Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 3. Чужая война

— Но ты его выбросил!

— Ничего подобного, — тут же открестился Лавр. Ему не сложно было догадаться, куда клонит соратник. — Он сам выпал. Ночью. С подоконника. Может будильник упасть с подоконника?

Санчо отрицательно покачал головой.

— По такой траектории будильник выпасть не может, — продемонстрировал он свои познания в элементарной физике. — Ему был задан начальный динамический импульс.

— Ты контору сыскную открой — «Шерлок Санчо и Кº»… — раздраженно бросил Лавриков с сарказмом.

— Но будильники не летают, Лавр, — не сдавался его настойчивый оппонент.

— Фирменные японские, может, и летают. Вы б лучше чем другим озаботились, вместо того чтобы инсинуации какие-то нелепые сочинять! Детей в комнате нет. Может, их украли давно, а они тут сцену у балкона разыгрывают, во всех смертных грехах я виноват…

Он скрылся из вида, раздраженно захлопнув окно и нервно задернув штору.

— Пройтись ушли дети, никто их не крал! — громко крикнула Клавдия вдогонку впечатлительному депутату. — Гуляют просто, чуть свет поднявшись.

Штора в спальне Лавра отъехала в сторону, и за стеклом появился сам Федор Павлович. Открывать створки не стал, резонно полагая, что на улице его и так достаточно хорошо слышно. Особенно если продолжать орать, что он и делал.

— Если гуляют, вернутся голодными! Растущие организмы! Прошу это учесть! Тем более — трудовая неделя началась!..

Измученная резкими нервными движениями хозяина штора скрыла Лаврикова вторично.

— А хороший будильник я нашел, — продолжал бубнить себе под нос Санчо, не обращаясь ни к кому конкретно, за исключением самого себя. — Его выкинули, а он даже не разбился и зазвонил секунда в секунду.

Но Клава не разделила радости возлюбленного по поводу столь ценной находки.

— Плюнь ты на него, наконец! — Она продолжала изъясняться на повышенных тонах. — Зелени лучше помоги нарвать…

— Ага, — согласился Санчо. — Отнесу только, спрячу. Лавр спросит: «Где будильник?» — а я скажу: «Не помню, куда положил…»

— Санчо!

От резкого Клавдиева окрика уже засеменивший к дому Мошкин вздрогнул и выронил будильник. На этот раз виновник утренней сумятицы упал не в траву, а на бетонную дорожную плитку и раскололся. Санчо огорченно покачал головой.

— Вот, пожалуйста… — сказал он чуть не плача. — Теперь настоящего крику не оберешься…

Окно спальни на втором этаже распахнулось. Улыбающийся во весь рот Лавриков будто специально дожидался этого кульминационного момента.

— Чего кричать? — удовлетворенно хмыкнул он. — Все и так ясно. Купишь новый. На свои. Именно такой фирмы и расцветки.

Подобный расклад явно не мог устроить Александра. Он тут же набычился и засопел носом громче, чем обычно.

— Я попробую его склеить, — высказался он. — Тут корпус только…

Лавр не стал возражать.

— Вольному воля, — только и резюмировал он. — Но склеенный оставь себе. А мне, пожалуйста, «сейко» и сертификат соответствия. Можно в копии, но с синей печатью торгующей организации.

— Тьфу!.. — Мошкина охватила досада. — Депутат-законник…

Лавриков засмеялся. Произошедший инцидент придал ему с утра соответствующий заряд бодрости и хорошего расположения духа.

— Ты сам просил, чтобы я даже умер именно в этом качестве, — напомнил он с улыбкой соратнику.

— Так ты же не умираешь никак! — буркнул тот.

— Придется подождать. Сколько — пока не знаю. — Лавр сладко потянулся. — Но уж потерпите как-нибудь…

Окно снова закрылось.

— Давай смелее! — ободряюще крикнул Кирсанову Федечка, взметая вокруг себя целые тучи брызг. — Только учти — вода ледяная. Эту речушку родники питают и подводные ключи. — Он с усмешкой посмотрел на оробевшего Ивана. — Ну?

Розгин уже был в воде. Ему даже удалось сделать два небольших заплыва к противоположному берегу реки и вернуться обратно. Кирсанов, раздевшись, все еще в нерешительности топтался на невысоком размытом откосе берега, заросшего ивняком. Ему казалось безрассудством прыгать с утра пораньше в ледяную воду. Они ведь не моржи какие-нибудь. Когда Федечка предложил утреннюю прогулку до завтрака, Иван никак не предполагал, что дело обернется именно таким образом. Надо было отказаться, сославшись на усталость и желание поспать еще часок-другой. Однако парнишка не был уверен в том, что ему удалось бы так легко отделаться от Федечки. Столь абсурдных и несущественных оправданий Розгин бы не принял.

— Может, я оботрусь просто? — с надеждой спросил Иван.

— Не может! — категорически отверг подобное предложение Федечка и отступил еще дальше в воду, где дно располагалось ниже, что позволило парню скрыться по плечи. Теперь над поверхностью торчала только его рыжая голова. — Три раза окунуться надо. С головой. Тогда силы прибавится и все страшные сны исчезнут. Речка в давние времена Иорданом называлась. Сечешь?

Кирсанов не сек. Понятие «Иордан» ему мало о чем говорило. Но с другой стороны, веским доводом для согласия на купание в холодной воде послужило то, что мальчик страстно хотел избавиться от своих назойливых ночных кошмаров. Он решительно спрыгнул с откоса, героически заставил себя быстро пройти по мелководью, потом резво разбежался, поднимая вокруг себя тысячи искрящихся брызг, и, ойкнув, бросился в воду всем телом. Федечка не обманул приятеля. Несмотря на летний сезон, вода в речке, особенно в этот ранний час, была очень холодной.

В том месте, где нырнул Кирсанов, глубина оказалась приличной, и мальчик тут же ушел с головой под воду. Мгновение спустя он вынырнул с испуганными, слегка ошалевшими глазами и энергично заработал ногами.

— Дна нет! — заверещал он.

Розгин рассмеялся и, совершая размашистые движения длинными руками, подплыл к пареньку.

— Найдется. Еще раз! — скомандовал он.

На этот раз Кирсанов послушно исполнил требуемое. Голова снова скрылась, затем появилась, но этим процедуры не ограничились. Уже без Федечкиных подсказок Иван несколько раз подряд нырнул, отчего и впрямь почувствовал бодрость во всем теле. Организм адаптировался к холодной воде, и теперь ее температура уже не казалась такой устрашающей.

— Все, хорош! — последовало новое распоряжение Розгина.

Но Иван опять скрылся в потоке, который вдруг стремительно понес его по диагонали от берега. Парнишка вынырнул на поверхность и отчаянно забарахтался. В глазах Кирсанова появился прежний испуг.

— Не могу!.. — бросил он Розгину осипшим от волнения голосом. — Течение тащит!

Но Федечка уже, как опытный пловец, побывавший в водах этой речушки не один раз, оказался рядом с тонущим другом.

— Цепляйся. — Юноша подставил Ивану свое плечо.