Хью Пентикост - На грани безумия

— В комнате Кей?

— Вот именно!

— Когда вы начали их искать?

— Когда Джефф пошел к вам в библиотеку, а Кей, Лорин и Джордж-морж были на кухне, соображая, что бы такое приготовить на ленч. Ферн нянчилась со своей бутылкой виски и вообще ни о чем не думала. Я поднялся наверх — прямо в спальню Кей — и начал шарить в ее бюро.

— Почему вы сразу направились в комнату Кей?

— Потому что я ее вычислил. Я не слепой, док. Она ненавидит Марка. Кей вышла за него замуж из-за его денег. А почему же еще? Но через некоторое время выяснила, что больше не может его выносить. Она вполне могла решить довести мужа до сумасшедшего дома. В этом случае она избавилась бы от Марка, унаследовав его денежки, и могла бы воссоединиться со своим ненаглядным Джеффом.

— Любопытная теория, — мрачно заметил доктор.

— Слушайте, док! Ведь этот шантажист не требовал от Марка денег. Просто его изводил. А кто из этой компании не стал бы требовать денег? Только Кей! Она уже достаточно поживилась его богатством. Кто лучше всех знает все подробности жизни Марка, чтобы иметь возможность переворачивать все с ног на голову? «Не езди этим поездом!» «Не берись за эту работу!» Конечно, его жена!

— Продолжайте, Ники.

— Все сходится на ней, абсолютно все. Она знала о том, что существуют запасные ключи и где они находятся. Поэтому Кей взяла ключ от задней двери, спустилась на крышу веранды, проникла в дом, убила Пег, потом поднялась по лестнице к себе. Но естественно, не могла поставить стул на место. Затем взяла запасной ключ от моей двери, отперла ее, чтобы подумали, будто все это сделал я. Если бы Кей могла до меня добраться, она бы с наслаждением это сделала! Однажды я, — Банта презрительно усмехнулся, — оскорбил ее благородную натуру тем, что попытался ее поцеловать, когда мы ехали в клуб. Кей отпрянула от меня, как будто я прокаженный. Видите ли, я для нее недостаточно хорош!

Доктор в душе порадовался, что ему удалось отстранить Джеффа от участия в этом разговоре.

— Вы сказали, Ники, что не слышали, как отпирали вашу комнату.

— Не слышал, — подтвердил тот. — Только, когда Пол начал орать, здесь поднялась такая суматоха! Вероятно, Кей первой вылетела из своей комнаты и подскочила к моей двери. За этим шумом и криками я ничего и не услышал.

— А зачем вы захватили с собой наверх Ферн?

— В первый раз я ходил туда один. А когда нашел ключи, понял, что произойдет. Именно так и случилось! Меня обвиняют в том, что это я их подложил. Поэтому, — Ники улыбнулся своей хитрой улыбочкой, — и решил как бы снова их обнаружить. Заставил вместе со мной подняться наверх Ферн. Бедная пьянчужка! Я и не подозревал, до чего она накачалась! Лучше бы вообще не иметь никакой свидетельницы, чем Ферн в таком состоянии.

— И вы думаете, что Кей лжет, когда утверждает, что два часа назад ключей в ее бюро было?

— А как же?! Ведь она не может признать, что они были на месте, верно?

— А что вы думаете о ее неспособности написать о преступлении Марка?

— Вы шутите? — Ники мерзко рассмеялся. — Благородный жест жестом и остается, но только если бы Кей написала, что ей известно, она была бы конченым человеком! В душе никто и не считает ее поступок благородным. Это был просто хороший спектакль, который заставил и вас, и всех остальных думать, будто она чиста.

— Насколько я понимаю, — произнес доктор, — пока еще ни один из вас не освобожден от подозрений. — Он прямо посмотрел в глаза Ники. — Что у вас есть на Марка? Что вынуждает его терпеть вас все эти годы?

Распухшие губы Ники сложились в кривую усмешку.

— Мне не очень-то нравится, док, как вы это называете. — Он достал сигарету, раскурил ее и сделал несколько жадных затяжек. — Впрочем, теперь это не имеет большого значения. Больше в этом нет смысла. А как подумаешь, так история чертовски забавная!

Смит хранил молчание, ожидая продолжения.

— Это касается старика, — сказал Ники, — золотого божка Марка, его веселого старого папочки.

— И что насчет его?

— Вы его не знали, док, этого самоуверенного и высокомерного старину Оуэна. В воскресенье он любезно передает вам блюдо за столом, а в понедельник перережет вам горло. Так вот, док, у него были свои проблемы. Дамочки! Он их любил, а им не нравился. Судья не мог себе позволить волочиться за женщинами своего круга. Поэтому ходил в старый отель при железной дороге, или, как его еще называли, «заведение». К шикарным шлюхам, которые не станут шантажировать местных дьяконов, но используют их на все сто другим манером. Оуэн был их клиентом — и очень щедрым.

Доктор медленно покачал головой. Уж раз ты влез в тайную жизнь общества, то удивляться не приходится.

— Я жил как раз в том районе, — продолжал между тем Ники. — Дело в том, что мне приходилось выполнять разные мелкие поручения для этого заведения. Однажды мой братец, который служит в полиции, шепнул мне, что на заведение собирается нагрянуть облава. Я не мог выдать этого хозяевам заведения, иначе мне никогда больше не получать намеков, но шатался вокруг, чтобы посмотреть, что там произойдет. Минут за пять до начала облавы я увидел судью, который нес свою высокодостойную тушу к заднему входу. Как я уже говорил, мне ведь все время приходится работать головой. Судья был самым важным и влиятельным типом в Ривертоне. А если я окажу ему услугу? У меня появилось бы надежное прикрытие, верно?

— И вы его предупредили? — спросил доктор.

— Я увел его оттуда всего минуты за три до того, как здание окружили автобусы, в которых сидела чуть ли не половина всего полицейского корпуса, — объяснил Ники. — Старый озорник был на волосок от позора и понял это. «Приходите ко мне в офис завтра в одиннадцать, — сказал он мне. — Я перед вами в огромном долгу, молодой человек, до тех пор, пока вы будете держать язык за зубами».

Так что у меня было время поразмыслить, чего мне требовать. Я понимал, что судья попытается оплатить мою услугу. Но я подумал, что мне стоит превратить это в долгоиграющую пластинку. Поэтому, когда Оуэн раскрыл свою чековую книжку и спросил меня, какую цифру туда вписать, я дал ему понервничать. «Не думаю, что мне нужны деньги, — с возмущением заявил я. — Я молодой человек, старающийся упорным трудом пробить себе дорогу. Мне нужно другое — иметь возможность встречаться с нужными людьми». — «И с кем же вы намерены встречаться?» — поинтересовался судья. «С вашим сыном, — ответил я. — Я хотел бы, чтобы меня приглашали на его приемы, хотел бы общаться с его друзьями. Таким образом, я начну появляться у нас в городе в приличном обществе».

Судье это было не по нраву, я видел. Но ему пришлось переступить через свое нежелание. Вот так я и вошел в компанию Марка.

— И конечно, Марк знает всю правду, иначе он не подчинился бы отцу.