Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 3. Чужая война

— Что, обкурился малолеток? — спросил он, пересекаясь в зеркале взглядами с Розгиным.

Федечка промолчал, но таксист продолжал выжидательно смотреть на молодого человека в надежде получить ответ на свой вопрос и в результате обделил вниманием ускользающую под колеса «Волги» дорожную полосу.

— Задушевная беседа в наш уговор не входила, — грубо откликнулся Федечка.

Только глупых расспросов со стороны незнакомого мужчины ему сейчас не хватало. Неожиданно пришло на ум, что неплохо бы было позвонить тетке и успокоить ее. Сидит сейчас, наверное, и накручивает себя. Сгущает краски. Только где она сейчас? Уже на даче дожидается или до сих пор сидит у себя в магазине в надежде, что Федечка позвонит именно туда? «Ладно, — решил для себя Розгин. — прибудем на место жительства, там и разберемся. Так сказать, по ходу обстоятельств».

— Да я так просто, — буркнул таксист, недовольный тем, что его так резко и бестактно осадили.

— Если просто, — смилостивился Федечка, — то просто эпилепсия.

Водитель желтой «Волги» удовлетворенно кивнул.

— Не самое страшное, — сказал он со знанием дела. — Главное, чтоб кто-то рядом всегда был.

Федечка снова вслушался в дыхание лежащего у него на коленях Кирсанова. Вроде бы понемногу стабилизировалось. Или просто показалось?

— Это для любого человека главное, — философски заметил он, уже не глядя в зеркало на собеседника и, может быть, даже обращаясь к самому себе, нежели к водителю.

Таксист только хмыкнул в ответ и вновь сосредоточил внимание на дороге. Ночная мгла стремительно окутывала окрестности, не оставляя угасающему дню ни единого шанса на победу. Высокий небесный купол, на котором сегодня не было ни единого облачка, радовал глаз обилием высыпавших в хаотичном беспорядке звезд. С востока подул легкий ветерок.

Борис Юзефович был уверен в том, что он единственный человек, оставшийся в здании в столь поздний час. Рабочий день уже давно закончился, и сейчас пустовали не только соседствующие с его нотариальной конторой помещения, но и общий коридор, как на первом, так и на втором этаже. Однако на какую-то долю секунды Ваенбландту показалось, что где-то снаружи скрипнула половица. Нотариус замер и чутко прислушался. Ответом ему послужила гробовая тишина. Никаких шагов, ничего… Почудилось. Борис Юзефович криво усмехнулся, иронизируя по поводу собственной мнительности. Ни одного такого трудоголика, как он, больше во всем квартале не сыскать. Народ стремится поскорее покинуть ненавистные рабочие места и отправиться по домам. Там телевизор. Там мягкий диван. Все лучше, чем на работе.

Ваенбландт громким щелчком застегнул свой пузатый старый портфель, набитый разными юридическими документами, и поднял со стола телефонную трубку. Набрал короткий номер.

— Примите на охрану, пожалуйста, — произнес он вполголоса, обращаясь к невидимому собеседнику из службы отдела быстрого реагирования. — Объект тридцать девять, пароль «Ромашка». Спасибо.

Отдав такое распоряжение, которое он делал ежедневно на протяжении существования его конторы в этом здании, Борис Юзефович положил трубку. Что ж, теперь можно было и уходить. В конце концов, у него тоже был свой дом. И совсем не важно, что там, в этом доме, никто не ждал его возвращения. Главное, это был тихий скромный уголок, в котором пожилой нотариус мог позволить себе расслабиться и, если угодно, просто спокойно встретить грядущую старость.

В этот момент чуткий слух Ваенбландта снова уловил подозрительный скрип паркета. На этот раз он прозвучал прямо у него за спиной, с той стороны, где находилась входная дверь нотариальной конторы. Борис Юзефович резко обернулся на сто восемьдесят градусов. Удивление смешалось со страхом, но нотариус постарался не подать виду и тем самым не рассекретить нахлынувших эмоций.

— Молодой человек, — как можно спокойнее произнес Ваенбландт, подхватывая со стола пухлый портфель в надежде, что в случае крайней необходимости он послужит ему и в качестве защитного оружия. — Прием закончен. Завтра с одиннадцати…

Закончить фразу Борис Юзефович не успел. В руке высокого сухощавого мужчины с холодными голубыми глазами появился черный пистолет с накрученным на дуло цилиндром глушителя. Ваенбландт чисто машинально отшатнулся и загородил голову портфелем. Визитер выстрелил в грудь нотариуса. Пуля прошла навылет, а звук самого выстрела был настолько тихим, что его вряд ли можно было расслышать, даже находясь в соседнем офисе. Грузное тело пожилого человека, которого некому было ждать дома, обрушилось в крутящееся кресло на одной-единственной ножке. Под действием инерции кресло чуть откатилось назад. Толстый старый портфель выпал из бесчувственной руки Ваенбландта и упал на пол. Убийца слегка оттолкнул его носком ботинка и приблизился к жертве.

Глаза Бориса Юзефовича были неподвижны. Дыхания тоже не наблюдалось. По всей видимости, старик умер мгновенно. Без лишних мучений. Но киллер был профессионалом до мозга костей. Прицелившись в голову заказанного нотариуса, он вторично спустил курок пистолета, на этот раз попав точно в центр лба. За головой Ваенбландта на гладкой белой стене появился большой кровавый потек, будто кто-то быстро выплеснул стакан краски с комками.

Киллер опустился на корточки рядом с креслом, и рука в черной кожаной перчатке проворно нырнула в левый карман брюк убитого. Не отыскав там заветного предмета, неизвестный визитер переключил свое внимание на правый карман. На этот раз ему удалось извлечь связку ключей. Но какой из них открывает заветную дверцу сейфа? Это еще предстояло выяснить.

Мужчина в черном поднялся на ноги и пристроил во рту незажженную сигару.

Переливчатая трель мобильного телефона нарушила установившуюся тишину салона. Федечка осторожно высвободил одну руку из-под головы спящего Ивана и достал из кармана аппарат. Но его трубка безмолвствовала, а трель настойчиво продолжала извещать о чьем-то желании дозвониться до абонента. До находящегося в небольшом смятении Розгина наконец дошло, что это мобильник отключившегося Кирсанова. Он отыскал аппарат Ивана и свободной рукой приложил трубку к уху.

— Да?.. — как ни в чем не бывало откликнулся Федечка.

— Послушай меня, парень, — без всякого приветствия донеслось в ответ. Для Розгина голос абонента был совершенно незнакомым, ибо ему еще ни разу в жизни не приходилось общаться с Андреем Семирядиным. А звонил именно он. Но каким-то шестым чувством Федечка это понял. — Я точно не знаю, кто ты такой и откуда взялся. Но догадываюсь. Федя, кажется. И еще я точно знаю, что похищение детей карается законом. — В грубоватых интонациях невидимого собеседника засквозил сарказм. — Поэтому давай, пока не поздно, отыграем в обратную сторону? Готов даже денежный приз вручить за возвращение.