Алла Холод - Человек без дождя

От картины невозможно было оторвать глаз. Алена, ровным счетом ничего не понимавшая в живописи, в том числе и примитивистской, застыла как вкопанная.

– Это Егоров, настоящий, подлинник, он сам мне ее подарил, не веришь? – с гордостью заявила Динка.

Алена поверила. Она не знала, кто такой Егоров и может ли быть у Динки его подлинник, она просто как зачарованная смотрела на полотно.

– Потом насладишься, – развернула ее Динка, – а пока приводи себя в порядок. Сначала позавтракаем или в душ?

– В душ, – без сомнений ответила Алена.

Дина провела ее в просторную ванную, где Алена с наслаждением стояла под теплыми, тугими струями воды в душевой кабине, смывала с себя позор вчерашнего вечера и случайной, ненужной связи. Потом она распаковала новую щетку, тщательно почистила зубы, намазала лицо увлажняющим кремом, освежилась дезодорантом и надела оставленный Динкой в ванной легкий халатик-кимоно. Пока она все это проделывала, ее подруга соорудила завтрак. На столике стояла большая квадратная тарелка с нарезанным сыром и нежной варено-копченой индейкой. Рядом стояли открытые упаковки с паштетом, а на дощечке Дина намазывала маслом нарезанный темный хлеб.

– Потом надо будет хвостики у клубники вырвать, – сказала Дина, подвигая к Алене миску с ягодой, – смешаем со сметаной на десерт.

Понятно, Динка и в детстве любила самое вкусное.

Подруга стала насыпать в турку кофе, но вдруг остановилась.

– Слушай, матушка, а тебя, наверное, сейчас кофейком не удивишь, – сказала она, – тебе вот что нужно. Сейчас, у меня есть, все будет как в лучших домах.

На Алену накатила новая волна морального похмелья: вот уже люди по внешнему виду определяют, что она вчера перебрала.

– А что, так сильно видно? – проныла она.

– Не столько видно, сколько понятно, – объяснила Динка, – помятость, конечно, определенная есть, да фонило от тебя, когда мы обнимались. Но главное: что бы еще ты делала в слезах в чужом дворе, если бы не это?

Тем временем она достала из холодильника бутылку французского шампанского и довольно ловко ее открыла.

– А ты? – протянула Алена.

– Ну мне-то оно без надобности, но по такому случаю… ладно, обойдусь сегодня без машины, – подытожила Динка и достала два высоких узких бокала.

Они позавтракали, выпили шампанское, с удовольствием съели клубнику со сметаной, сварили кофе, и только после этого Дина попросила серьезным тоном:

– А теперь расскажи, как ты живешь.

«Бесхитростно, безденежно, – хотелось сказать Алене, – обхожусь без джипа, без студии в новом доме, без подлинников модных примитивистов и даже без креативных джинсов. И не пью французское шампанское».

– Да так себе, если честно, – сказала она вслух.

Динка понимающе кивнула, отчего Алена вспыхнула: значит, ее бедственное положение заметно с первого взгляда.

– Странно, – пожала плечами Дина, – ты такая красивая, у тебя отличные данные, ты умница, почему у тебя что-то не так?

У Алены было не просто «что-то не так», у нее, честно сказать, все было не так. Здоровьем и внешностью ее действительно бог не обидел. Он дал ей статную фигуру, длинные ноги, густые каштановые волосы. И лицо у нее было выразительное, запоминающееся. Но был у Алены один существенный недостаток. Может быть, в подростковом возрасте и ранней юности он если и начал проявляться, то серьезно к нему никто не относился. А впоследствии оказалось, дело было – серьезнее некуда. Алена была слишком влюбчива. Причем влюбчива до полной потери разума, самоконтроля и самоуважения. Влюбившись, она переставала замечать окружающий мир и погружалась в чувство, как алкаш в запой. На первом курсе университета она заболела пневмонией и оказалась в больнице. Там она без памяти влюбилась в лечащего врача и сбежала из дому. Доктор только что пережил развод, юная пациентка вскружила ему голову, и он был не против, что она некоторое время поживет у него. Алена растворилась в своем возлюбленном, поклонялась ему и дрожала от одного звука его имени. Через некоторое время буря чувств слегка улеглась, и оказалось, что у тридцатипятилетнего врача и юной студентки слишком мало общих интересов. Вернее, их единственный общий интерес – это постель. Кроме того, выяснилось, что развод у доктора хоть и состоялся, но бывшие супруги продолжали сходить с ума от ревности. И, поселив у себя молодую студенточку, ее возлюбленный сделал назло бывшей жене, которую сильно ревновал. В итоге Аленин доктор помирился со своей бывшей женой, а девушку, как исполнившую свою миссию, выставил за дверь. Сказать, что Алена переживала – это не сказать ничего. Родители даже не стали ей выговаривать: боялись, что она бросит университет или – того хуже – наглотается каких-нибудь таблеток. Прошло некоторое время, и Алена успокоилась. Не сама, правда, ей помог выпускник журфака по имени Рома. На него трудно было не обратить внимание: это был высокий и красивый парень, балагур, остряк, душа компании. Его окружало множество девушек, с которыми он имел легкие, ни к чему не обязывающие отношения. Слишком близко девушки сами не подходили к Роме, потому что он слишком много пил. Алена, дурочка, влюбилась в него без оглядки. Родители сначала обрадовались, что она забыла своего женатого доктора, но, когда поняли, что представляет собой Рома, забили тревогу. Если он постоянно подшофе в 23 года, то что будет дальше! Но Алена никого не слушала, она унеслась в космическое пространство своей безоглядной любви и не желала внимать никаким доводам. У Ромы недавно умерла мама (отца у него и вовсе не было), и он предложил Алене руку и сердце. Он не мог жить без горячей пищи, так его приучили с детства, и ему требовалась постоянная женская забота, потому что в быту он был патологически ленив. Несмотря на категорический протест родителей, Алена вышла замуж (потихоньку, без всякой свадьбы), и скоро выяснилось, что ее муж ленив не только в быту, но и вообще, в принципе. После университета Алена, получившая специальность экономиста, устроилась работать на телевидение бухгалтером. Подруги крутили пальцами у виска, все вокруг говорили ей, что она сумасшедшая и хоронит заживо свои способности, но девушка была непреклонна. Туда устроился ее муж, она должна быть рядом. На самом деле Алена боялась оставлять Рому без присмотра, потому что вокруг него постоянно крутились какие-то девицы. Объяснялось это легко: ее первый муж имел выдающиеся мужские способности и не делал из этого секрета. Он считал, что его мужская сила подпитывается за счет наибольшего числа «покрытия» особей противоположного пола. Уследить за развратником Алена, конечно, не могла, так же как и остановить процесс скатывания Ромы в пропасть. Он пил все больше и больше. На работе ему сначала прощали за его способности, но когда злоупотребления стали мешать не только продвижению вверх, но и исполнению даже самых несложных обязанностей, у него начались неприятности. Его убрали из эфирных ведущих, переведя на работу исключительно за кадром, но Рома не одумался, не остановился. Осознавая, что скатывается вниз, он еще больше пил и еще сильнее злился. Когда Алена попадалась под руку, ей доставалось. Она терпела долго, даже тогда, когда ее совсем перестали понимать подруги, родители и соседи, у которых она периодически укрывалась от мужниных кулаков. Она вернулась домой только после сотрясения мозга, которое устроил ей Рома по очередному пьяному делу. Некоторое время она была тише воды ниже травы, сотрясение в этом смысле пошло ей на пользу. Но после оформления официального развода ей стало скучно, любвеобильное сердце стало томиться в одиночестве. С работой у нее ничего хорошего не получалось, она не могла хорошо устроиться, круг ее знакомых не пересекался с теми кругами, где люди легко делают карьеры и зарабатывают хорошие деньги. После Ромы ее ожидало глубокое разочарование от встреч с человеком, который оказался женат. Потом у Алены завязался служебный роман, но и он плохо кончился: ее избранник предпочел другую девушку, Аленину приятельницу и коллегу. Что-то в Алене отталкивало мужчин. С ней охотно ложились в постель, но серьезные отношения завязывать боялись. Мужчины боятся женщин, которые готовы слишком много отдавать, – ведь они так же много требуют взамен. Но Алена все-таки вышла замуж во второй раз, и во втором замужестве ее тоже ждал неприятный сюрприз. Ее муж Павел, получив официальные права на жену, полностью подчинил ее своему контролю: она обязаны была записывать каждую потраченную копейку, обосновывать ту или иную трату денег. Дальше – больше. По вечерам он стал требовать отчета за каждый час: что Алена делала, где была, с кем разговаривала. Павел стал проверять ее мобильный телефон, требовал, чтобы она отчиталась за каждый звонок, просматривал сообщения в соцсетях. Прошло, наверное, около года, пока Алена поняла, что у ее мужа просто-напросто не все в порядке с головой. Она нашла у него какие-то таблетки, которые он употреблял по назначению психиатра, и, хорошо помня о своем первом сотрясении, в страхе бежала домой, к родителям.