дядя Слава, идите в отделение, – потребовала я. – Идите, вам же плохо, не хватает еще и вам слечь. Я тут сама как-нибудь.

Васильков медленно пошел к корпусу, то и дело оглядываясь на меня. Но я совершенно не боялась подобных ситуаций. В моей жизни бывало и покруче.

– Что вам нужно от Драгун?

– Поговорить.

– Она сейчас не может говорить ни с кем. На нее напали. – И тут я увидела, как растерялся такой бравый до этого момента мужик.

– Как напали? Кто? – А в голосе столько беспокойства, даже странно – для постороннего человека.

– Я точно не знаю.

– Девушка, милая, я вас очень прошу – подробнее! – почти взмолился он, вынимая из кармана платок и вытирая взмокший лоб.

– Подробнее я не могу, я не врач. Но послушайте меня – уезжайте. Вас все равно не впустят, а дебош на воротах устраивать – ну, несолидно как-то, верно? Через пару дней ей станет лучше, сможете узнать больше.

– То есть она здесь?

– Ну а где ж ей быть? Но я вам еще раз повторяю – сейчас уезжайте, хорошо? Если хотите, я могу передать ей, что вы приезжали, если, конечно, вы скажете мне свое имя.

– Да-да, конечно. Передайте, что приезжал Одинцов, она знает. И спасибо за помощь, Анна.

Он повернулся, сел за руль, и через минуту я уже не видела даже бампера его машины – с такой скоростью он рванул в город. Я же решила, что сейчас поеду, сделаю все дела, соберу вещи Аделины и вернусь сюда. Переночую в кабинете или где-нибудь в отделении, сейчас много пустых палат. Интересно, кто такой этот Одинцов? И почему он так перепугался, узнав, что на Аделину напали? Что-то в последнее время жизнь подкидывает мне шарады одна круче и запутаннее другой…

Но, как оказалось, это была не последняя загадка дня. Я уже собрала все, что просила Аделина, заперла дверь ее квартиры и спускалась вниз, решив пойти пешком и проверить еще почтовый ящик. Там обнаружились какие-то рекламные буклеты, которые я тут же сунула в мусоропровод, и белый конверт без надписей. Ну, мало ли… Сунув его в пакет с вещами, я услышала, как в сумке на бедре вибрирует мобильный. Это оказался Миша.

– Что ты сказала ему? – загремел он, едва я ответила.

– Кому?

– Ты что – дура?! Геку!

– Ничего… все было как обычно.

– Как обычно?! Тогда какого хрена он пропал куда-то?!

– Пропал? Куда пропал? – не поняла я, останавливаясь на крыльце.

– Ты как думаешь – если бы я знал куда, то стал бы тебе звонить? Давай-ка, подруга, колись – что произошло?

Я совершенно ничего не понимала. Как мог пропасть Гек, находившийся под постоянным наблюдением, да еще и запуганный до такого, что не открывал шторы на окнах? Как он мог выйти из подъезда незамеченным?

– Да ты с чего взял, что он не дома? – Я решила все-таки сесть в машину, а не торчать на крыльце чужого подъезда с огромным пакетом в руках, привлекая внимание гулявших во дворе людей.

– А с того, что там свет не включался, звуков никаких, а телефон у него вообще отключен.

– У него телефон периодически бывает отключен.

– Короче, я тебе говорю – нет его дома, – решительно заявил Миша, и до меня вдруг дошло – присматривавшие за Геком парни вскрыли дверь и вошли в квартиру, когда поняли, что света никто не зажигал весь вечер и всю ночь. И не побоялись же… Хотя кого им бояться, Гека? Он ничего не сделал бы, даже если был бы в этот момент в квартире. Но куда он мог уйти и как? Он не показался мне человеком, способным на отчаянный поступок, даже будучи загнанным в угол.

– Ну а я-то тут при чем? Не я его проворонила.

– Анька, ты издеваешься? Я тебя как человека попросил – присмотри за парнем, попробуй узнать то, что мне нужно.

– И я свою часть выполнила, Миша. Не моя вина в том, что он замкнутый и запуганный, не я его так загнала. – Я вдруг поймала себя на том, что впервые, наверное, разговариваю с Мишей грубо и прямо, не выбирая слов. Но во мне что-то сломалось в тот момент, когда я поняла, что делаю, и теперь я находилась на перепутье – куда двигаться, к кому, как жить дальше? Потому что, как ни крути, я окажусь предателем. И теперь просто надо выбрать, что и кого предать.