Татьяна Александрова - Порою жизнь как детектив

— Я вчера каталась, спасибо. Ты ведь в курсе, что Нору нашли там?

— Как это — нашли?

«Только не волноваться!»

— Нашли задушенной. В Голубых горах, около Трех сестер.

Пол изображал крайнюю степень удивления.

— Не может быть! Так ее жаль! Изумительная женщина… была…

— Тебе жаль?

«Надо сказать!»

— Ты знаешь, Бэтти, теперь могу тебе признаться…

— Да? И в чем же?

— У нас с Норой был роман. Можно сказать, я любил ее…

— Очень любил?

— Ты даже не представляешь, как. Но она была замужем. С Джереми мне трудно было тягаться.

Пол встал и налил себе еще вина. Элизабет отказалась.

— Поэтому ты решил убить Джереми?

«Догадалась, стерва! Ну, что ж, тем хуже для нее».

— Лиз, тебя не поймешь. То ты утверждаешь, что я Нору убил, то — что хотел убить Джереми. Это все смешно. Ну, скажи на милость, зачем мне их убивать? Нору я любил, а от смерти Джереми мне нет никакого толка. Да и Джереми жив и здоров, насколько я полагаю. Или я опять чего-то не знаю?

Пол начал нервно расхаживать по гостиной.

— Да, Пол, Джереми жив и здоров. Но только потому, что стакан, из которого он должен был выпить виски, достался Майклу. По ошибке, досадной для тебя, не правда ли?

— Лиз, ну какие глупости! Какой стакан? И вообще, я к Джереми прекрасно отношусь, уважаю его. Зачем мне его смерть?

— А затем, что после смерти Джереми ты бы мог предъявить свои права на Ника, доказать, что он — твой сын, стать его опекуном. Ведь ему до восемнадцати еще четыре года. За это время ты бы мог здорово поправить свои пошатнувшиеся финансовые делишки.

Элизабет встала, подошла к Полу и, глядя ему прямо в глаза, продолжала:

— Но тебе мешала Нора, и ты, подбросив ей баночку с ядом, решил, что ее посадят в тюрьму, и ты будешь беспрепятственно проделывать дальше свои темные дела.

— Какая чушь, дорогая! Мои дела идут прекрасно… может, временные мелкие неприятности… ну, а у кого их нет? Сядь и успокойся. Даже если на минуту предположить всю эту ерунду, которую ты здесь наплела, — где бы я мог взять яд, которым был отравлен Майкл? Цианид, кажется?

— Вот как раз для тебя это не было проблемой. Ведь твой отец работал на добыче золота, а там применяется цианистый калий — для извлечения золотой пыли из отвалов. Наверно, у отца позаимствовал. Сознайся, Пол!

Элизабет снова села в кресло, бледная и возбужденная. Горящим взглядом она смотрела в окно, на сад и повторяла:

— Как ты мог это сделать?! Ты хоть понимаешь, что ты убил моего отца, моего любимого отца…

— Успокойся, Бетти, я принесу тебе воды.

«Где шнур? Куда я его подевал?.. Расслабился, идиот!»

Пол вышел и через минуту вернулся в гостиную со стаканом воды. Элизабет все также неподвижно сидела в кресле. По щекам ее катились слезы.

«Надо узнать — рассказала ли она уже кому-нибудь?»

— Ну, успокоилась? Идиотка, куда ты залезла? Зачем тебе все эти расследования? Шерлок Холмс в юбке! Твоего сноба-папашу все равно не вернешь. А теперь придется и с тобой разделаться, дура!

С этими словами Пол накинул Элизабет шнур на шею и начал душить ее, стоя позади. Девушка отчаянно сопротивлялась, но Пол был намного сильнее ее. Он затягивал петлю и спрашивал: «Кто еще знает об этом? Отвечай!»

Лицо Лиз приобретало серый оттенок. Она задыхалась…

— Откройте! Полиция!

В дверь громко стучали. Пол оттолкнул хрипящую Элизабет на диван и прыгнул через открытую дверь веранды в сад. Ветки дерева жестко хлестнули его по лицу. Подвернутая нога больно заныла. Он уже поднялся с земли и хотел бежать, как сзади на него навалился кто-то тяжелый и, заворачивая руки за спину, произнес:

— Именем закона…

В гостиной инспектор Хоскинс поднимал Бледную Элизабет и, усаживая ее в кресло, повторял:

— Ну что же вы, сыщик-самоучка, делаете? Разве можно было к такому негодяю являться одной? Хорошо, что после нашего разговора я не поверил, что вы ничего не будете предпринимать, и бросился сюда… страшно подумать, если бы мы с Бобом не успели…

— Спасибо, что успели! — Лиз подняла на инспектора благодарный взгляд. На ее глазах блестели слезы.

Сегодня они решили никуда не ездить, просто побыть вдвоем.

События последних месяцев были слишком тревожны и неприятны. Но наконец все утряслось, потеряло свою остроту и начинало принимать оттенок прошлого.

Вилла, которую снимала Белинда, так нравилась им обоим, что они решили купить ее. И вот вчера были закончены последние формальности. И, хотя он протестовал, Белинда настояла на том, чтобы оформить виллу в равное владение на двоих. Она знала, что ее любимому будет это приятно.

Белинда только что искупалась и лежала на песке, нежась в лучах утреннего солнца. Все было чудесно! Теперь они вдвоем, никто не помешает им наслаждаться счастьем, сколько бы оно ни продолжалось.

— Шон, ты о чем задумался? — спросила она, теребя его мягкие волосы. Шон не отвечал, глядя на видневшуюся вдали бухту Сент-Бартса, где покачивались на воде белоснежные яхты.

«Как все-таки она надоедает своими расспросами! Хочется тихо лежать, ни о чем не думая. Может быть, у женщин надоедливость проявляется с возрастом?» — лениво думал красавец.

Белинде не понравилось его молчание, и сразу мысли о молодых соперницах ужалили ее мозг. Нет, не надо волноваться. Он любит ее, и будет любить еще долго. Она сделает для этого все… кстати скоро неплохо бы слетать в Париж к чудо косметологам, которые легкими инъекциями поддерживали ее красоту. Конечно, хороших косметологов хватало везде, но Белинда доверяла только парижанам.

— Нет, ты скажи, о чем ты думаешь? — продолжала Белинда приставать к Шону.

— Я думаю, неужели бы мы смогли сделать ЭТО, если бы Пол не помог нам?

— Перестань, все случилось так, как случилось. Наверно, судьба за нас. Ты знаешь, я подумала, а не купить ли нам с тобой яхту? Ты ведь так любишь сэйлинг!

«Ну вот, Майкл, я тебя и победил! Во всем», — подумал Шон, а вслух сказал: — Линда, ты просто прелесть!

Он повернулся к ней, обнял ее и стал нежно целовать горячими от солнца губами…

Дети давно спали, а Кэт не могла сомкнуть глаз. Она не знала, что делать дальше, как справляться с тоской.

За окном чернела австралийская ночь, тускло освещаемая звездами Южного Креста. Иногда доносился шум редких автомобилей, но ни один из них не притормаживал у их дома.

Энтони больше не приедет. Он еще раз об этом ей сказал сегодня по телефону в ответ на мольбы вернуться. В Дарвине, где он теперь жил, у него была и работа, и дом. Кэти не понимала, отчего все так получилось, почему он их бросил?!

Жить одной, с двумя детьми… как?..

Надо что-то предпринять!

Утром она сидела в своей машине у роскошного дома Джереми. Вот сейчас он выйдет, она как-то придумает, что случайно здесь оказалась… а там видно будет.