Алексей Мысловский - Операция «Анастасия»

Но вместо того, чтобы деликатно оставить ее в покое, сомнительный частный детектив с удвоенной энергией принялся уговаривать Настю доверить свои проблемы профессионалу, и не упрямиться, ибо подобное упрямство может дорого ей обойтись.

— Кстати, ведь у вас, похоже, есть ребенок, — мимоходом заметил он. — Прошу вас, подумайте, что его ждет, если…

Однако думать об этом Настя решительно не желала. Равно как не желала ничего слушать. И уж тем более не собиралась открывать кому бы то ни было свою душу.

Выдержав полтора часа увещеваний, которые только отвлекали ее от дела, Настя, оставив правила хорошего тона, недвусмысленно выставила незваного гостя за дверь. Затем приняла душ и, наглотавшись снотворного, замертво рухнула в кровать.

Проснулась она поздно. Открыв глаза, Настя увидела на полу раскрытый, наполовину уложенный чемодан и дорожные сумки, и поначалу несколько удивилась. Но вскоре мысли ее постепенно прояснились. И Настя поневоле вынуждена была признать, что ее вчерашнее лихорадочное решение незамедлительно уехать было, пожалуй, единственно верным и самым лучшим.

Не теряя времени, Настя продолжила начатые сборы. Однако уже заметно спокойнее и обдуманнее. Брать с собой надо лишь самые необходимые вещи, практично рассудила она. В результате первоначальный объем, а главное, вес багажа уменьшились едва ли не вдвое!

За этим занятием Настя провозилась несколько часов и порядком устала. А ведь еще нужно было успеть до вечера смотаться на дачу и привезти в Москву Зайку. Ну, а завтра, если все сложится удачно, они будут уже далеко отсюда…

Господи, как же она соскучилась по своей малышке! Ведь они не виделись уже несколько недель. И хоть Люба регулярно сообщала, что с девочкой все в порядке, Настя, путая себя разными страхами испытывала необъяснимую тревогу за судьбу дочери.

Оставив укладку последних мелочей на вечер, Настя поспешно переоделась в дорогу и основательно запудрила свои злополучные синяки. Только бы не было дождя! Для полного счастья ей не хватало разве что напугать девочку этими нелепыми фонарями. А еще Люба, с ее непременными вопросами… Впрочем, Настя надеялась, что все как-нибудь обойдется.

Подхватив небольшую дорожную сумку для Зайкиных вещей, она нетерпеливо открыла дверь и… оцепенела от неожиданности.

На пороге с укоризненной полуулыбкой стоял Валерий Михайлович.

— Не ждали, — невозмутимо заметил он. — В некотором роде, просто картина Репина…

Угодив взглядом в его пристальные, полные снисходительной жалости холодные глаза, Настя на мгновение ощутила себя чем-то вроде беспомощной мухи, запутавшейся в липкой паутине. Но тотчас взяла себя в руки, решительно вышла и закрыла за собою дверь, так что незваный гость поневоле вынужден был посторониться.

— Вы уверены, что так будет лучше? — несколько зловеще спросил он. — Что вы об этом не пожалеете?

Опустив глаза, Настя безоговорочно покачала головой.

— Я… Очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали, — проглотив комок, напряженно произнесла она. — Но… Если вы действительно желаете мне помочь, то… — И сорвавшись вниз по лестнице, на бегу бросила: — Оставьте меня в покое!.. Раз и навсегда!..

Всю дорогу Настя против собственного желания то и дело возвращалась мыслями к автору анонимного письма. Кем был этот ее таинственный друг из солнечной Ниццы? Или это всего лишь очередная хитроумная уловка, чтобы окончательно сбить ее с толку? Жестокая и коварная провокация? Господи, когда же все это кончится…

С трудом отогнав мрачные мысли, Настя внутренне приготовилась к предстоящей встрече с Зайкой. По крайней мере, этой маленькой радости никто у нее не отнимет. А что будет дальше — знает один Бог.

Вскоре, вместе с оживленной толпою дачников, она вышла из вагона и весело зашагала по краю соснового леса в сторону дачного поселка. По высохшей пыльной дороге, обгоняя Настю, бесшумно стлались стремительные тени облаков. Из разогретой, парной глубины леса катился густой благовонно-смолистый запах. В выгоревшей придорожной траве с синими глазками бесчисленных васильков оглушительно трезвонили и стрекотали кузнечики. И задыхаясь с непривычки от живого, головокружительно чистого воздуха, Настя невольно позавидовала тем счастливчикам, кто имел возможность хотя бы на несколько летних месяцев вырваться из постылого городского плена.

Вот и главная улица в два ряда аккуратных разноцветно игрушечных домов, утонувших среди пышной садовой зелени. Артезианский колодец, возле которого воровато лакает сочащуюся из крана воду жалкая приблудная собака. Покосившийся разбитый фонарь напротив Любиного дома. «А это кто — неужели Заяц?!» — подумала Настя, заметив выглянувшую из калитки чумазую детскую физиономию, и сердце ее тотчас взволнованно затрепетало.

Но это была Любина дочка Дашенька. И странное дело: завидев Настю, она не только не обрадовалась, но испуганно шмыгнула к дому. Не было видно и Герды, которая по обыкновению приветствовала гостей у калитки. Что бы все это могло значить?

— Привет! А вот и я! — приближаясь к дому, помахала рукою Настя. Но с каждым шагом улыбка постепенно уходила с ее лица, пока не сменилась тревожным выражением недоумения и страха.

На веранде, бледная, как полотно, стояла заплаканная Люба. Рядом в тренировочных брюках с пузырями на коленях и выцветшей спортивной майке смущенно топтался ее муж Игорь. Сквозь приоткрытую дверь позади них испуганно таращились Саша и Даша. Где-то в глубине дома жалобно скулила арестованная Герда.

— Что случилось? — почуяв неладное, с холодеющим сердцем спросила Настя. — Где Зоя?!

Люба сдавленно всхлипнула. Сделав неловкое движение, Игорь угловато спустился с веранды.

— Ты только не волнуйся… — растерянно начал он. — Гм… Дело в том…

Но еще раз судорожно окинув взглядом их потерянные недоуменные лица, Настя внезапно все поняла и, пошатнувшись, приложила узкую ладонь к застонавшему сердцу. Потом молча подошла к стоявшей под желобом огромной ржавой бочке с пахучей дождевою водой и, уронив на траву сумку, принялась зачем-то ополаскивать оцепеневшее бледное лицо. И почему эта противная теплая вода была такой соленой?!

Едва переступив порог обыкновенной московской квартиры, Глеб попал в волшебную страну.

Это было красочное царство дымчато-воздушных акварелей, бумажных фонариков, расписных шелков, старинного фарфора, изысканных циновок, бесчисленных статуэток… Поднебесная в миниатюре. И над всем этим рукотворным великолепием — в окружении замысловатых иероглифов, лирических пейзажей с карликовыми соснами, водопадами, райскими птицами, задумчивыми даосами — охраняя покой упитанных лукавых божеств, безраздельно властвовал экзотический огнеглазый и клыкастый дракон.