Марина Серова - Преступление начинается с вешалки

Нет, это не подходит. Нужно было придумать что-то другое. Но что? Что?

Чтобы стимулировать мыслительные способности, я заварила кофе и снова, очень некстати, вспомнила о Бобе, заказавшем мне расследование. Конечно, он ждет, что в качестве результата я представлю ему на блюдечке с голубой каемочкой именно убийцу, а вовсе не подтверждение версии полиции.

Воспоминания о Бобе, как правило, парализовывали мою способность к мышлению, но на этот раз именно они неожиданно и навели меня на путь истинный.

Действительно, чего это я ломаю голову, пытаясь что-нибудь придумать, когда все фишки у меня в руках. Да просто взять, да и рассказать все как есть. Не называя имен, конечно. Сказать, что вот, мол, знакомые знакомых говорили, что кое-кто хочет заказать дополнительное расследование Оксаниной смерти. А при этом и о вещественных уликах упомянуть. Придут, мол, будут искать, а у нас вон до сих пор Оксанины ботинки под столом стоят.

А что, это, пожалуй, подошло бы. Идея, конечно, не самая гениальная, но на безрыбье…

Решено, завтра же или, если уж не получится завтра, то в самое ближайшее время отлавливаю Вову и загружаю ему эту историю.

Однако этого, конечно, будет недостаточно. Даже если узнав про ботинки, он клюнет и, вопреки своей безалаберности, посчитает за лучшее от них избавиться, мне-то что это дает? Так же незаметно откроет дверь какой-нибудь отмычкой, войдет в цех, заберет ботинки, да и был таков.

Нет, для того чтобы поймать злодея, нужно подготовиться основательнее.

Я провела небольшую ревизию своих технических приспособлений и обнаружила малюсенькую видеокамеру, которая внешне выглядела как обыкновенная толстая проволока. Вот эту-то камеру мы и установим… Установим куда? Об этом нужно было по-думать.

Для начала определимся, как и с какой целью нам предстоит эту камеру использовать. Как известно, видеосъемка ни одним судом как доказательство не принимается, следовательно, записать изъятие ботинок, если таковое произойдет, а потом представить запись Бобе… Впрочем, минуточку, Боба ведь не суд. И он-то как раз, я думаю, очень даже примет съемку за доказательство.

Тогда что же — просто заснять и представить?

В принципе можно было поступить и так. Но, имея дело с таким человеком, как Боба, я в качестве первого и основного правила для себя поставила осторожность. А осторожность сейчас подсказывала мне, что подобный, чересчур уж прямолинейный способ действий здесь не подходит. Мне ведь неизвестно пока, кто на самом деле смазал ботинки и по какой причине он это сделал. А до тех пор, пока я сама во всем не разобралась, не стоит представлять какие-то там доказательства моему столь необычному клиенту.

Нет, мы поступим по-другому. Мы попытаемся взять вора с поличным. А для этого нам понадобится дистанционная передача изображения. В этом случае камера должна иметь приличный источник автономного питания, а это-то и было слабым звеном моего, в сущности, очень неплохого и во многих случаях весьма полезного устройства.

Изображение передавалось на небольшой монитор размером со спичечную коробку, и карта памяти для записи и хранения информации имела вполне приличные объемы. Но для того чтобы эту запись осуществить, требовалась энергия. В тех случаях, когда камеру можно было использовать, не отсоединяя от монитора, заряда аккумуляторов хватало дня на два-три. Но при дистанционной передаче малюсенький источник питания самой камеры позволял использовать ее всего лишь в течение нескольких часов. Поэтому тактику предстояло разрабатывать, учитывая имеющиеся технические ограничения.

Совершенно очевидно, что я не смогу сутками сидеть где-нибудь в засаде и караулить, когда клиент придет за ботинками. Следовательно, необходимо определить наиболее вероятные часы, когда он может прийти, и осуществлять наблюдение именно в это время.

В случае с Вовой это будут, скорее всего, ночные часы, а в случае с Олей — дневные. А в промежутках между наблюдениями нужно будет подзаряжать мою тощенькую помощницу.

Кроме этого, необходимо было в самое ближайшее время определиться с расположением камеры. Нужно было найти такое место, где она, во-первых, была бы незаметна, а во-вторых, ей не угрожала бы какая-нибудь опасность.

В общем-то, с первой позицией проблем не было. Благодаря обилию разных необходимых для работы предметов, которые стояли, лежали и висели по всем углам и закоулкам нашего цеха, разместить малюсенькую проволочку так, чтобы ее не было видно, не представляло никакой сложности. Сложность была в другом — разместить эту проволочку так, чтобы ее ненароком не снесли.

Впрочем, искать подходящее место нужно непосредственно в цехе, а не сидя дома и представляя себе картину в воображении.

Значит, планы на ближайший, завтрашний день у нас будут следующие: первое и обязательное — найти место для камеры, а если представится возможность, то и установить ее на это место. И второе — по возможности выловить Вову и мимоходом сообщить ему о якобы предстоящем дополнительном расследовании.

Определившись с планами, я почувствовала, что теперь мой день по-настоящему закончился, и я с чистой совестью могу отправиться спать.

На следующее утро я собрала необходимое мне оборудование и во всеоружии отправилась на работу.

Выполняя свои повседневные обязанности и разные экстренные поручения Натальи, я все присматривалась, старясь отыскать такое местечко, где могла бы удобно и, главное, безопасно расположиться моя камера. Но ничего подходящего не обнаруживалось.

Самым оптимальным вариантом установки камеры было бы закрепление ее на стене, на высоте, которую удобно было бы достать рукой. Но в этом-то удобстве как раз и заключалось главное неудобство. На высоте, которую удобно было достать рукой, по всему периметру стен у нас были развешаны разные нужные вещи, которые то и дело снимались со своих мест. Если среди таких вещей поместить камеру, долго она там не продержится. Не говоря уже о том, что, пытаясь достать очередной трафарет или шаблон, ее могут обнаружить.

Выше того уровня, который удобно было доставать рукой, находилась голая стена, и укреплять на ней камеру так, чтобы она висела у всех на виду, я, разумеется, не собиралась. А устанавливать ее где-нибудь под столом, хотя и было бы, наверное, оптимально с точки зрения безопасности, но было весьма неудобно с точки зрения обзорности.

Да, проблема оказалась несколько сложнее, чем представлялось вначале.

Но когда мы сели обедать в нашей комнатке, я вдруг нашла неожиданное и блестящее решение.

В одном из углов, как раз на высоте, которую удобно было достать рукой, был вбит огромный гвоздь. На него, наверное, целыми десятилетиями навешивались разные красивые рисунки, эскизы со старых спектаклей и трафареты, которые годами не использовались, но в то же время и не выбрасывались из соображений «а вдруг пригодятся». Из этого угла, похоже, никогда ничего не вынималось, а с каждым днем, месяцем или годом все навешивалось, навешивалось и навешивалось, так что и огромный гвоздь уже почти не вмещал всех этих разрисованных или изрезанных кусков бумаги и картона.