Галина Романова - Заговор обреченных

Что Валентина хотела? Ах да, жалованье за прошлый месяц. Кстати, а она была в тот вечер, когда Анька тут бесновалась?

Он обернулся и смерил горничную подозрительным взглядом. Та снова густо покраснела, опуская голову.

Кажется, она была дома. Он помнил ее заполошный вид после того, как Анька ушла, громко хлопнув дверью. Да, точно. Он запросил зеленого чая с жасмином. Валентина принесла, но руки у нее с чего-то дрожали. Надо же, как отчетливо вспомнилось. И взгляд. Эти ее бегающие мелко посаженные глазки.

Антон влез в ящик секретера. Отсчитал сумму, вдвое превышающую ее месячное жалованье.

– На вот, Валюша. – Он сунул ей купюры в растопыренные ладони.

– Но тут много, Антон Юрьевич. Больше, чем…

– Сочти это моим добрым к тебе отношением, дорогая, – улыбнулся он снисходительно. – Ты всегда служила мне верой и правдой. Надеюсь, что так и останется.

– Конечно! – Губы ее задрожали, глаза преданнее глаз любой собаки.

– Это премия, Валя. Речь не идет об авансе за текущий месяц, – решил уж он быть до конца великодушным. – В прошлом месяце ты очень много работала. Много было гостей. Непрошеных. Помнишь, как ворвалась сюда моя бывшая жена, а? Что творила, а?

Ее взгляд тут же заволокло туманом, губы плотно сжались. Голова отрицательно качнулась.

– Нет, не помню, Антон Юрьевич. Не видела, – сказала Валентина то, что и должна была сказать.

– Вот и молодец. Ступай, ступай, Валюша. Отдыхай. – Ему не терпелось ее выпроводить. – Завтра как обычно, в восемь жду тебя с завтраком.

Она кивнула и растворилась. Будто и не было ее. Прямо как в тот памятный вечер, когда Анька гнала его из этого дома, который он давно считал собственным.

Нет, какова сука, а! Пьянствовала все эти годы, пока он приумножал состояние ее родителей, а потом очнулась и явилась все отобрать. Сука! Обмороженная, наглая!

Что же он тогда разбил о стену, когда она ушла? Что-то дорогое, помнится. Какую-то вазу из коллекции ее покойных родителей. Анька над ней тряслась все время. Щебетала, что это память, и все такое. А он взял и шарахнул ею о стену. Без сожаления. Хотя мог бы очень дорого продать. Но в тот момент он о таких мелочах, как сбыт антиквариата, не думал. Его душила злоба. Она скручивала ему все нервы в узел. И он тут же набрал Глеба.

– Быстро ко мне! – скомандовал он по телефону.

И Глеб, как на телепортере, очутился у него уже через двадцать минут.

– Что? Что мне с ней делать, Серега? – Антон по-прежнему игнорировал его настоящее имя, считал его слишком громким для охранника, выполняющего грязную работу. – Она же… она же очнулась! Даже не могу понять, с чего вдруг?

– В ее окружении появился мужик, – тут же откликнулся его охранник. – Ваше наблюдение установило, что это брат некоего Петра Нестерова.

– Нестерова? Петра? Не слышал никогда! Кто это вообще? – Антон носился по гостиной с бутылкой виски в руке, без конца прикладываясь к горлышку. – Откуда он взялся?

– Наблюдению удалось сделать запись их разговора. Не хотите послушать? – И охранник тут же достал из кармана крохотный диктофон, по виду напоминающий зажигалку.

Они дважды прослушали запись.

– Ты понимаешь, что это? – хихикнул охмелевший Антон, размахивая ополовиненной бутылкой.

– Это информация, – осторожно заметил охранник. – Ценная информация.

– Давай развивай! Развивай свою мысль, Серега, – прищурился Антон.

Было интересно, так ли умен его охранник, как он сам. Сумел так же виртуозно придумать то, что придумал он? Если нет, уволит к чертовой матери!

– Все они ехали одним рейсом, – вслух рассуждал Глеб. – Тарасов, который погиб от руки убийцы. Нестеров, который был убит в соседнем районе. И…

– И? – на подъеме подхватил Антон.

– И полиция пока топчется на месте. Никак не может связать эти два убийства в одно делопроизводство.

– И? – снова подтолкнул его Логинов и пьяно хихикнул.

– А вот брат погибшего Нестерова считает иначе. И предупреждает Анну о грозящей ей опасности.

– Так не разочаруем же мы его, Серега! – за-ржал в полный голос Логинов и приложил ко рту горлышко бутылки.

Что было потом?

Антон, пытаясь вспомнить все в деталях, медленно обошел комнаты, опуская жалюзи на окнах первого этажа.

Кто из них двоих предложил убить Аньку тем же способом, что и в первых двух случаях? Кто из них двоих решил обыграть ситуацию под себя? Кто предложил проломить ей голову, натолкнув ментов на версию серийного убийцы?

Он или его охранник? Вот выбило из памяти, хоть умри! Нет, скорее всего, это все же был Серега, или как там его – Глеб. Он сам к тому времени уже достаточно выпил. На его злость выпивка легла излишне расслабляюще. И у него даже заплетался язык, когда он отдавал последние распоряжения.

Все же это был Глеб. Этот упырь в обличье человека. Убийца! Киллер, не гнушавшийся никакими методами. Ведь сказано было ему: убрать Аньку. А он что? А он пошел дальше. Решил окончательно запутать ментов и убрал до кучи и водителя. Кто его просил? Кто отдавал распоряжения? Просто был разговор, что надо бы закрепить успех. Указаний, конкретных указаний не было.

– Инициатор, мать его, – фыркнул Антон едва слышно, закрывая последнее окно на первом этаже.

Он не так давно стал так делать. Раньше окна не занавешивались. Он никого не боялся. Ни перед кем не стеснялся. Даже если и ходил по дому голым. Мать с дочерью месяц назад отправлены им за границу. Он наслаждался покоем и одиночеством. Но с тех пор как к нему в дом явилась сладкая парочка, капитан и его помощница, его покой был нарушен.

Она бормотала что-то про Глеба! Про то, что он жив! Дура, нет? Он заплатил приличные деньги за то, чтобы больше никогда не видеть его и не слышать о нем ничего. Заплатил сторонним людям. От них же получил зашифрованное сообщение. Как договаривались. Даже если бы Глеб остался жив, у него не хватило бы мозга, чтобы сочинить такую шифровку. И обмануть исполнители его не могли. За ними стояли очень серьезные люди. Они должны были присутствовать при казни. От них никаких претензий не поступало. Значит, все тип-топ.

Но! Даже если бы…

Вот даже если предположить, что Глеб каким-то образом уцелел, то почему он до сих пор не явился по его душу? Сколько времени прошло, а? Прилично. Для того чтобы явиться сюда мстить. А его нет. И капитанская девка с аппетитными формами просто блефовала. Наверняка тело Глеба было найдено. Личность установлена, вот она и брала его на понт. Дрянь! Хотела вывести его из себя. Лишить самообладания. Надеялась, что он заскулит и начнет каяться?

– Все хорошо, Антоша. Все хорошо.

Он спустился в подвальное помещение по витой чугунной лестнице – его недавнее приобретение. Включил свет. Зеркальный потолок тут же заиграл бликами отражающейся в нем воды бассейна. Нежная голубизна чаши с белым кафелем отделки по периметру. Красиво, дорого! Полка с полотенцами, которые Валя меняет ежедневно, независимо от того, пользовались ими или нет. Запылились!