Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 2. Империя

Но тот не поддался на дешевую провокацию. Санчо прекрасно осознавал, что Федору Павловичу вполне по силам осуществить высказанную вслух угрозу. Он воздел обе руки к низкому потолку «мерседеса», демонстрируя тем самым свою полную и безоговорочную капитуляцию.

Автомобиль под уверенным управлением бритоголового паренька лет двадцати четырех плавно затормозил возле здания Государственной думы. С некоторых пор именно здесь и находилось рабочее место Федора Павловича Лаврикова. Его старые друзья из криминальных структур не оставили соплеменника за бортом жизни. Воспользовавшись определенным блатом в определенных кругах, Лавр достаточно быстро и успешно баллотировался в народные избранники.

Задняя дверца распахнулась, и Федор Павлович, покинув общество Санчо, с тонким кожаным портфелем под мышкой покинул салон «мерседеса». Оглядевшись по сторонам, Лавриков решительно направился к административному зданию.

Мошкин, проводив его долгим взглядом, небрежно опустил руку на массивное плечо водителя.

— Поехали, Коля, — распорядился новоиспеченный помощник депутата.

«Мерседес» тронулся с места. Лавр обернулся, ступив на высокое крыльцо парадного входа. Затем его взгляд переместился на высокий фасад здания, для чего Федору Павловичу пришлось запрокинуть голову вверх. Кто-то призывно потянул депутата за рукав.

— Дай рубль, дядь! — прогнусавил детский голос.

Рядом с Лавриковым уже стоял бог весть откуда взявшийся мальчишка в длинном грязном пиджаке, полы которого полностью скрывали худощавые колени побирушки. Глаза бывшего криминального авторитета с интересом уставились на пацаненка.

— Чирик лучше, — тут же сориентировался в обстановке этот своеобразный бизнесмен и ощерил гнилые зубы в ужасающей улыбке. — Жалко, что ли?..

— А ключей от квартиры не надо? — саркастически переспросил Лавриков, памятуя о бессмертном афоризме Остапа Бендера.

При этом он продолжал мысленное изучение маленького оборвыша в длинном пиджаке, явно принадлежавшем когда-то человеку значительно старше, нежели его нынешний обладатель.

Выслушав реакцию модно одетого мужчины и столкнувшись с его пристальным взглядом, парнишка слегка испугался и поспешил быстренько ретироваться. Он сделал пару несмелых шагов назад, развернулся и уже собрался было припуститься во весь опор, но Лавр своевременно окликнул попрошайку.

— Да погоди ты! — На губах Федора Павловича появилась вполне добродушная улыбка.

Однако обернувшийся через плечо пацаненок воспринял ее совсем иначе. Не рискуя вновь приближаться к незнакомому мужчине, он задиристо выкрикнул:

— Я в койку не ложусь! Понял, козел голубой?!

Лавриков невесело усмехнулся. Возможно, полгода назад подобное обращение и вызвало бы в нем вспышку безудержного гнева, но только не сейчас. С недавних пор Федор Павлович ко многому стал относиться иначе. Спокойнее, без эмоций и даже с некоторым философским подходом. Ну что можно было взять с этого грязного мальчишки, чем-то напоминающего перепуганного воробья? Не заставлять же его брать обидные слова обратно и, топая ногами, требовать объяснения, с чего вдруг это юный собеседник принял мужчину за представителя сексуальных меньшинств. Теперь, пр мнению Лавра, такое поведение взрослого человека выглядело, как минимум, глупым ребячеством.

— Про козла, может, и верно, — медленно, с расстановкой произнес народный избранник. — Только с цветом — ошибочка…

Брови мальчишки удивленно поползли вверх. Он искренне силился понять, что стоит за этими туманными словами мужчины с портфелем, но не мог. Лавр же выудил из кармана банкнот среднего достоинства и призывно помахал им в воздухе. Оборвыш не спешил подходить вплотную к странному благодетелю. Депутат присел на корточки и осторожно положил деньги на крыльцо. Потом снова распрямился и, уже потеряв к парнишке всякий интерес, зашел в подъезд здания.

Мальчишка кинулся вперед, как коршун, подхватил оставленную купюру и вприпрыжку бросился прочь, хотя преследовать его никто и не думал. Лавр, уже миновав просторный холл первого этажа, приблизился к лифтовым кабинам. Нажал пальцем кнопку вызова и поудобнее перехватил свой кожаный портфель. Мысли депутата покатились в заданном рабочем направлении.

На стеклянных дверях магазина с крупной вывеской на крыше «Твоя империя» красовалась распечатанная на принтере табличка: «Извините, закрыто по техническим причинам». Водитель Женя, внешне сильно смахивающий на корейца и по цвету кожи и по разрезу глаз, развернулся всем корпусом к сидящему на заднем сиденье Семирядину. Андрей смотрел мрачнее тучи, и его кустистая небритость на подбородке и щеках выглядела еще более вызывающей.

— Закрыто почему-то… — растерянно произнес Женя.

— Почему-то! — едко усмехнулся Семирядин и небрежно сунул в рот сигарету. — Подгони к служебному.

Женя беспрекословно подчинился, и управляемый им темно-синий джип, обогнув здание магазина, остановился с противоположной стороны. Андрей закурил сигарету и неторопливо выбрался из салона, резко захлопнув за собой дверцу. Вступать в полемику с водителем Семирядин не стал. Попыхивая сизыми клубами табачного дыма, он пересек узкое пространство подворотни и скрылся в служебных дверях магазина. Походка Андрея Матвеевича была неспешной, усталой. Любому не посвященному в его мысли человеку могло бы показаться, что Семирядина настолько сильно подкосила гибель компаньона, что напрочь выбила из-под его ног привычную почву. В действительности же сказывалось недосыпание и чрезмерные дозы алкоголя. Навстречу Андрею уже проворно вынырнул из недр магазина молодой менеджер со светлой кудрявой шевелюрой и мясистым носом вполлица. Парень заметил прибытие компаньона покойного босса по монитору внешнего обзора и решил, так сказать, отдать должное ныне главенствующей персоне. Служащий был сама внимательность и излишне подчеркнутая предупредительность.

— Почему закрыто? — недовольно поинтересовался у молодого человека Семирядин, выпуская тонкую струю дыма прямо в лицо собеседнику.

— Так ведь… — Напор начальства заставил менеджера немного подрастеряться. — Все здесь собрались. В главном офисе. Вас ждут, Андрей Матвеевич.

— И кассирши ждут? — не унимался изрядно подвыпивший с утреца Андрей. — И фасовщицы?

— Нет, но… — Менеджер подобострастно улыбнулся.

— Идиотизм! — грубо бросил Семирядин и решительно зашагал к проходу в торговый зал. Ногой толкнул стеклянную дверь.

— В офисе все, — осторожно бросил ему в спину менеджер. — Наверху.

Андрей не обернулся:

— Скажи, сейчас буду.

Оставшись в одиночестве, предоставленный исключительно самому себе, Семирядин пересек пустой зал супермаркета, медленно продвигаясь между стеллажей, остановился возле противоположной стены и развернулся. Выпустил изо рта густой клуб дыма, стряхнул пепел прямо на кафельный пол. Никакого стеснения относительно столь дерзких поступков у него не было. А рискнул бы Семирядин вести себя так при жизни Владимира? Вряд ли. Трудно было угадать, о чем в этот момент думал совладелец «Империи». Вполне вероятно, что он и сам не мог выхватить нужную мысль из общего хаоса, царившего в похмельной голове. Андрей зашагал по параллельному ряду, и в общей тишине зала гулко и отчетливо отдавались эхом удары его подошв о кафель. Он снова остановился и развернулся. Затянулся сигаретой.