Мария Спасская - Молитвослов императрицы

— Влас! Ну конечно, Влас Воскобойников! Каков нахал! Не признает! Я вот вас сразу узнала!

И, видя растерянность на его лице, залилась звонким смехом:

— Что, не узнаете Раису Киевну?

Она еще не договорила, а Воскобойников уже прозрел. Ну да! Конечно, Раиса! Но какая роскошная! Похорошевшая! И как будто помолодевшая.

— Вот это да! — только и смог выдавить из себя Влас. — Раиса Киевна! Какая вы стали! Прямо не узнать!

— За это срочно нужно выпить! — теребила его дочь генерала, усаживая на диван и наливая в высокие бокалы элитное шампанское, коим был заставлен встроенный холодильник, замаскированный под книжный стеллаж.

Вскоре Влас знал, что после пожара в бадмаевской мызе Раиса чудом выжила, пришла в себя, во время октябрьского переворота уехала сначала в Турцию, затем — во Францию. Жила трудно, но, несмотря на это, совсем не дурнела и не старилась. Иногда она задумывалась, отчего это с ней происходит, но ответа не находила. Где-то в глубине души она понимала, что это как-то связано с тем страшным эпизодом в ее жизни, когда она пыталась отравиться, ей смутно припоминались слова Миши Ригеля о вечности, но больше ничего она придумать не могла и вскоре перестала ломать себе голову, предпочитая просто жить.

Ей повезло — Раиса вышла замуж за бездетного богача средних лет, к которому устроилась прислугой. Вторая мировая война прошла мимо нее, ничуть не повлияв на жизнь. Надо ли говорить, что Раиса Киевна пережила супруга и после смерти мужа все его состояние досталось ей. Деньги употребила с пользой — купила это казино и потихоньку улучшает внешность, время от времени делая пластические операции.

С того дня для Власа словно что-то переменилось — теперь он был не один. Раису он не любил, да этого и не требовалось — она просто была, и все. Была всегда. В прошлом. В настоящем. И в будущем. Как опора. Как поддержка. Не давала сломиться и упасть. Влас стал навещать казино «Роял» каждый день, и по городу поползли слухи, что у них роман. На самом деле ничего подобного не было. Воскобойников понимал, что связь двух бесконечно живущих значительно тоньше, чем банальная эротика. Грубая материя секса легко могла разрушить хрупкую нить их вневременной близости, поэтому Влас даже не пытался овладеть Раисой, хотя она и неоднократно пыталась его соблазнить.

Став хорошенькой, Раиса Киевна словно наверстывала упущенное в той, другой жизни. Самоутверждаясь, она старалась не пропускать мимо себя ни одного привлекательного мужчину. Несколько раз Влас пытался с ней об этом заговорить, но подруга сразу же принималась плакать, цедя свозь зубы: «Ненавижу его! Ненавижу! Он убил меня. Как женщина я мертва. А с покойной и спросить нечего». Влас пытался выяснить, кого — «его», но встречал лишь новый поток слез. Наконец Воскобойников оставил душеспасительные беседы, в очередной раз перебравшись следом за Раисой на новое место. На этот раз в Париж.

Как-то раз Раиса Киевна встретила его взволнованно и нервно.

— Это просто невероятно! — не давая пройти в комнаты, прямо в прихожей заговорила она. — Оказывается, существует возможность устраивать события нужным тебе образом! Ты что-нибудь слышал о картах Таро Папюса?

— Не понимаю, о чем ты, — насторожился Влас, сразу же подумав о «висельнике».

Но раскрасневшаяся Раиса не заметила его растерянности.

— Представь себе, Воскобойников, — на развале у букиниста попалась удивительная брошюра. Там написано, что Папюс обладал редкой способностью специальным образом готовить колоду карт, после чего одна из карт — «висельник» — убивала того, кому его дарили. И если потом «висельника» возвращали обратно в колоду, такая колода могла творить чудеса. Ты просто раскладываешь карты так, как тебе нужно, и события происходят по заданному картами сценарию. Фантастика, нет, правда!

— Я знаю про «висельника», — неожиданно для себя вдруг заявил Влас.

Раиса присела на край пуфа и чуть слышно выдохнула:

— И что ты знаешь?

Влас пристроил на плечики пальто и невозмутимо ответствовал:

— Я видел заряженный «висельником» молитвослов.

— И где ты его видел? — допытывалась Симанюк, наблюдая, как собеседник снимает ботинки.

— Во дворце, на ломберном столике в комнате Ее Императорского Величества.

— Александру Федоровну выбрали жертвой?

— Да.

— И кто ее заказал?

Влас сунул ноги в тапочки и широко улыбнулся:

— Ты не поверишь — лучшая подруга.

— Вырубова? — недоверчиво протянула Раиса.

— Она, — пустился в подробные объяснения Воскобойников. — Правда, изначально «висельника» вшили в молитвослов для самой Вырубовой. Постарались сестры-черногорки. Анна Александровна узнала о подарке со смертельной начинкой и передарила молитвослов своей обожаемой венценосной подруге. В результате, как мы знаем, погибла царская семья.

И вдруг, не в силах больше держать в себе секрет, Влас выпалил:

— Боже мой, Раиса! Ты даже не представляешь, как я хочу вернуться в шестнадцатый год двадцатого столетия и вынуть из молитвослова проклятую карту!

— Я тоже хочу вернуться в шестнадцатый год и сказать Бессонову, что я его ненавижу! — злобно прищурилась красавица. — Вернуться в ту самую гостиную графини Широковой-Гонзель не той робкой девочкой с рыхлым телом и некрасивым лицом, ничего не смыслящей в искусстве любви. А нынешней, умелой и роскошной! При всех унизить его. Заставить ползать в ногах. И чтобы все гости графини смотрели на унижение Бессонова и хохотали ему в лицо! Хочу, чтобы он умер от страсти ко мне! Чтобы застрелился! Как драматург Свешников из-за Ларисы Рейснер.

И Влас вдруг спросил:

— А хочешь, вернемся?

— Ты что, Воскобойников? Шутишь? Это невозможно!

— А жить, не старея, возможно?

Раиса потрясенно молчала, не отрывая от Власа непонимающего взгляда. И Воскобойников торопливо пересказывал историю с физиком Амбарцумяном, волнуясь и боясь, что подруга ему не поверит. Раиса Киевна не поверила.

— Какой-то бред! — закуривая, сквозь зубы процедила она. — Ты болен, Влас. Твоя идея фикс вернуться лишила тебя разума.

Тогда Воскобойников сверился с коленкоровой тетрадью, определяя ближайшую точку «перехода», взял Раису за руку и вывел на улицу. Некоторое время водил по Монмартру, не отрываясь от компаса, пока не обнаружил искомое место. В самом конце глухого тупика завел в подворотню и, взяв Раису за руку и прижав к себе, наслаждался ее изумлением при виде из ниоткуда появившихся людей в нелепой старинной одежде, проходящих по изрядно загаженному переулку со словно бы состарившимися домами.