Хью Пентикост - Двадцать четвертая лошадь

Мисс Девон удостоила своего родственника жестким взглядом.

— Я и не подозревала, Дуглас, что сказала нечто такое, что даже с натяжкой можно было назвать остроумным!

— Можно я провожу вас домой, Линда? — спросил Полэм.

Линда взглянула на Брэдли:

— Если я больше не нужна инспектору…

— Что ж, мисс Марш, на сегодня закончим, — отозвался тот. — Может быть, обдумав все спокойно на досуге, вы придете к мнению, что все-таки умнее и безопаснее играть в моей команде. Спокойной ночи!

Полэм и Линда вышли. Вид у капитана был несколько подавленный.

Остальные не двинулись с места, с беспокойством ожидая, как поступит Брэдли. Наконец Селия Девон отложила в сторону свой носок, над которым успешно трудилась последние полчаса.

— Вы любите торт с прослойкой из какао, инспектор?

Лицо Брэдли осветилось по-детски простодушной улыбкой.

— С молоком?

— С молоком.

— Я готов вас расцеловать, мисс Девон!

— В таком случае пройдемте со мной на кухню. — Она была уже у двери. — Думаю, это традиционное угощение для романтических полицейских.

— Джулиус составил бы нам превосходную компанию, — сказал Брэдли, сделав ему приглашающий жест рукой.

— Джулиус отправится домой! — возразил мистер Джулиус. — Я собирался снабдить вас кое-каким биографическим материалом, но Селия сделает это на кухне без меня… Да еще с удовольствием, — добавил он с ревнивым ехидством.

— Все это не слишком приятно, Джулиус, — заметила мисс Девон. — Мы не можем впутывать вас в это дело. Мне бы не хотелось видеть, как вас передергивает!

— После всего, что я сегодня видел и слышал в этом доме, — признался мистер Джулиус, — меня уже столько раз передергивало, что хватит на всю жизнь. Спасибо! Спокойной ночи! — Он с сожалением посмотрел на Брэдли: — Полиция деградирует вместе со всем обществом. На вашем месте я бы всю душу вытряхнул из этой компании!

С этими словами он величественно удалился, и минуту спустя хлопнула входная дверь.

Дуглас Прейн уединился в своей комнате. Пат и Джонни остались сидеть нахохлившись на кушетке и тихо разговаривали. Брэдли сидел за столом в кухне, держа в одной руке кусок торта, в другой — стакан с молоком.

— Нравится? — спросила Селия Девон. Она стояла рядом с ним, повязав передник поверх нарядного черного платья.

— Ужасно нравится, — пробормотал Брэдли с полным ртом.

— Сама испекла, — довольно улыбнулась мисс Селия Девон. — Просто удивительно, какие таланты проявляются, когда это необходимо.

Брэдли проглотил кусок торта и смог говорить более внятно:

— Только не воображайте, что вы — сыщик, мисс Девон. У меня достаточно забот и с моими уже обученными помощниками. С Монаганом, например… Подумать только — упустить этого надравшегося типа!

Мисс Девон присела к столу:

— Я должна извиниться перед вами.

— Вот как?

— Я обвинила вас в актерстве, — напомнила мисс Девон. — Но мы все в какой-то мере актеры. Мы создаем в уме образ человека, каким мы хотели бы быть, а потом стараемся вести себя так, как вел бы себя этот воображаемый человек. Только когда наступает критический момент, вся эта мишура спадает, и мы остаемся такими, какие есть на самом деле. Иногда то, что в себе обнаруживаешь, довольно противно. Взять хотя бы меня, например.

— Какой же образ вы создали для себя, мисс Девон?

— Образ хладнокровной, компетентной и остроумной женщины. Самостоятельной и уверенной в себе, — без малейшего колебания ответила мисс Девон. — С удивительными способностями к анализу и самоанализу. Но если вы соскребете этот лоск… — она пожала плечами, — то останется просто угрюмая и разочарованная старая дева, мистер Брэдли, уязвленная тем, что не имеет собственной семьи и вынуждена заботиться об этой семье. Остроумие, если я вообще им обладаю, — это злое остроумие. Я отпускаю остроты, чтобы скрыть постоянное презрение к самой себе за то, что позволила себе увязнуть в нынешней нашей ситуации, как в болоте.

— Будут еще какие-нибудь откровения? — спросил Брэдли, будто вспомнив, зачем он здесь.

— Множество! Возьмите хотя бы моего драгоценного родственника. Он воображает себя деловым человеком. Как говорится, настоящим мужчиной. Но на самом деле бесхребетен, как медуза. За всю свою жизнь не потратил ни минуты на то, чтобы сделать что-нибудь путное. Он хитрит и изворачивается — лишь бы получить то, что хочет. В двадцатых годах все это было легче, инспектор. Больше всего он боится, чтобы его друзья из университетского клуба не узнали о нем правду… Да вы, конечно, и сами все хорошо видели.

Брэдли кивнул:

— И иногда его поведение здорово шокировало.

Взгляд мисс Девон смягчился.

— Пат у них единственный стоящий человек. Она в точности такая, какой кажется. Великодушная, честная, трудолюбивая, преданная до боли. Этот молодой увалень и наполовину ее не стоит.

— Что он собой представляет?

— Не слишком сложный… Он было совсем запутался… А теперь убедил себя, что все видит насквозь. Он будет всецело на стороне Пат. Если она будет против вас, инспектор, — а я чувствую, что пока вы станете придерживаться версии, что убийца якобы один из нас, — то она будет против, и в этом случае он тоже будет против вас. Возможно, он доставит вам немало хлопот. Еще торта?

— Спасибо… — Брэдли задумчиво наблюдал, как она отрезала еще кусок. — Ну а что вы скажете насчет Полэма? — осторожно спросил он.

— Джордж? Ожесточенный, взрывной, настоящий комок нервов, но за всем этим скрывается доброта и отзывчивость.

— Что же его так ожесточило?

Мисс Девон с сосредоточенным видом смахивала со стола крошки.

— Не все люди способны переносить тумаки, какими награждает их жизнь, мистер Брэдли.

Тот внимательно посмотрел на нее и усмехнулся:

— Так и вы тоже, мисс Девон, решили устроить мне обструкцию?

— Обструкцию?

— Послушайте, мисс Девон, полицейские имеют обыкновение помнить о плохом дольше, чем простые смертные. Капитан Полэм уже был замешан однажды в историю. Я очень хорошо все помню, хотя это и не имело отношения к моему департаменту.

— Ах вот вы о чем! — промолвила Селия Девон.

— Угу.

— Было бы жестоко снова выкапывать эту давнюю историю, инспектор!

— Убийства нельзя расследовать в лайковых перчатках! Насколько я помню, жена Полэма сбежала от него… исчезла… и никто так и не обнаружил — куда и почему… Может быть, вы расскажете мне об этом, так сказать, «изнутри»?

Мисс Девон пожала плечами.

— Ну что ж, возможно, это в какой-то степени поможет объяснить поведение Джорджа, — начала она. — Он был по-настоящему влюблен в свою жену. Красавица, веселая, великолепная наездница. Той весной Джордж поехал куда-то по делам. Когда он вернулся, Дороти уже не было.