Татьяна Александрова - Порою жизнь как детектив

…Тогда тоже был чудесный для серферов день, так похожий на этот — хмурый, но с длинной волной.

ОН поцеловал ее, уходя кататься, и сказал, чтобы через два часа приходила на берег. Они пойдут до конца пляжей вдоль океана. Там, где кончались отели, у них была тайная дюна, где им так нравилось сидеть вдвоем вечерами, и где никто не мешал любить друг друга…

Ника повалялась на диване, потыкала кнопочки у телевизора, выпила кофе. Так прошло полтора часа. За три недели, что они были здесь, она поняла, что раньше идти бесполезно — он еще не накатался, и придется ждать. Но дома делать было нечего, и она пошла на берег.

«Наверно, будет гроза», — подумала девушка, глядя на синие тяжелые тучи, закрывавшие небо. Свежий ветерок гулял по волнам, срывая пену. Она села ждать…

Прошло много времени, ОН так и не появлялся… она в волнении ходила вдоль берега и всматривалась в нескольких серферов, катающихся на волнах. Трое из них были в черных костюмах, как у Него. Ника помахала рукой. Никто ей не ответил… через некоторое время совсем стемнело, и Ника вернулась в отель.

Номер встретил ее тишиной и пустотой. Предчувствие чего-то неизбежно горького охватило Нику. Где же Он?.. Она постучала в номер, где жили его друзья. Да, они видели Его сегодня, но вечером не ходили кататься, поэтому не знают, где Он…

Ночь прошла в ожидании знакомых шагов и вздрагивании при каждом стуке. В отеле веселились, звучала музыка… никому не было дела до ее переживаний. Ника неподвижно лежала в темноте и вспоминала…

Они познакомились с Ним в Национальной галерее в Лондоне. Ника долго не могла отойти от картины любимого Уильяма Тернера, вглядываясь в игру солнечного света, так мастерски и неповторимо переданного великим художником.

— Извините… вам нравится? — спросил молодой человек по-английски, но с непривычным акцентом.

— Очень! — ответила Ника.

— У нас в Австралии так же красиво.

Рядом с Никой стоял и улыбался высокий молодой человек с немного рыжеватыми волосами и веснушчатым лицом.

Он два года учился в Лондоне в университете и временно здесь жил…

За три дня, которые оставались у Ники до конца путевки, Он показал ей Лондон. Ника влюбилась в этот необыкновенный город и влюбилась в Него…

Потом были письма, звонки… и вот она здесь, на берегу Тихого океана, и почему-то его нет рядом…

Нике не хотелось верить в плохое, и утром она с Его друзьями пошла к спасателям, взволнованно объясняя, что Он пропал, Его надо искать… те завели моторы катеров и несколько часов утюжили прибрежную полосу… все было бесполезно… его так и не нашли…

Восьмилетний Тимоша слонялся по квартире, думая, чем себя занять. Погода за окном слякотная, гулять не хотелось, солдатики тоже надоели. Он подошел к маме и посмотрел, что она рисует. Опять море! Сколько таких картин она уже нарисовала… на сегодняшней картине снова было хмурое небо над морем, высокие волны доставали до туч.

— Мам, а почему у тебя на картинах всегда плохая погода?

— Так мне нравится… в плохую погоду волны больше… не мешай…

Тимоша вздохнул и сел к телевизору. Ника встала из-за мольберта, решив, что на сегодня достаточно. Надо бы ужин приготовить. Потом проверить у сына уроки, уложить спать… потом опять одинокий вечер… Ника тоскливо вздохнула и вдруг встрепенулась — сегодня же будет продолжение сериала! Она, никогда раньше не смотревшая сериалов, неожиданно увлеклась этим фильмом. Идея была такая, что будто бы утонувшего мужчину нашли рыбаки, он постепенно вспомнил, кто он и откуда, и через несколько лет вернулся домой к тем, кто его ждал… наивно, конечно… но ведь так, наверно, бывает…

И еще — этот богатый австралиец, который купил за большие деньги ее картину на Невском… он рассказал ей, что живет в Йоркшире, в Англии и очень тоскует по своей Австралии. И ее картина, на которой все так похоже, как в его любимом Квинсленде, будет согревать его душу…

Это тоже знак судьбы…

Судьба… все-таки ей грех жаловаться. У нее замечательный сын… она признанная художница, за границей ее называют русской маринисткой… а ведь ей нет еще и тридцати… и у нее была любовь!

— Тим, ты что смотришь? От телевизора можешь оторваться? — спросила она строго, входя в гостиную.

— Мам, смотри, чемпионат мира по серфингу показывают. Классно! — мальчик завороженно глядел, как вдоль кромки волны ловко скользили спортсмены, срезая своими досками гладкий пласт воды.

Ника села рядом с сыном и посмотрела на экран. Там, под ярким южным солнцем корреспондент брал интервью у победителя — рыжеволосого австралийца со счастливым обветренным лицом. Парню было лет девятнадцать. Его мокрые светлые волосы весело торчали в разные стороны, белозубая улыбка то и дело появлялась на лице чемпиона, не скрывавшего своей радости и что-то увлеченно говорившего о волне.

«Похож на Него, — подумала Ника. — Он ведь тоже был одним из лучших».

— Мам, я тоже хочу на доске в океане кататься.

— Никогда! — Ника выключила телевизор.

— Ну почему?

— У нас нет океана, негде кататься.

— А туда поехать нельзя? — кивнув в сторону телевизора, спрашивал мальчик.

— Нельзя.

Обиженный Тимоша занялся своими солдатиками…

…Самолет шел на снижение. Длинный и тяжелый перелет подходил к концу.

— Мам, смотри — океан! — теребил Нику неугомонный сын.

Она внимательно посмотрела в глаза мальчика, синие, как у Него.

— Тим, а ты знаешь, как по-английски будет твое имя?

— Нет.

— Тимоти.

— Почему ты так назвала меня?

— Так звали… зовут твоего отца — Тимоти. Тимоти Кросби.

— А почему он нас бросил?

— Он не бросил. Он здесь. Мы его найдем.

За окном самолета было видно, как на берег набегают синие волны с белой кружевной пеной. Заходящее солнце подсвечивало горизонт из-под розовых облаков, и казалось, что там, на востоке, есть еще один закат…

Ника улыбнулась. Ей впервые захотелось нарисовать океан в хорошую погоду…

Место, куда они прилетели с Тимошей, называлось Серфере Парадайз — рай для серферов…

Австралия, Голд Кост

Лена с Галей подошли к автобусной остановке. «Здесь быстрей машину поймаем», — сказала Галка. Вечерняя Охта жила своей жизнью. Народ «гулял» по Бродвею — так местные называли улочку из симпатичных ларьков, где все можно было купить быстро и не дорого. А главное, удобно — надо тебе колбаски или только помидоры — идешь к определенному ларьку и берешь, что надо. Поговаривали, что все скоро уберут, и будут одни супермаркеты. Конечно, это тоже удобно, можно сразу отовариться. Но что греха таить, там часто покупаешь то, что и не хотел вовсе, так как трудно пройти мимо красиво разложенных продуктов. Соответственно, и денег больше тратится. Да и удобно только тем, кто на машине ездит. Ленина подружка была женщина одинокая и «безлошадная». И, наверное, это теперь уже вряд ли изменится. Поэтому она сетовала по поводу будущего исчезновения Бродвея.