Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 2. Империя

— Я не знаю, — честно ответил Олег Борисович, презрительно поморщившись при этом. — Юрист знает.

— Тогда надо было сразу его и брать, — недовольно проворчала Наталья Сергеевна. — Целый день таскаешься туда-сюда, талдычишь «Надо юриста, надо юриста», и целый день — без юриста!

— Еще что-нибудь мудрое скажешь? — огрызнулся Кухарин, и его маленькие отечные глазки недобро блеснули в свете падавших из окна солнечных лучей.

— Ай, ну тебя…

Но вступить в очередную семейную перепалку супруги не успели. Дверь в квартиру распахнулась после предупредительного, но непродолжительного стука, и на порог с добродушной и открытой улыбкой на устах шагнул жизнерадостный Александр Мошкин. Санчо практически нос к носу столкнулся в прихожей со сходным по комплекции Олегом Борисовичем. Взгляды мужчин встретились, и с минуту, наверное, они молча разглядывали друг друга. При виде гостя беспокойство в душе Кухарина только усилилось. Что-то было в глазах Александра такое, что заставляло насторожиться. Взгляд маленьких глаз был колючим и не в меру решительным, и даже улыбка не скрадывала этого впечатления. Во всяком случае, именно так казалось Олегу Борисовичу. Он лихорадочно сглотнул набежавший в горло ком и первым опустил глаза в пол. Наталья Сергеевна и подавно не стала играть в гляделки. Проигнорировав приход визитера и не удостоив его ни единым приветственным словом, она обогнула тучную фигуру Александра и вышла за пределы квартиры. Пропуская ее, Санчо слегка посторонился.

Олег Борисович, сохраняя хорошую мину при плохой игре, демонстративно громко фыркнул и поспешно присоединился к супруге. Мошкин деликатно закрыл за ним дверь и уже с прежней улыбкой повернулся к замершей в дверном проеме Голощаповой. Елизавета тоже с интересом разглядывала объемную фигуру рекомендованного подругой специалиста по урегулированию щепетильных моментов. Кажется, именно так выразилась Клавдия.

— Елизавета Михайловна? — тактично и в то же время с интонацией делового человека осведомился Санчо.

— Да, это я, — не стала отрицать экономка. Почему-то появившийся в квартире Кирсановых мужчина заставлял ее немного смущаться. — И простите сразу за причиненное беспокойство.

Мошкин не менее смущенно пожал своими широкими, крупногабаритными плечами. Дескать, он все понимает и не таит за душой ни малейшей обиды.

— Не было никакого беспокойства, что вы! — небрежно отмахнулся он. — Все быстренько выписали, сделали английский перевод, заверили его и послали на остров.

— Куда, извините? — не поняла Елизавета Михайловна.

— Ну, в Великобританию, в смысле. Куда надо. — Санчо поспешно протянул женщине розовую папку с документами, сглаживая тем самым возникшую в разговоре неловкость. — Здесь оригиналы. И пропуск там на посещение больной. Врачи сказали — в любое время, не стесняйтесь, всегда будут рады вас видеть.

Голощапова не могла поверить собственным ушам. Выходит, Клавдия знала, о чем говорила. Действительно, специалист. Причем самого высокого класса. И встречаются же такие люди. Елизавета осторожно перехватила папку, будто в ней содержалось что-то взрывоопасное. Бережно прижала к бедру.

— Спасибо, — тихо произнесла она. — Вы… просто сказочный персонаж.

— Да бросьте! — Ее последние слова разрядили наконец обстановку, и Александр от души расхохотался. — Какой персонаж? Сказочными бывают только взятки, а все остальное — суровая правда реальности. Да?

— Наверно, — неуверенно произнесла женщина, но смех собеседника заставил и ее невольно улыбнуться.

В разговоре повисла непродолжительная пауза, и Санчо счел для себя необходимым ретироваться. Он отступил на один шаг назад по направлению к двери, но не задать засевший в его лысой голове тревожный вопрос не смог. Снова обернулся к женщине и уже хмуро поинтересовался:

— А эти… — Мошкин указал большим пальцем правой руки себе за спину. — Кто?

Голощапова мгновенно помрачнела. Догадаться, о ком ее спрашивал знакомый Клавдии, было несложно. В квартире Кирсановых все еще незримо витал дух супругов Кухариных. И дух этот, надо признаться, вызывал у Лизы не очень приятные ощущения. Если не сказать большего.

— Эти — так, — неохотно ответила она. — Родственники.

Санчо понимающе покачал головой. Никаких словесных дополнений к сказанному, на его взгляд, больше и не требовалось. Он осторожно подергал тесный ворот рубашки.

— Я сразу почувствовал, что эти — так, — подхватил Мошкин интонации собеседницы, но тут же веско и серьезно добавил: — Поэтому в случае чего сразу Клавдии звоните. Вы, значит, со школы с ней знакомы?

— С первого класса, — призналась Елизавета Михайловна.

Мошкин мечтательно закатил глаза к высокому потолку и даже причмокнул языком от нахлынувших на него эмоций. Перед глазами послушно всплыл образ Розгиной. Такой милый и по-настоящему родной. Санчо закусил губу.

— Убейте меня, не могу представить Клаву первоклассницей! — произнес он с придыханием безумно влюбленного человека. — С косичками?

— Одна косичка, — ответила Голощапова. — И бантик.

— И бантик, — машинально повторил вслед за ней Александр. Ему потребовалось не больше минуты на осмысление представшего перед глазами идеального образа. Затем Мошкин взял себя в руки и вернулся в реальное измерение с реальной Клавой, которая и сейчас виделась ему самой прекрасной и желанной женщиной на планете. — Значит, пока все. Я побегу. Служба еще государственная ждет. У нас в Думе хоть и каникулы летние, а работы — конь не валялся. — Придание значимости собственной персоне показалось Санчо моментом немаловажным. А то подумает еще Клавдина подруга о нем как о бездельнике. И Розгиной намекнет на это. Невзначай. — И пашем, и пашем. А толку?

— Так вы — депутат Госдумы? — с уважением протянула Голощапова.

— Бог миловал, — поспешно открестился Санчо, уже решительно направляясь к выходу из помещения. — Зачем мне это надо? Я только помощник депутата… Всего доброго, Лизавета Михайловна. Запирайтесь покрепче. А чуть что — не стесняйтесь… — В завершение он при помощи пантомимы изобразил, как следует набирать номер телефона. Причем в результате его актерских потуг получился только старый дисковый аппарат, но и этого для Лизы было достаточно. Мошкин снова улыбнулся.

Елизавета не успела и попрощаться с оказавшим ей неоценимую услугу мужчиной, как тот быстро и проворно для своей комплекции покинул квартиру и захлопнул за собой дверь. Домработница осталась в гордом одиночестве, но розовая заветная папочка в руках теперь заставляла ее чувствовать себя значительно увереннее.

Скрипнув несмазанными, уже насквозь проржавевшими петлями, кладбищенские ворота распахнулись ровно настолько, чтобы пропустить на территорию темно-синий джип последней модели. Сторож отошел в сторону, дабы не мешать движению, и после того, как автомобиль проехал, вновь закрыл металлические створки ворот. На лице его блуждало поистине скучающее выражение, которое, по его мнению, и должно было иметься в наличии у человека с подобным местом работы. Вполне возможно, что таким незамысловатым образом сторож выражал скорбь по ушедшим в мир иной.